Четверть суток спустя.
— Да повторяю же я, мы НЕ можем послать специалиста такого класса! У нас три сотни больных в тяжелом состоянии, поэтому абсолютно все врачи заняты! — устало прокричал Егор после моей очередной попытки.
— А что же мне тогда делать? — я просто не мог позволить себе бросить девушку на произвол судьбы.
— Не знаю, сейчас никто ничего не знает. ООН нас не оставит, — в потухших глазах парня все еще мелькала надежда, но разум говорил совсем другое: "Вот только, когда придет помощь?"
— Ладно, можешь хотя бы дать список всех врачей, чтобы я если не сегодня, то завтра или послезавтра смог решить это в частном порядке — тут времени двадцать минут от силы надо.
— Хорошо, но это последний твой сеанс связи на сегодня, нам еще десятки тысяч пострадавших нужно принять с пассажирских транспортников.
— Понял, — после короткого кивка сеанс связи оборвался, а я бессильно откинулся в кресле. Уговоры всегда выматывали меня гораздо быстрее, чем тяжелая физическая работа.
В ожидании списка я окинул взором беспорядочное движение судов в системе. С десяток пассажирских транспортников утратили ход и теперь медленно дрейфовали, грозя в любой момент столкнуться друг с другом, а ведь в каждом сейчас по нескольку тысяч человек! Бесконечный поток шахтерских кораблей сновал между ослепшими судами и Лазарем, вызволяя людей из металлического ада. Доки Лазаря не успевали принимать всех желающих, поэтому в операции по транспортировке пассажиров участвовало лишь ограниченное количество человек, а все остальные выводили пострадавшие транспортники и их крупные обломки на стабильную орбиту.
Я принял участие в операции по поиску выживших — быстроходная и зоркая Пчела отлично для этого подходила — пролететь мимо, просканировать и передать диспетчеру информацию, а уж на станции решат, кого там послать из добровольцев. Под четким руководством Рана хаос в системе несколько отступил и даже появилось свободное время — техники из доков, одетые в скафандры со встроенными сервоусилителями, вскрывали покореженные обшивки на раз-два, и посылать простых людей просто не имело смысла.
К нынешнему моменту шахтерам оставалась только роль перевозчиков пассажиров, а остальные работы оказались выполнены. Взрывы в космосе очень быстро слабеют с расстоянием, поэтому пострадавших кораблей оказалось гораздо меньше, чем мне показалось вначале. Многие просто ослепли, но переключившись на запасные датчики, снова встали в строй — среди шахтеров дублирование важного оборудование очень распространено.
Фактически, осталось разобраться с десятком пассажирских лайнеров и Матроной. На последней произошел сбой навигационного компьютера, и она стартовала куда-то в сторону пояса астероидов. Ее догнали и попытались взять на абордаж, но радиационный фон рубки не позволил спасателям попасть на корабль и отключить двигатели. Поэтому, просто зафиксировав ее курс, люди оставили ее в покое и вернулись к Лазарю, не рискуя улетать далеко при неисправной системе навигации…
— Входящая передача, — Пчела оторвала меня от процесса размышлений.
— Спасибо, — пробурчал я в пустоту, отдав дань Егору, нашедшему время для маленькой просьбы.
Небольшой список из сотни строк содержал только имя, фамилию и уровень квалификации. Половина людей из этого списка являлись простыми ассистентами, то есть имели 2 уровень, а четвертые уровни встречались редко, но все же встречались!
— Сортировка по убыванию уровня, — так проще найти нужную фамилию.
Пчела незамедлительно выполнила сортировку и вывесила на самый верх строчку:
— Мелиса Шайн, медик-эксперт (VI)…
— Добрался… — из меня вырвался облегченный вздох, когда еле заметная вибрация исчезла, ознаменовав окончание процесса стыковки. Не работающий толком гравикомпенсатор являлся лишь одной из проблем, с которыми мне пришлось столкнуться при перелете к Перевалу-3.
