Вопрос оказался решен хоть и не полностью, но положительно. Следующим, чтобы сгладить впечатление от вопроса личного и корыстного перешел к делу более серьезному, хотя и не без шкурных интересов.
- Глядя на ваши маневры, я думаю о хумму.
Фесал вскинул брови в удивлении
- Мы колесничие...
- Да, но колесницы в бою могут встретить хумм и что делать?
- Нашими правилами не предполагается подобных встреч, колесницы слабее хумм и должны уступить...
- Правилами! - воскликнул Ярослав. - Кто установил эти правила, и в каком уставе записаны?
- В неписанных правилах ведения войны - столь же удивленно пояснил Фесал.
- Ну, а писанных разве нет? Почему Вы готовите колесничих, какие книги при этом используете, труды каких военноначальников вам помогают в обучении людей. Чей опыт Вы можете использовать?
Фесал смущенно развел руками
- Никаких. Используем тот опыт, который приобрели в жизни.
- Печально.
- Никто никогда не писал книг о коннице, во всяком случае, я не видел ни одной.
Ярослав, сделав паузу, задумался.
"Действительно, не только эти аборигены, но и земляне колонисты не использовали каких либо книг для подготовки конницы и уходу за лошадьми. Все было брошено на произвол случая, и он и его друзья все делали так, как им подсказывала память или опыт товарищей. Хотя Ярослав еще на земле подбирал библиотеку для путешествия на Трон, сохранил несколько десятков книг по ветеринарии и уходу за животными. Если порыться в базе данных, он помнил, найдет несколько книг, связанных с военным делом и не являющихся научно популярными. До его сознания дошла необходимость написания устава кавалерийской службы, в котором бы были отражены все нюансы этого дела, как с точки зрения военного дела, так и хозяйствования. Такая книга должна была стать всеобъемлющим документом и примененима, как для землян, так и аборигенов. И главное отражать специфику Трона с учетом опыта Земли.
Новое дело захватило Ярослав целиком до такой степени, что он забыл о Фесале и уже намеревался отправиться домой в Пелены.
- Мы учим колесничих к встрече с хумма - вывел его из забытья Фесал.
Ярослав встрепенулся, сознавая смысл обращенных к нему слов.
- Но... - протянул он.
- Да, - быстро согласился Фесал, - Колесницы не предназначены для таких встреч и от нас никто не требует подобных умений, но мы все одно готовим, на свой страх и риск.
- Каким образом, - проявил неподдельное любопытство Ярослав.
- У нас в отряде есть три хуммы и хумарий. Если хотите, мы покажем.
Время клонилось далеко за полдень и Ярослав должен был возвращаться в Волшебное утро, сопровождать Анюту домой. Уже завтра он организует племяннице особый эскорт и будет избавлен от ежедневных поездок. Теперь у него достаточно людей, но сегодня он должен ехать.
- Обязательно! - горячо воскликнул он. - Я осмотрю ваших хумм и с радостью увижу маневры с их участием, но прошу простить меня наватаро Фесал, я должен сопроводить мою племянницу из пансиона в Пелены. Вы сказали я могу взять для эскорта разведчиков. Пусть шестеро из них скачут со мной, они возвратятся в расположение отряда завтра утром.
***
Возвращаясь из пансиона в Пелены, обратил внимание на строящиеся сооружения в районе пригорода Сифнос. Мощеная дорога пролегала мимо, но нечто знакомое в очертаниях стройки заставило свернуть. Охраны в отряде хватало и он, назначив Шведова вместо себя эскортировать Анюту в Пелены, вместе с еще одним воином из отряда Сетх поворотил Казбека в Сифнос. Предчувствие не обмануло. Действительно в пригороде строился храм Асмаилитов, знакомой с Агерона формы, в виде амфитеатра до половины заглубленного в землю. Здесь не было стен, охраны и той строгости, что на севере. Асмаилиты в Агероне находились в постоянном конфликте с местными культами, что заставляло их нести охрану капища и не впускать посторонних. Здесь все иначе. Нравы более терпимые и нахождение сооружения в процессе строительства позволяло все осмотреть. Возможно переговорить с адептами, выяснить порядок службы, традиции, нравы прихожан.
