продавцом, он обращал внимание на интерес Ильи, наблюдавшего, как бегают живые

организмы, употребляемые в пищу, и предлагал купить ему на пробу этот живой товар.

Илья долго раздумывал, провожая взглядом продавцов, отказываясь, махал рукой и

говорил: «В другой раз, я уже поел». Вадим с товарищами, втихомолку посмеивались и

продолжали идти, не задерживаясь на одном месте.

— Илья, смотри, это сладкие палочки с синей жидкостью, — Вадим поднес к глазам

палочку, содержащую сладкую влагу, — она, говорят, повышает потенцию.

Торговец палочками в маске строгим взглядом впился в Вадима. Этот альбинос в белой

накидке, с длинными волосами, без бровей показался Илье не местным, странным для

населения этого города. Здесь почти все, кроме женщин, были коротко выбриты и носили

легкую одежду, ведь в этом городе теплый климат давал о себе знать разросшимися

видами растений, обвивающими держащие небо колонны.

Продавец отличался от них не только языком, но и внешностью. Говорящий на

непонятном для Ильи языке, он что-то с недовольством кидал в сторону смеющийся

группы, видно, его задели за больное место.

— Бри дремка и та ухтасапа! Хизца — ёпа, — ругался сквозь маску продавец.

— Что он сказал?

44

— Ругается, матерится. Просит: если не берете — уходите, — пояснил Вадим Илье.

Что они и сделали, направляясь к зданию сна.

— А что это за язык такой?

— Язык слапияр. Племя такое! Они думают, что от них пошла вся человеческая жизнь.

Первые люди на земле. А кто сейчас разберет, кто первый появился и откуда… Тоска да и

только… — сорвалось с языка Маршала.

— Зато я знаю, — с насмешкой покачал головой Кобаль.

— И откуда? — поинтересовался Маршал.

— Оттуда, — показывал тот пальцем вверх, возможно, намекая на пустую и выжженную

поверхность земли.

— А что если человек всегда жил под землей и никогда не выходил на поверхность? —поставил всех в тупик Вадим, — мы же тут родились, я даже не знаю, кто была моя мать.

И все байки про поверхность могут быть ложью!

— Я никогда об этом не задумывался, — в задумчивости схватился за голову Кобаль.

— И я не задумывался, — поддержал Маршал.

— «Знать все нам невозможно, а познать многое возможно каждому», — всплыла в

памяти Вадима поговорка.

— Я всегда хотел выйти на поверхность. Но вопрос: как?

— Как? Взять и выйти, — расставил все по местам Илья.

— Ага, прям взять и выйти. Все пути заблокированы, и только в Центре и на севере есть

выходы на поверхность. В системе запрет на выход, — уверенно возразил Вадим.

Здание сна служило отличным убежищем для путников, предназначалось для отдыха

после изматывающего похода на дальние рубежи. Трехэтажное, с громадными окнами, восходящими к полукруглой крыше, встроенной в стену каменного свода, оно

соединялось с двумя колонами по бокам. Дверь открывалась, стоило лишь прикоснуться к

углублению, находящемуся на стеклянной поверхности, кончиками пяти пальцев левой

руки.

— Ну вот мы и пришли, — Вадим приложил руку к сенсорам двери, открыв ее в зал с

лестницей, ведущей на второй этаж, — поднимаемся.

В правом углу холла сидел полусонный мужчина. Вадим попросил его провести их к

кабинкам сна, заплатив за каждого по два эпилегата. Мужик с недовольством проснулся

окончательно и провел их, по отдельности погрузив в стеклянные кабинки, расположенные в стене, и, закрыв за ними дверь, установил датчик на шесть часов по

времени Эпилегата от первого часа. В кабинки запускался не вредный для организма газ с

успокаивающим эффектом, отчего организм полностью расслаблялся. Кабинки для более

длительного и быстрого сна стоили на один эпилегат дороже, потому что действовали на

клиента, не спавшего несколько суток, мгновенно. Спешить им было некуда, тем более

выйти можно было тогда, когда закончится время на часах, которые им выдали при входе

в город. Ученые, разработавшие комнаты сна, запуская сонный газ, утверждали, что тело

человека, независимо от положения, находится под воздействием газа и способно быстро

расслаблять мышцы, успокаивая нервную систему и полностью восстанавливая функции

его жизнедеятельности.

