Георгий Романович выдохнул, постарался пока не думать о цели, которая привела его сюда, и настроился на рабочий лад. Сейчас стоило беспокоиться не о монстрах, затаившихся в лицее, а о предстоящей встрече с помощницей директора. Она должна ввести его в курс дела и рассказать немного больше о новом рабочем месте. Высокую, с небрежно сколотыми огненно-рыжими волосами Елену Владленовну мужчина встретил в коридоре недалеко от столовой.

– Добрый день! – поприветствовала она нового преподавателя и жестом пригласила к себе в кабинет. – Присаживайтесь. Как хорошо, что я вас поймала! У вас ведь не стоят сегодня занятия?

– Рад знакомству, – доброжелательно и открыто улыбнулся мужчина, занимая предложенный стул. – Если вы мне их не поставили, то нет, не стоят.

– Ну и хорошо, у вас должен быть хотя бы день отдыха перед началом работы. – Елена Владленовна надела на нос очки в тонкой золотой оправе, для придания солидности, как про себя заключил Георгий Романович. Ярлычки меню на рабочем столе женщина все равно изучала поверх узких стекол. – Перед тем, как вы приступите, мне бы хотелось вам задать пару дежурных вопросов, – заметила она, просмотрев только что открытый документ. – Я тут листала ваше резюме и была приятно впечатлена. С таким послужным списком вы могли бы работать где угодно, почему же выбрали нас?

– Лицей имени Катурина хорош, он готовит цвет нашей нации. Разве этого мало? – приподнял бровь Георгий Романович, улыбнувшись уголком губы.

– Мы далеко от центра. В глуши. К сожалению, этот факт отпугивает многих специалистов. – Елена Владленовна не была настроена верить общим, ничего не значащим фразам.

– Меня не отпугивает. Я не любитель городской суеты. К тому же здесь учился мой племянник. Достаточно давно, правда… – Мужчина нахмурился, и у его губ пролегла складка.

– Да? – За вежливой улыбкой Елены Владленовны мелькнула неясная настороженность. – И кто же? Возможно, я его помню.

– Сейчас уже не важно, – вздохнул Георгий Романович. – Он, в отличие от многих, увы, не стал выдающимся деятелем. Видимо, моя сестра переоценила его способности, когда всеми силами пыталась пристроить в престижное учебное заведение. Он так и недоучился. Ушел после второго курса. Домой вернулся сам не свой и через какое-то время связался с дурной компанией. Он не дожил и до восемнадцатилетия… Наркотики.

– Печальная история. К счастью, к нам идут учиться лучшие, и подобные неприятности с нашими студентами случаются крайне редко. У нас жесткие условия отбора, и мы отказываем очень многим, так как стараемся свести на нет подобные случаи. Учиться сложно, и не все справляются с программой.

– Да, я в курсе, что у вас достаточно большой отсев.

– Да, конечно, но выбывших не так много, как может показаться, и, думаю, у них все нормально. Мы не можем контролировать их жизнь, но интересуемся дальнейшей судьбой своих бывших учеников. К нам часто обращаются с благодарностью родители. Те, кто у нас числился неуспевающими, в других учебных заведениях часто показывают замечательные результаты. А значит, наша цель – качественное образование – достигнута в полном объеме. Поймите, мы не ставим цель выгнать кого-то специально, но такова жизнь. Выживает и добивается успеха лучший. Здоровая конкурентная борьба повышает результат.

– Думаю, что вы правы, но детей все равно жаль, – согласился Георгий Романович и, когда Елена Владленовна заметно расслабилась, неожиданно спросил:

– А та девочка?

– Какая девочка? – насторожилась помощница директора. Ничего не значащий разговор с новым членом коллектива начал тяготить. То, что предполагалось как вводная беседа перед началом работы, неожиданно переросло в нечто, больше похожее на допрос.

– Я слышал, совсем недавно у вас произошла трагедия. Девочка потеряла сознание на занятиях.

– У нас совсем недавно гигантская змея откусила голову вашему предшественнику, который оказался чересчур беспечен! – всплеснула руками Елена Владленовна. – Тварь не поймали до сих пор! На этом фоне переутомление слишком усердной ученицы не выглядит трагедией. Девочка очень уж ответственно (никогда не думала, что скажу нечто подобное) относилась к учебе, в результате заработала себе нервный срыв, и родители поступили мудро, забрав документы. Мы сказали, что если будет желание, то без проблем восстановим Машу в следующем году.