— Теперь в душ и в каюту спать! — я сладко потянулся, предвкушая будущее блаженство.
После двухнедельного почти постоянного нахождения в скафандре других желаний уже не имелось. Это такой своеобразный привет из середины прошлого столетия — после нескончаемой серии взломов любых компьютеризированных систем, начиная от банков и заканчивая автопилотами продвинутых автомобилей, параноики, проектировавшие древний транспортник, постарались избежать применения автоматики где только возможно, а где она все же необходима, то сделали обязательным присутствие человека на борту. Даже недавние модификации искоренили этот недуг не до конца. В итоге, мне пришлось проводить почти все время на борту лишенного атмосферы судна, пока оно медленно и неспешно плыло по небосводу, выбираясь из скафандра только для смены его на другой, прошедший цикл зарядки на Пчеле. Ночевать тоже приходилось прямо на мостике Стрекозы в полулежащем положении.
— И где только откопал эту рухлядь? — послышался недовольный голос Мелисы, следившей из рубки за процессом стыковки.
— Вот и я о том же думаю, — постоянные отказы то одного, то другого оборудования изрядно действовали на нервы. Конечно, можно в любое время бросить транспортник и продолжить путь на Пчеле, припаркованной на обшивке, но это означает бессмысленность всех прошлых действий.
— Ладно, давай посмотрю на твою спящую красавицу!
— Хорошо, только дай пять минут на продувку отсеков. Основные пробоины вроде устранены, но насчет мелких поручиться не могу — их наличие можно определить только опытным путем.
— Тогда учти, что кислорода у меня не бесконечное количество, и все утраченное ты потом мне возместишь! — излишним альтруизмом Мелиса точно не страдала, да и вообще все, не относящееся к науке, воспринимала довольно прохладно. Даже известие об уничтожении врат не выбило ее из колеи, хотя и несколько обеспокоило.
— Угу, как договаривались, привезу тебе и газовой смеси, и удобрений, — я согласно закивал, подтверждая уговор.
Несмотря на ожидания, что транспортник в последний момент устроит подлянку, все прошло благополучно: кольцевой коридор и рубка заполнились атмосферой, а утечки оказались довольно незначительными. Перейдя на питание от станции, я окончательно погасил реактор, подававший мне больше всего поводов для беспокойства. Теперь осталось только проводить Мелису к медкапсуле, и долгую вахту можно считать оконченной. Убедившись, что все ненужное оборудование отключено, я покинул залитую мягким белым светом рубку, где больше не горели тревожные огоньки разгерметизации.
— Давай, поднимай перегородку, — послышался голос Мелисы из динамиков скафандра.
— Да да, один момент, — переключив подошвы на магнитный режим, когда они цепляются к полу, я неспешно зашел в шлюз, дернул за ручку и услышал через внешние микрофоны:
— В доступе отказано!
— Открыть шлюз! Доступ согласно протоколу Д-9, - как упоминалась раньше, протокол подразумевал капитанские полномочия для любого находящегося на борту человека во время катастрофы.
— В доступе отказано, причина: вы не аттестованы как спасатель категории II или выше, — металлическим ровным голосом сообщил корабль.
— Отлично, просто отлично… — недовольно пробурчал я, злясь на самого себя.
Ремонтируя обшивку и перепрограммируя датчики квантового поля на использование аномалии третьей планеты в качестве ориентира, я как-то и не задумывался, что тем самым привожу корабль в порядок, а запуск атмосферы стал критической точкой — бортовой компьютер больше не считал ситуацию настолько критической, чтобы позволять постороннему отдавать приказы.
— Мелиса, у нас проблема с открытиям дверей, капитанского доступа меня лишили, — сообщил я, раздумывая, в каком из отсеков оставил плазменную горелку — похоже придется резать еще раз.
— Ну вот, начинается… Ты не собираешься ведь дырявить входную дверь?
— Эээ… Вообще-то, я так и хотел сделать, — а руки уже сами нашли рычажок активации потока частиц.
