Бэйли утверждал, что тема «летающих тарелок» вызывает поток комментариев и сильную озабоченность в среде ученых, и у него имеется собственная теория на этот счет. Прежде чем изложить свою теорию, Бэйли заметил, что сразу после окончания Второй мировой войны его друг якобы наблюдал «летающие тарелки» из обсерваторий в Милане и Болонье. Он сказал, что примерно в это время «летающие тарелки» вызвали слабую вспышку интереса в Италии, который очень скоро угас. Бэйли заявил, что, вполне возможно, «летающие тарелки» представляли собой радиоуправляемые бактериологические или атомные бомбы, перемещавшиеся по околоземной орбите и наводившиеся на определенные цели организацией или страной, которая их изготовила[566].
Рэдферн отмечает, что в ФБР этот меморандум получили 18 июля 1946 года[567], что весьма любопытно само по себе, поскольку, если верить легенде союзников, в то время только США обладали атомной бомбой. Но выведение ее на орбиту с помощью дистанционно управляемого спутника существовало тогда лишь на уровне замысла на чертежных досках, хотя замысел этот появился на нацистских чертежных досках намного раньше, чем на каких-либо других.
В ноябре 1957 года в отделение ФБР в Детройте поступил один из наиболее интересных докладов. Он имеет чрезвычайно важное значение, поскольку содержит показания польского военнопленного, чье имя вычеркнуто цензурой, наблюдавшего за испытаниями необычных технологий, которые проводили немцы:
Свидетель родился 19 февраля 1926 года в Варшаве. В мае 1942 года его в качестве военнопленного привезли в Гут Альт Гольссен, примерно в 50 километрах к востоку от Берлина, где он находился до конца войны. Затем он содержался в лагерях для перемещенных лиц в Корке, Страсбурге, Оффенбурге, Мильхайме и Фрайбурге. Он посещал радиотехническую школу во Фрайбурге и в течение года работал на текстильной фабрике в Лаурахбадене. 2 мая 1951 года он прибыл в Нью-Йорк в качестве перемещенного лица…
По сведениям свидетеля, в 1944 году — месяца он не помнит — по дороге на работу в заболоченном поле к северу от Гут Альт Голльсена у их трактора заглох двигатель. Вокруг не было видно никаких машин или других транспортных средств, но, тем не менее, отчетливо слышались звуки, напоминающие гул большого электрогенератора.
Появились охранники-эсэсовцы, сказали что-то водителю трактора, немцу, тот подождал пять-десять минут, и когда
гул прекратился, двигатель тут же завелся. Примерно через три часа на том же заболоченном поле, где их рабочая команда косила сено, свидетель увидел участок круглой формы, приблизительно 90—130 метров в диаметре, огороженный стеной из материала, напоминавшего брезент, высотой около 15 метров. Изнутри его медленно поднялся по вертикали какой-то летательный аппарат и, зависнув над стеной, так же медленно полетел горизонтально и вскоре скрылся за верхушками деревьев.
Этот аппарат, который свидетель наблюдал с дистанции 150 метров, был круглой формы, имел 70–90 метров в диаметре и около 4 метров в высоту. Он был темно-серого цвета и состоял из верхней секции и нижних секций высотой пять-шесть футов. Средняя секция, высотой примерно три фута, казалось, быстро вращалась, подобно пропеллеру самолета. Издаваемый аппаратом звук походил на гул, который свидетель слышал до этого, но был несколько ниже по тону. Двигатель трактора опять заглох, и немецкий водитель смог завести его только после того, как звук стих[568].
Эти сведения не вяжутся с нацистской легендой об НЛО хотя бы потому, что Гут Альт Голльссен находится очень далеко от Праги и Бреслау. И едва ли польский военнопленный стал бы придумывать нечто подобное.
Рэдферн рассказывает о похожем отчете от 8 июня 1967 года, обнаруженном в рассекреченных материалах ФБР по НЛО:
26 апреля 1967 года в отделение Майами явился источник и предоставил следующую информацию о неопознанном летающем объекте, который он якобы сфотографировал в ноябре 1944 года.
В 1943 году он окончил Германскую воздушную академию и был послан на Восточный фронт в одну из частей люфтваффе. В конце 1944 года его отозвали с фронта и направили пилотом-испытателем в Черный Лес, Австрия, где осуществлялся в высшей степени секретный проект. Во время своего пребывания там он наблюдал описанный выше летательный аппарат. По форме тот напоминал тарелку, имел около шести метров в диаметре, управлялся по радио и обладал несколькими реактивными двигателями, расположенными по окружности наружной части. По словам свидетеля, наружная часть вращалась вокруг купола в центре, который оставался неподвижным. Фотографировать аппарат во время полета входило в обязанность свидетеля. Он утверждал, что ему удалось сохранить негатив фотографии, сделанной на высоте 7000 метров.
По его сведениям, описанный выше аппарат был разработан и сконструирован немецким инженером, местонахождение которого на тот момент ему не было известно. Свидетель высказал предположение, что союзники завладели секретами, касающимися этого летательного аппарата. Он заявил, что данный аппарат сбил по меньшей мере один американский самолет «В-26»[569].
Совершенно очевидно, что по крайней мере одна из множества американских спецслужб проявила интерес к тому, что некоторые из наблюдавшихся НЛО, начавших вторгаться в воздушное пространство США после Второй мировой войны, могли иметь нацистское происхождение.
Эти документы, в отличие от документов «Мэджик-12» Купера — Кэнтвила, вне всякого сомнения, являются подлинными. И они подтверждают то, что подразумевают документы «Мэджик-12»: кто-то, где-то в сложном переплетении американских спецслужб отслеживал нацистский аспект феномена НЛО и, возможно, продолжавшиеся независимые секретные разработки экзотических технологий вызывали у них тревогу. Найденные Рэдферном документы действительно подтверждают общие сценарии, разработанные нами после анализа документов «Мэджик-12» Купера — Кэнтвила[570].
Существует документальное подтверждение существования связи между нацистами и по крайней мере одной из связанных с НЛО технологий.
Но удивительнее всего то, что причастность к убийству Кеннеди всех вышеуказанных групп прослеживаются на различных уровнях. Причастность «Братства» была обусловлена технологическими соображениями и финансово поддержана крупнейшими в мире — и хорошо известными — корпорациями. Разумеется, это был не единственный мотив, но в сочетании с угрозой интересам нефтяных магнатов и банкиров он был достаточно сильным. Если бы Кеннеди удалось «разбить ЦРУ вдребезги на тысячу кусочков» и заключить с Советским Союзом соглашение о сотрудничестве в космосе, секретная космическая программа и соответствующие технологии могли бы стать достоянием гласности.
Вспомним, что в одном из документов «Мэджик-12» говорится, будто президент Никсон приватизировал секретную группу, якобы занимавшуюся изучением феномена НЛО. В данном контексте совершенно очевидно, что в этом не было никакой необходимости, поскольку она действовала независимо с окончания войны.
Но что, помимо этих технологий и власти, которую они давали, стояло на кону?
Возможно, ответ на этот вопрос дал сам доктор Вернер фон Браун в разговоре с доктором Кэрол Розин, которая была его помощником во время работы в компании «Фэйрчайлд индастриз». Фон Браун ушел — или, возможно, его «ушли» — из НАСА в «Фэйрчайлд индастриз» после интервью журналу «Тайм». Розин рассказывает об адресованном ей «прощальном послании» фон Брауна:
В мою бытность корпоративным менеджером в компании «Фэйрчайлд индастриз» с 1974 по 1977 год я много общалась с доктором Вернером фон Брауном. Познакомились мы в начале 1974 года. Фон Браун умирал от рака, но уверял меня, что проживет еще несколько лет, поскольку ему нужно рассказать мне об игре, которая велась в то время, — игре, заключавшейся в милитаризации космоса с целью осуществления контроля над Землей извне, а также над самим космосом. Фон Браун много лет занимался разработкой оружейных систем. Он бежал из Германии[571] в США и, когда я познакомилась с ним, занимал должность вице-президента «Фэйрчайлд индастриз». Последние годы своей жизни он прилагал немалые усилия, чтобы убедить общественность и тех, кто принимает решения, в том, что милитаризация космоса — это безумная, опасная, дорогостоящая и совершенно бессмысленная идея и что у этой идеи есть альтернативы.
Находясь уже практически на смертном ложе, фон Браун втолковывал мне эти концепции и объяснил, кто является игроками в этой игре. Он призвал меня продолжить его борьбу с милитаризацией космоса и попросил выступать за него на разного рода мероприятиях, когда ему это будет не под силу из-за болезни. Я согласилась.
На протяжении всех четырех лет нашего сотрудничества фон Браун часто повторял одну и ту же фразу. Он говорил, что стратегия сильных мира сего заключается в том, что они взяли на вооружение тактику устрашения и создания образа врага.
Врагами в первую очередь считались русские. Действительно, в 1974 году они были врагами. Нам говорили, что у них имеются «спутники-убийцы». Нам говорили, что они стремятся поработить и контролировать нас — что они «комми».
Затем появился новый враг — террористы. Нам много твердили о терроризме. Потом настал черед «безумных» стран третьего мира. Мы теперь называем их «проблемными странами». Но фон Браун не раз говорил, что у нас есть гораздо более страшный враг, против которого и следует создавать космическое оружие. Это астероиды. Сказав это впервые, он рассмеялся. Против астероидов мы и будем создавать космическое оружие, заявил он.
А самым смешным врагом он называл инопланетян. Это было еще одно пугало. И все четыре года нашего знакомства он не уставал повторять: «Помните, Кэрол, последняя карта, которую они разыграют, — это инопланетяне. Нам придется создавать космическое оружие против инопланетян, но все это ложь».
<…>
Последняя карта, разыгрываемая в этой игре, — угроза со стороны инопланетян. Серьезность, с какой фон Браун повторял это, свидетельствовала о том, что он знает что-то такое, о чем боится сказать. Он не посвящал меня в детали. Я не уверена, что поняла бы, даже если бы он меня в них посвятил, или поверила бы ему, тогда, в 1974 году. Но позже я поняла, что он действительно знал что-то очень важное[572].
