- Как же так, Хаким? Я что теперь, должен брать на свою душу её поступок? – ответил я дрожащим голосом.

- Нет, не должен. Всё, что сейчас ты должен - это успокоиться, пойти умыться и потом дома поговорим, – сказал Хаким и крепко обнял меня.

Прижавшись к плечу друга, я начал быстро дышать и, немного успокоившись, встал с места. Ничего не говоря, в полной тишине мы дошли до моего дома и, зайдя в комнату, Хаким попросил прислугу принести нам по бутылочке с водой. Я сидел и тёр ладонью свою шею, мне было больно. Ощущение, что огромный и острый комок подобный кости застрял у меня в горле. Говорить я так же не мог, чем больше проходило времени, тем больше я осознавал, что я натворил. Взяв две бутылки с чистой водой и протянув одну мне, Хаким сказал:

- Ты сейчас успокойся. И это можно уладить.

- Уладить? Как? – резко развернулся я к нему.

- Нужно, чтобы ты начал молиться и… - не дав ему сказать, я прервал Хакима.

- Ты опять за свои молитвы? Хаким, блин ты понимаешь, что я сделал? Чьи-то родители потеряли свою дочь из-за меня! Ты понимаешь это? Она совершила самоубийство! Ты понимаешь, во что я влип? Ты понимаешь если вдруг она, где-то оставила бумажку с описанием, почему и из-за кого с собой покончила?! Ты вообще понимаешь, что будет, если кто-то узнает? Я могу понести публичное наказание за это! Мой отец откажется от меня! И ты меня просишь во всей этой ситуации идти и молиться? Ты издеваешься? Единственное о чём я должен помолиться, это чтобы Аллах послал тебе мозгов!

- А что ты предлагаешь? Найти родителей и сказать: « - простите, это я был, хотел любви, а она не так поняла меня и убилась». Ты так видишь выход из ситуации?

- Я вообще не вижу никакого выхода, – ответил я, отложив бутылку с водой и достав пачку сигарет из кармана.

- Омар, ахи. Брось сигареты и сейчас же пошли со мной в мечеть. Даю слово, если это не поможет. Можешь больше не задумываться о молитве и не слушать меня. Только сейчас, ради меня пошли туда.

Я смотрел в окно, не отрывая взгляда от двух кошек, которые игрались во дворе. Нервно прокручивая пачку сигарет в руках, я не мог собраться с мыслями. Страх за то, что я могу страшно расплатиться, просто стал давить на меня. Я понимал, что терять мне уже нечего. Если погибшая девушка хоть где-то оставила записку о том, что покончила жизнь из-за меня, я мог лишиться всего. Машин, фамилии и даже жизни. В такие моменты уже ничего не исправить, и остаётся последняя надежда, надежда на то, что Бог всё же есть и Он поможет.

Глава III.

Явление.

Обернувшись к Хакиму, я внимательно посмотрел ему в глаза и сказал:

- Хорошо. Пошли.

- Вот и отлично, – улыбнулся мне друг.

- Только не знаю, чем это мне сейчас поможет.

- Омар, если не успеешь спасти тело, хотя бы душу защитишь. Это тоже не мало.

Взглянув на Хаким, я похлопал его по плечу и, подойдя к шкафу, достал свою национальную одежду. Переодевшись и надев головные уборы, мы вышли из дома и направились к мечети. Всю дорогу Хаким крепко держал меня за руку пытаясь обнадёжить на лучшее. Неожиданно для нас, нам на встречу шёл с опечаленным видом Абдулла. Я был так занят своими мыслями, что даже не заметил его, Хаким резко дёрнул свою руку от меня назад и остановился.

- О, Абдулла, – удивлённо произнёс я.

- Да, уже проходишь не замечая, – ответил, не меняя мимики, Абдулла.

- Прости, слишком много информации на меня свалилось.

- Ммм, я так понимаю, информация оказалась об однополой любви?

- Абдулла ну, что ты опять свой бред начал? Мне сейчас не до шуток твоих.

- А вы чаще ходите так за ручку, и уже это будет далеко не шуткой, - скорчив лицо и посмотрев на Хакима, сказал Абдулла.

- Всё прекрати, Абдулла, не видишь не до этого! – возмутился уже Хаким.

- Что у вас случилось? Куда это так торопитесь? – поинтересовался Абдулла.

- Мы в мечеть. А ты почему такой? Без лица идёшь, – спросил я.

- В мечеть? Если ты решил молиться, то можно и дома это делать, Омар. Лица на мне нет, потому что мои просьбы, видимо, не доходят до Всевышнего.

- Смотрю, и ты решил к Богу обратиться? Что случилось? – поинтересовался я.

- Когда нам хорошо, мы радуемся. Когда нам плохо, мы плачем. Когда нам страшно, мы ищем спасение в Боге. Моей маме всё хуже, мы столько денег грохнули на её лечение и эти лекарства. Но всё бесполезно. Сколько не звоню ей.… По голосу слышу что всё. Хотя мой отец, мой брат и мама всегда молимся, и я просил Всевышнего продлить её годы, но….

- Просто Бога надо вспомнить не тогда, когда нам страшно, Абдулла, а когда тебе было хорошо, – недовольно сказал Хаким. – Ничего, ахи, значит такова воля Аллаха. Научись принимать это.

- Может всё ещё изменится, не делай поспешных выводов, брат, – говорил я, смотря на опечаленного друга.

- Да уж…. Буду надеется, что всё ещё исправимо и моя мама проживёт ещё долго, – сказал Абдулла пристально смотря на Хакима.

- Ин ша Аллах! – ответили мы.

Абдулле явно не было приятным услышать то, что сказал Хаким. Но больше ничего не говоря, он пожал нам руки и пошёл дальше. Мы же, продолжили свой путь к мечети. Пройдя ещё немного, я остановился.

- Что такое, Омар? - спросил Хаким.

- Ничего. Голова разболелась.

- Мы уже пришли. Идём.

Дойдя до великой и прекрасной мечети Аль-Фатиха, которая восхищала своим внешним видом и размерами, мы остановились у входа.

- Она прекрасна, правда? - спросил Хаким, не отрывая взгляда от мечети.

- Да... Она действительно завораживает, - ответил я, осматривая её стены.

- Ну, что пошли?

- Пошли, Хаким.

Зайдя в мечеть, разувшись и умывшись, мы прошли к центру и сели на ковре. Недалеко от нас сидел дедушка читающий Куран. Хаким, улыбнувшись мне, сел ровно и, протянув руки перед своим лицом, начал молиться. Я тоже не стал терять времени даром. Вдохнув глубже и выдохнув больше, я начал произносить слова молитвы. В душе происходило, что-то странное. Меня стали переполнять непонятные мне эмоции. Тишина внутри мечети и не обычное ощущение покоя, ещё больше давали мне странных ощущений. В горле снова появился ком, который делал мне больно. Из глаз сами по себе потекли слёзы. Что со мной происходило во время молитвы, я не знаю, но мне было тяжело. Горло и глаза словно резали меня изнутри. Терпеть было не возможно, но я нашёл в себе силы закончить молитву. Еле произнеся её до конца, я резко открыл глаза и вдохнул как можно больше воздуха. Пытаясь дышать, я смотрел на красивый и спокойный вид внутри мечети. Поднявшись с места, я подошёл и облокотился об приятно прохладную стену. Моё тело жгло. Мне так хотелось успокоить себя, что я как можно сильнее прижался к холодной стене. Немного постояв, я вроде бы успокоился. Закрыв глаза, я захотел попросить Бога простить не только меня, но и моего друга Абдуллу. Шепотом, произнеся себе под нос: