Утреннее, слабое солнце проковыляло в залу сквозь круглые окна, мучая привыкшие к масляной лампе глаза. В чертеже были явные ошибки, и потому миледи принялась вертеть стальную деталь меж пальцев. Дурной знак для автора принесенной мазни.

- Миледи, этот эльф утверждает, что имеет к вам предложение, от которого никак невозможно отказаться.

- Пффф!

Парламентер тем временем, приотпущенный стражей, пал на колени и низко склонил голову. Факт исключительный для гордого лесного народа. Реле благосклонно взмахнула рукой: хорошо, послушаем оборванца.

Завороженный обстановкой, эльф как будто и забыл цель своего визита.

Кафедра главной залы заполнена снующими магистрами и мастеровыми. Веревочные передачи уходили к потолку и возвращались через стены. Блестящие сталью механизмы перегоняли жидкости и кислотные взвеси. Огромные грифельные доски заполнялись чертежами и формулами, а при нехватке места магистры продолжали записи на полу.

И звуки. Звуки шли отовсюду. От пыхтящих станков, от кипящих мерных колб, от шипящих проводами аккумуляторов и от спускающих пар котлов.

Как же это не было похоже на эльфийский тронный зал!

- О, прекрасная королева Тулурка, преклоняю колени перед вашей силой и умом, но... - начал эльф, наконец, сконцентрировавшись. Было видно, как трудно ему дается подобное раболепство перед людьми.

- Наша принцесса, последняя из великого рода, ведущего начало от самой первой дриады, от великого семени, что приплыло из-за океана бурь. И она, надежда нашего народа, в настоящее время находится в заточении под вашей властью.

При этих словах эльф обождал немного, ожидая ответной реплики. Но Реле лишь нетерпеливо барабанила пальцами. Посланник начал раздражать ее.

Она была не королевой. Она была Ректором, а этот сан был много выше. Грязными крестьянами и заносчивыми легионами пусть занимается нищий Император. Ее воля распространяется над совсем другими материями...

Издавна власть Тулурка разделялась на официальную и фактическую.

Очень плохо, смертельно плохо для парламентера, что миледи вообще вспомнила о мальчишке Императоре. Тот намеренно разбил ей нос, ударив по лицу, и это каких-то пять лет назад во времена их общей юности.

Да, просто взял и ударил ее с надменными криками: "Я не позволю оскорблять свой род!".

Плохая, непослушная кукла...

Эти воспоминания всегда портят настроение и зажигают глаза миледи злым огоньком...

Вспоминается и другое - более приятное. После инцидента почивший отец мальчишки буквально вставал перед ней и высоким Лордом Машиностроителем на колени. Просил прощения за неподобающее поведение отрока. А отрок плакал от стыда и жалобно причитал: "Отец, ты - император! Ты не должен унижаться перед этими... этими...".

Ах, какая была потеха!

Однако старый император, стоит признать, был намного более мягок и слаб, нежели сын - Стормо Торрий... Надо бы позвать этого дурня на бал как-нибудь. Ткнуть лицом в его же ничтожество. Преподать урок, так сказать. Показать, кто есть кто еще раз...

Наглый посланник продолжил:

- Как вы знаете, магия уходит из нашего мира. А это значит конец всего живого. Нам всем. И поверьте - лишь принцесса Аль может повернуть этот процесс обратно вспять.

- Вам.

- Что? - непонимающе переспросил эльф.

- Конец вам. Не нам, - уточнила Реле.

- Позвольте, великая миледи. Но разве раскрытие лепестка в рассвете солнца, не есть та же самая магия? И даже вы, люди, что также как и остальные созревают в чреве матери, как зернышко дуба в сырой почве. Даже в вас есть крупица магии... Конец магии означает конец всем...

- Не зря говаривают: цена эльфийского слова - птичий помет. Вы глупы и необразованны, словно юный несмышленыш, - с усмешкой перебила Реле, с удовольствием отмечая, как перекосило эльфа. Ему, не смотря на внешность, было не меньше сотни лет.

- Раскрытие лепестка - всего лишь законы физики и давления влаги в стебле, - продолжила она, - а созревание плода - результат деления частиц, что мы называем клетками.