Въехали на двор, занятый стройматериалами, строительным мусором, лесами и известковыми ямами. Осмотрел сооружение снаружи: простая каменная стена с капителями и окнами бойницами, но к возведению внешней стены периметра еще не приступали. Сейчас каменщики выкладывали верхние ряды амфитеатра на высоте метров восьми. Общее впечатление - очень похоже на замок или крепость. Подумалось: "Сооружение явно имеет двойное назначение". Спросил строителя, разгружающего тележку с сухой известью:
- Оуна наватаро, скажите, я могу проехать внутрь или должен спросить у кого-то разрешение?
- Ехай, - махнул рукой мужик, - туда много любопытных едут.
Верхами они со спутником прямо въехали в центр храма. Ряды каменных скамей-уступов уходили как ввысь к небу, так и вниз в глубину земли. Там на самом низу в самом центре капицы находился врытый в землю обелиск из серого мрамора со странными черными рунами на гранях. Перед обелиском жертвенник. Несмотря на то, что сооружение еще не было закончено, внизу уже суетились жрецы, резали голубей, окропляя кровью беломраморный камень. По продолбленным желобам кровь стекала к подножию обелиска. Ярослава передернуло от нахлынувших неприятных чувств. Внезапно их окликнули.
- Оуна наватаро, - произнес ровным бесстрастным голосом служитель храма в белой одежде до пят с прикрытой капюшоном головой. Солнце нещадно палило, и Ярослав не отказался бы покрыть голову шляпой, вместо притороченного к седлу шлема. А так ему приходилось подставлять солнцу темя.
- Приветствую благородных господ в храме чистоты и святости. Чем мы можем служить?
Совладев с приступом ярости, подталкивающей наговорить дерзостей, Ярослав ответил уклончиво:
- Прошу простить мое вторжение наватаро, я лишь хотел осмотреть заинтересовавшее меня странное сооружение и полюбопытствовать, чем здесь заняты люди.
- Люди здесь возносят хвалу богам, воздают им должные почести и заботятся о загробном спасении своих душ. Если Вы, наватаро, интересуетесь, я отвечу на все вопросы касаемо святости, и служения богам, и спасения души.
- Это любопытно, - неуверенно согласился Ярослав.
- Тогда прошу за мной, стройка не место богословских бесед.
Ярослав спешился и обратил внимание на пару громил в серых рясах, с тяжелыми взглядами, которые как из-под земли возникли за их спинами. Ярослав отдал поводья разведчику и последовал за жрецом.
- Что Вас интересует? - спокойно спросил тот.
- Все. Я ничего о вас не знаю, хотя слышал о культе Асмаила и Асмадея. Начните с того, что главное в вашей вере.
- Главное это свобода и любовь. - напыщенно произнес адепт. - Освобожденная от оков предрассудков душа наполняется божественной любовью, исходящей от источника великой мудрости вселенной. Человек рождается свободным и окунаясь в сей источник воздвигает храм мудрости в своем теле. Дорога к свободе, любви и мудрости лежит через лабиринт жизни с ее пороками, соблазнами и греховными вожделениями. Только прошедший лабиринт до конца наследует жизнь вечную в царстве доброго короля, среди праведных душ, огражденный от зла тьмы внешней.
- А как же предки?
- Наивная ваша вера в обожествлении предков сродни язычеству древних. Поверьте, верить в то, что после смерти родители становятся богами, - жрец отрицательно покачал головой, - праздное заблуждение.
- Но мои родители не совершали тяжких грехов...
- Согласен, и будьте уверены, их души сейчас в райских садах доброго царства, но все ли такие. Неужели Вы думаете, каждый предок всех людей обретает жизнь вечную? А как же прелюбодеи, убийцы, насильники они рядом с праведниками?
- Не думаю.
- Истина! - воскликнул адепт.
Они вышли со стройки и очутились в саду перед небольшим деревянным амфитеатром. Жрец пояснил:
- Сейчас мы строим новый храм, но пока пользуемся старым, это место более располагает к беседе - они прошли ухоженной аллеей сада к беседке увитой диким виноградом.
