– В другой раз, Угрюмый, – улыбнулся Максим. – Ей-богу, дела сегодня. Я зайду к тебе, я же знаю теперь, где ты работаешь.

– Слушай, а у тебя фарш канает? – не унимался приятель – он отличался умом и наблюдательностью. – Так давай я тебе подкину. – Он полез в оттопыренный карман. – Бабла, конечно, вилами не гребу, но пока все чики-чики…

– Угрюмый, уймись. Все в порядке с наличностью.

– Ну, как знаешь, – обиженно надулся приятель. – Если что, обращайся, Максимка.

Он хотел еще что-то добавить, но на корме «Венеции» объявился мужик в комбинезоне, увешанный мотками проводов. Принялся ругаться – где его напарник, чего он там застыл, как писающий мальчик?

– Опять палкана раззявил… – процедил Угрюмый и сплюнул на настил. – Дам ему когда-нибудь в паяльник… – Он снова пристально воззрился на приятеля: – Слушай, Максимка. – Он помялся. – Ты бы не парился так, я же вижу, как тебе хреново. Люди косяка дают, за нафталин всё напоминает, Аленка, поди, неласкова с тобой… Ты, в принципе, искупил, больше червонца на зоне оттоптал, чего уж теперь, ведь нужно жизнь устраивать. Да и вина твоя… ведь ты же не по злому умыслу это сотворил, верно? Давай, в натуре, завтра пересечемся, обмозгуем твои проблемы? Ведь я со всей душой, Максим.

– Посмотрим, – улыбнулся Максим и пожал протянутую руку. – Топай, Угрюмый, работа не волк, я все понимаю…

– Каверин Максим Викторович? – ахнуло в спину, когда он выбрался с набережной у гостиницы «Саванна» и собрался пересечь Морской бульвар. Сердце тревожно екнуло. Он покосился через плечо. Депрессивная картина. Полицейский «бобик» у тротуара, трое в мышином. Один поглаживал дубинку, другой наручники, третий постукивал по затворной раме висящего на плече автомата. Словно и не курорт.

Отпираться было бессмысленно, Максим кивнул.

– Вам придется проехать с нами, – зевнул коп.

Спорить тоже не хотелось. Максим безропотно пригнул голову и пролез в разверзшееся чрево зарешеченного «обезьянника».

Ехали недолго – мусорными переулками и подворотнями. Машину швыряло на ухабах – пришлось упереться в потолок, чтобы не разбить макушку.

– Плохие в городе дороги, – посетовал сержант.

– Зато дураки хорошие, – хохотнул шофер, выворачивая на относительно мощеную Рассветную улицу.

Его доставили в двухэтажное здание районного управления, стыдливо упрятанное за рослыми кипарисами. Копы не зверствовали, сопроводили до кабинета на первом этаже и втолкнули внутрь. В лоне законности было строго и аскетично. За столом сидел работник полиции с погонами капитана и, в принципе, нормальной физиономией.

– Каверин? – Он сухо кивнул на стул напротив.

– Вот справка. – Максим выудил сложенный вчетверо «документ» и покосился на настенные часы. Похоже, копы в этом городе имели привычку работать внеурочно.

Капитан внимательно изучил предъявленную бумагу. Отодвинул пальцем.

– Я помню ваше дело, Максим Викторович, – сказал он вкрадчиво. – К сожалению, не я его тогда вел, гм… Да, мы навели справки, вас освободили условно-досрочно за примерное поведение. И вот вы прибыли в наш город…

– Это мой родной город… – чуть не сорвалось «господин гауптман». – Вы находите в этом что-то неестественное, гражданин капитан? Я провел здесь большую часть своей жизни, здесь похоронены мои родственники…

– Вот только дома у вас здесь нет, – напомнил коп. – Мы в курсе, что случилось с вашим домом, Максим Викторович.

– И что?

– Хорошо, не будем ходить вокруг да около. У вас имеется восемнадцать часов, чтобы покинуть город и больше никогда сюда не возвращаться.

– Причина? – Максиму стало дурно, но вида он не подал.

– Вам нужна причина, Максим Викторович? – удивился коп. – Вы сами не догадываетесь? Хорошо, у нас имеется для вас причина. Этому городу не нужны отпетые убийцы, к тому же без определенного места жительства. Это приличный город, если вы еще не поняли.