- Пусть так, Леди. Но Я, эмиссар высокого эльфийского двора, чье короткое имя Тиль - сказал свое слово. Назовите цену, и мы заплатим любую.

Миледи почти ласково улыбнулась:

- Я хочу все ваши земли, а всех вас видеть в цепях. Подходящая цена? Ты сказал любая, чтож плати.

- Сжальтесь, во имя великого Создателя...

- Создателя? О, глупый наивный эльф... Создатель умер. Он не вмешивается в дела людей, не оставляет посланий и покорно сносит любую насмешку. Он обладает всеми характерными чертами трупа - следовательно, трупом и является! Подобный вывод доступен даже ребенку!

- Воистину! - воскликнул сидевший рядом первый советник Гласиус Треветик.

Руки эльфа невольно бросились к поясу за несуществующим мечом. Эмиссара обезоружили еще на входе в Гибург.

- Вы... Вы смеетесь над нами... - Лицо эльфа густо покраснело от нанесенного оскорбления. - Чтож может быть мы смешны... Да, смешны... Но я хотел бы напомнить, что это вы когда-то пришли на наши земли, подобные грязным и ничтожным варварами, а эльфийский двор пощадил вас, хотя наши стрелки могли перестрелять вас всех до единого. А вы, вы расплодились, как крысы. Задобрили уши эльфам льстивыми обещаниями и сладкими клятвами!.. И мы пощадили вас... Да, мы были глупы до смешного, что поверили существам, лишенным чести...

- И не поспоришь ведь... Ты и правда смешон, эльф, но говоришь ты слишком много. Мне не досуг слушать твою болтовню. Эй, стража? В печь его, - небрежно махнула пальчиком Миледи.

В прежние времена сказали бы: 'обезглавить!', 'отправить на кол','растянуть на дыбе' или просто 'убить'. А теперь... теперь даже труп служит определенной цели. К примеру, для отопления города.

- В печь! - повторила Миледи для верности и отправила в рот кофейное зернышко.

Фи! Эльфы делят себя на темных и светлых, потому что одни танцуют под луною, начиная с левой ноги, а другие - с правой. И это, конечно же, причина для вечной вражды. Одно слово - дикари. Из всех древних рас только гномы могут быть полезны с их познаниями в металлургии. Орки же, эльфы, народы третьей стороны и прочая грязь подлежит изгнанию со стратегически важных земель и годится разве что для зоопарка и театров.

Так рассуждала Миледи, умильно наблюдая за упирающимся эльфом перед численно превосходящей стражей.

Возможно, эльфы даны нам в назидание. Столь нелогичные и наивные. Да и что им до эльфов. Сила магии уходит в века. Выкуп? Чем заплатят? Травяными вениками, деревянными свистульками и блестящими камешками? - хихикнула Миледи собственной мысли и тут же осеклась под неодобрительными взглядами придворных.

- Этот мир, - прошипел эмиссар, вырываясь из рук стражи, - в отличие от вас, свиней, знает, что такое справедливость, и он уничтожит вас, всех уничтожит... И тогда-то благородный эльфийский двор сложит ваши останки в одну большую могилу, засыпет землей и там вырастут фиалки, там вырастут луга, и там вырастут наши эльфийские деревья!.. А ты, человеческая королева, умрешь первой! Двор об этом позаботится!

- Стража, заткните ему рот! - приказал Гласиус Треветик. И стража наконец заткнула эльфа, оглушив его ударом по голове.

Свита зашепталась. Мол, эльфийскую пророчицу кинули в камеру сильнейшему воину театра.

"Пикантно" - отметила про себя Леди.

Она нацепила на нос знаменитые летные очки своего родителя. Леди предстояло после завтрака опробовать ту самую новую скоростную машину для полетов. Ту, что совсем не похожа на дирижабли, бороздящие аэру Тулурка. Нет, эта машина основана на разрезании воздушной массы плоскостью крыла. А это значит - не быть более драконам королями неба.

Реле мечтательно зажмурилась.

И, сей же момент, лицо ее снова преобразилось. Оно вообще имело особенность резко меняться согласно ситуации. От величественно-повелевающего до искренне-любопытствующего, как у обычной юной девушки, что всегда вызывало упреки со стороны магистрата.