– Надеюсь, с девочкой все нормально? – взволнованно поинтересовался мужчина.

– Насколько мне известно, да. А почему вы спрашиваете? – уточнила Елена Владленовна.

– Да так… – Георгий Романович поднялся. – Обычное праздное любопытство А сейчас, простите, думаю, мне стоит немного осмотреться. Боюсь потеряться в ваших запутанных коридорах.

– Да-да, не смею вас задерживать, – кивнула помощница директора и, едва только за новым преподавателем закрылась дверь, схватилась за телефонную трубку.

Сегодняшний день пролетел на удивление быстро, я даже не успела устать. То ли просто начала привыкать к интенсивному ритму обучения. Многие предметы благодаря хорошим преподавателям давались мне лучше, чем в школе. Некоторые я успела полюбить, а на некоторых, как, например, на «медитации», вообще с наслаждением валяла дурака. Я не понимала, почему эти занятия так не любит Ксюха. Почти за два часа я успевала отдохнуть, расслабиться, а иногда и даже вздремнуть – красота, да и только. «Наша задача – подзарядить батарейку», – каждый раз говорил нам Денис Сергеевич, и я правда выходила с его занятий, испытывая прилив сил, с ощущением, что готова свернуть горы. Зато Ксюха до вечера ползала, словно сонная муха. Наша группа разделилась пятьдесят на пятьдесят. Одна половина с удовольствием ходила на занятия медитацией и набиралась там сил на целый день, а другая тихо проклинала Дениса Сергеевича с его методиками и потом до вечера мучилась головной болью.

Правда, пару раз и я испытала нечто похожее. Это случалось тогда, когда нам ставили занятия вместе со старшекурсниками. Бывало подобное нечасто и в целом не портило впечатления от предмета.

А совсем недавно я обнаружила, что спустя определенное время, проведенное за медитацией, мне начинают мерещиться странные вещи – например, похожие на щупальца нити, опутывающие комнату. Эти нити тянулись от одного ученика к другому, переплетались и образовывали своеобразную паутину. Я пыталась понять, у всех ли они есть, но скоро запуталась в переплетениях и плюнула. Главное, что у меня они имелись. Сначала нити были чуть толще паутинки и жили своей жизнью: медленно ползли по залу, присасываясь то к одному ученику, то к другому. Когда нить соприкасалась с чужим телом, я начинала испытывать прилив сил. Первоначально я воспринимала происходящее как сон, поэтому не испугалась и скоро смогла сама выбирать себе жертву. От кого-то получалось взять много энергии, а от кого-то нет, нить словно натыкалась на стену. Тонкие, едва заметные паутинки к концу первого занятия превратились в подобия бельевых веревок.

Почему в некоторых случаях нити натыкаются на стену, я поняла позже, когда Денис Сергеевич рассказывал нам про энергетических вампиров и способы защиты от них. Мы учились ставить защитные купола и щиты. Они не позволяли нитям подобраться к телу.

Я ни с кем не делилась тем, что видела на парах Дениса Сергеевича, потому что сама не понимала природу происходящего. Не хотелось выглядеть в глазах сокурсников сумасшедшей. Поэтому я молчала и ждала новых занятий, которые, возможно, помогут разобраться, что к чему.

– Ты сегодня еще более задумчивая, чем обычно, – покачав головой, заметила Ксюха после того, как я проигнорировала несколько ее вопросов.

– А? – Я слышала голос подруги, но слова воспринимала с трудом, голова была занята другими мыслями.

– Да что с тобой! Ты весь день ходишь, глупо улыбаешься и находишься где-то не здесь. Не хочешь поделиться?

– Не-а, – отозвалась я и, чтобы отказ не прозвучал грубо, обезоруживающе улыбнулась.

Впрочем, соседка уже неплохо меня знала, поэтому не обиделась. Она смирилась с тем, что я не из тех, кто выворачивается наизнанку перед друзьями и знакомыми. Личные радости и проблемы я предпочитала держать при себе и была благодарна Ксюхе за то, что та, несмотря на снедающее изнутри любопытство, не пытается вытянуть из меня секреты силой.