Возможно, имелась другая причина, но полицейский предпочел ее не озвучивать.

– Это требование законно? – на всякий случай уточнил Максим. Безымянный капитан развеселился:

– Законно, Максим Викторович, законно. Если оно предъявляется офицером полиции, то оно по модулю законно.

– А если я не подчинюсь?

– Ну что ж, Максим Викторович, тогда мы что-нибудь придумаем. – Капитан стер с лица улыбку, сузил глазки. – Вы же не сомневаетесь, что мы что-нибудь придумаем? Ну хорошо, поговорим откровенно. – Капитан откинулся на спинку стула, в прищуренных глазах заблестели льдинки. – Вот вам один из вариантов. Вас задерживают и, как в приличном поезде, предлагают постель. Возможно, что и чай. Причина? Не будьте наивным. Воспрепятствование законным требованиям работников полиции вас устроит? У вас имеется хороший адвокат? Кстати, вчера в районе Камышовой слободки произошло зверское убийство – пьяного гражданина зарезали ножом. Преступник, в принципе, известен. Ну а если их было двое? Вы в те края вчера не забредали? А спорим, забредали? Как вам перспектива вернуться в «дом отдыха» еще лет на десять? Роскошная перспектива, согласитесь.

– Я могу идти? – спросил Максим.

– О, конечно, – кивнул капитан. – Патрульные вас проводят. Время пошло. На старт, как говорится, внимание… Восемнадцать часов.

Во дворе управления толпились люди в форме, обсуждали приобретение молодого сотрудника – блестящий свежей краской «Фольксваген Туарег».

– Ну, ты и гигант, Мишаня… – одобрительно гудели люди. – Надо же, какого зверя обрел…

– Вот, решил взять иномарку, – оправдывался лейтенант с плутоватым блеском в глазах. – Денег нет содержать отечественную машину…

На Максима никто не смотрел. Город покрывала вечерняя хмарь. Он побрел по Рассветной улице на север – к знакомому кафе, где можно перекусить и подумать. Впрочем, думай не думай, а романтика бродячей жизни уже вырисовывалась. Кто же знал, что перед ужином он попадет в очередную историю! Он понятия не имел, что участок улицы Рассветной напротив ТРЦ «Южный Парк» считается городским «парапетом» – местом сбора и смотрин ночных бабочек. Прошел двести метров – и здравствуйте, девочки! Целая кучка характерных девиц на проезжей части, они оживленно общались, хихикали, помахивали сумочками. Максим притормозил – он не был, конечно, эталоном стеснительности, но все же… У кучки хохотушек затормозила иномарка спортивного вида. Первой среагировала стройная девица в кожаной «минималистической» юбке и с рыжими волосами. Она метнулась к машине, нырнула в открытое окно, что-то бойко защебетала. Повернулась, показала язык товаркам и шустро прыгнула на заднее сиденье. Максим оторопел – Светка! Уже очухалась, привела себя в божеский вид, вышла на тропу войны. Он еле узнал ее в рыжем парике! Иномарка промчалась мимо – в салоне гоготали, гремел по ушам неувядающий шансон. Максиму стало дурно, злость ударила в голову. Он развернулся и помчался за машиной, едва не сбив какую-то парочку! Это было глупо, куда ему тягаться с такими скоростями! Но иномарка не умчалась за горизонт, повернула направо перед полицейским управлением – и медленно покатила через ухабы по неосвещенному переулку. Максим ускорился, добежал до перекрестка, тоже повернул. Жилых домов в этой местности не было. Прохожих – тоже. Производственный тупик. Он преследовал машину мимо запертых складов, бетонных заборов. Иномарка встала на пустыре, опоясанном гаражами и металлическими воротами. Когда он прибежал, клиенты уже «отдыхали» – все двери нараспашку, гремела музыка. Проститутка ублажала двоих парней с убедительными челюстями. Один из них переместился на заднее сиденье, хихикал и ждал своей очереди. Светка скорчилась спереди, зависла над вздувшейся мотней водителя. Слабая видимость еще сохранялась. Максим подбежал, схватил Светку за талию и выдернул из машины! Похоже, переусердствовал – она ударилась затылком о раму кузова, взвизгнула от боли. Ничего, на пользу. Он отшвырнул ее к кустам, выплюнул в нутро салона:

– Все, парни, самолет дальше не летит. Валите отсюда.