- Какой ты умный дагестанец, а.

- Да мы все прошаренные как советы давать, а когда самих касается, теряемся.

- Не теряйся больше, тебе не идёт, - сказал я, ударив Шому по плечу. - Ладно, пойду к Хати.

- Давай, вацок. Если что, то я в центре.

- Хорошо.

Пожав руку Шамилю, я вышел из машины и, зайдя домой, поднялся в спальню, где лежала Хатидже. Расстегнув рубашку и бросив её на стул, я прилёг возле Хати и, гладя её волосы, спросил её

- Любимая моя, ты почему обиделась?

- Ты что не поехал? – спросила Хатидже, не поворачиваясь ко мне.

- Нет. Без тебя мне, что этот праздник? Ни радости, ни отдыха.

- Правда?

- Правда. Повернись ко мне, дай обниму.

Развернувшись, Хати прижалась к моему телу.

- Не обижайся на меня, мой ангел, ты же знаешь, как я люблю тебя и дорожу тобой.

- Знаю, Омар, знаю, – сказала Хати, целуя мне шею.

- Завтра я поеду в госпиталь, хочу проведать больных деток, Муамар накупил им много игрушек.

- Омар, этим детям не нужны игрушки.

- Да? А что им нужно?

- То, что не ценят обычные люди.

- Что же это мы не ценим?

- Здоровье и любовь. Что им игрушки? Что им деньги, курорты и машины? Им бы бегать по траве, радоваться солнцу, радоваться любящим родным и друзьям. Быть здоровыми.

- Я сколько могу, помогаю им. Но ни всех Аллах помиловал. Многие не излечимо больны.

- Не думай о плохом. Лучше поцелуй меня.

- Ну, это можешь и не просить, целовать тебя я готов бесконечно.

- Я готова отдаться вашим поцелуям, приступайте. Только с условием, что это перерастёт в страстную любовь.

- Эм, а малыш?

- А что малыш?

- Ну, это не мешает там…

- Ома-а-а-р, - в голос засмеялась Хатидже. - Какой же ты у меня милый.

- Тоже мне, умная. Я просто спросил.

Проведя прекрасную ночь, полной любви с Хатидже, наутро следующего дня, сразу после молитвы, я заехал на работу. Решив нужные вопросы по работе, я позвал Муамара и сев с ним в машину, мы отправились в госпиталь.

- Вы нашли того муллу? – спросил меня Муамар.

- Нет. Наверно мне и не нужно его искать.

- Почему?

- Он всегда со мной. В моих мыслях.

- Ого.

- А то, - сказал я, Муамару.

- Мы приехали, – выкрикнул водитель.

Выйдя из машины и зайдя в госпиталь, мы направились по больничному коридору. Встретившись с главврачом, он начал рассказывать нам о больных. Мы накинули на себя халаты и ходили за доктором, который рассказывал нам о разных больных, показывал их и знакомил с ними. Я узнавал про каждого, кто нуждался в дорогих лекарствах и операциях.

- Доктор, помните, Вы мне показывали больных, которые были с отклонениями, так сказать, на которых без слёз не взглянешь, – спросил Муамар.

- Да-да. Вы хотите навестить их?

- Да, я хочу, чтобы и Господин Омар посмотрел.

- Хорошо, идёмте за мной.

Поднявшись куда-то по лестнице, доктор приоткрыл дверь в палату и сказал:

- Тут у нас Рания, заходите, поздоровайтесь с ней.

Войдя в комнату, я увидел женщину, которая сидела на больничной койке, с ребёнком на руках. Как выглядел этот ребёнок, я описать не могу. Я пытался как-то собрать свои силы, чтобы не дать женщине понять состояние моего ужаса, который охватил меня. Муамар, подошёл ко мне поближе и шёпотом сказал мне на ухо:

- Я Вам говорил. На всех спокойно тут не взглянешь, Вы только не стойте как каменный, поздоровайтесь хотя бы.

Немного поморгав глазами, я оторвал взгляд от ребёнка и, еле выдавив на лице улыбку, поздоровался:

- Ас-саляму Алейкум.

- Ва алейкума Ас-салям. Это Вы Омар Хамад? – приятно улыбаясь, спросила меня женщина.

- Да, я это.

- Да видит Аллах, сколько дуа я за Вас делала. Вы так помогли мне и моей дочери.

- Ну что Вы, помогать друг другу это обязанность любого уважающего себя человека.

- Я Вам безумно благодарна, низкий Вам поклон. Рания, скажи дяде Омару спасибо.

Девочка попыталась, что-то произнести, но торчащие в разные стороны зубы и перекошенная челюсть, не позволяли ей это сделать.

- Нет-нет. Не стоит. Мне только в удовольствие помогать. Главное терпите, Аллах любит терпеливых.

- Терпим, Омар, терпим, - как-то тяжело вздохнув, ответила мать.

Поклонившись женщине, мы вышли из палаты и направились дальше. Зайдя во вторую комнату, доктор снова улыбнулся и пригласил нас войти.

- А тут у нас Рашид. А ну Рашид, поздоровайся с дядей Омаром и Муамаром.

Пройдя вперёд, я увидел лежащего на больничной койке мальчика. Размер его головы привёл меня в ужас, я смотрел на его малюсенькие глаза и слушал, как слюнявя рот, он пытался со мной поздоровался. Смотреть на это, я больше не мог. Выйдя в коридор, я присел на скамейку и закрыл лицо руками.

- Что с Вами? – спросил, подбежавший ко мне, Муамар.

- Я не могу это видеть.

- Я предупреждал. Вы ещё рано сдались, там есть один мальчик, у него вообще не понятно где руки, а где ноги, я, когда это увидел…

- Всё! Достаточно! Пошли отсюда.

- А нормальных детей не навестим?

- Нет. Я сейчас не в состоянии кого-либо видеть.

- Хорошо, Омар, поехали.

Попрощавшись с врачом, мы сели в машину и уехали. Я не могу сказать, что я трус или слабак, но когда я понимал, что скоро стану отцом и жду своего ребёнка, на детей с отклонениями мне было смотреть страшно. Мне хотелось быстрее покинуть госпиталь и забыть то, что я там видел.

- Меня у мечети высадите, – сказал я водителю.

- Хорошо.

Доехав до нужного мне места, я пожал руку Муамару и направился к мечети. Усевшись возле прохладной стены Аль-Фатихи, я прикрыл ладонями глаза и заплакал. Сквозь слёзы я просил Аллаха защитить всех людей на земле от подобных болезней, я молился за каждого человека на планете и просил, чтобы люди перестали гнаться непонятно зачем и плакать по всяким глупостям. В эту минуту по моему плечу, кто-то похлопал.