Тем временем, после побега Ильи из Центра, двое ученых, собрав все нужные для похода

к пятому району вещи, прибыли в Триссирий на несколько часов раньше группы Вадима, они отдыхали в том же здании сна. Их время должно было скоро выйти, приближался час, 45

когда они двинутся к заветному пятому району, полностью заблокированному из Центра

от лишних глаз. Через шахту по вентиляционному ходу проберутся они в самое уязвимое

место. После блокировки системы охраны Центра все источники питания, обеспечивающие район, полностью отключены, это дает возможность в случае, если

район не затоплен и не сработало автоматическое блокирование герметичным слоем, проникнуть к месту бойни двум подготовленным людям.

На тайном собрании, на котором присутствовало пять человек из Центра, организованном

человеком в плаще после того, как стало известно об исчезновении Ильи, обсуждалось

решение по устранению этой ситуации всеми способами. Нужно было не допустить

группу Вадима в Западное отдаление.

— Мы не можем позволить этому человеку разгуливать в системе, он опасен…

— И что вы предлагаете?

— Устранить его.

— Какими способами? Мы даже не знаем, где находится он сам и те, кто ему помог

выбраться. За пределами Центра другая жизнь, — возбужденно восклицал один из

собравшихся.

— Пусть этим займется Кила с отрядом добровольцев, — потребовал другой.

— Кила! Я не могу выпустить её… она мне нужна здесь. И вы прекрасно знаете, что наши

люди редко покидают Центр.

— Давайте выпустим искателей. Другого выхода нет.

— Вы правы, и это будет лучший вариант. Мы должны решить проблему как можно

быстрее. Выполняйте…

Выходя из зала, человек в плаще позаботился, чтобы четверо, оставшиеся сидеть за

квадратным столом, пребывали в крайнем беспокойстве.

Искатели в бронированной защите, полуроботы-полулюди, просканировав фотографию из

личного дела, заведенного пока Илья находился во временной домашней изоляции, были

выпущены за пределы Центра к разным отдалениям в поисках сбежавшего. Искателям

запрещалось заходить в города, только людям разрешался проход, поэтому они

патрулировали по системе Эпилегата вместе с жуками-сканерами запахов, рассеянных в

воздухе.

Илье снова снился сон. Не тот непонятный и странный микросон, показавшийся ему

галлюцинацией, а ясный, больше похожий на реальность, правдоподобный. Открытые

глаза Ильи видели меняющиеся образы, напоминающие людей, прозрачные личины

скрывали их истинное лицо. Один невидимо скользил, передвигаясь в пространстве, другой, протягивая прозрачную руку, обращался к нему: — Ты слышишь нас, Илиар? Ты должен держать с нами связь… ты должен, должен

выполнить… — прозрачный образ расплывался и голос искаженно прерывался, — мы

будем с тобой.

Загадочный абрис светился, видоизменяясь.

— Смотри, пространство рушится, скоро мы вернем тебя.

Черное облако на песочном фоне с электрическими разрядами приближалось, связь была

прерывистой, то возникала, то пропадала, и затем вовсе картины и голос поглотились

темным пятном сна.

— Вставай, хватит лежать в кабинке, — прозвучал недовольный голос.

46

Илье не верилось, что шесть часов сна так быстро закончились. Он чувствовал себя бодро

и свежо. Вспомнив в подробностях сновидения, отмахнулся — какая только ерунда не

приснится. Вадим, Кобаль и Маршал ждали его, не отходя от кабинок, опасаясь, как бы с

ним что-то не случилось. Следили за ним, как за ребенком или важным материалом для