- Как твоя ночь? - спросил он без приветствия.

  - Отлично, - я поморщилась мысленно, вспоминая, как еле сдержалась при виде запретной крови, но заставила себя не думать о Габриеле. Это и так напоминает навязчивую идею.

  - Хорошо выглядишь, - я не ответила на вялый комплимент, знала, что Жану что-то от меня надо, и он не уйдет, пока не скажет что.

  Наконец мастеру надоело играть в молчанку:

  - Твой человеческий друг просил передать тебе, что уезжает.

  Я почувствовала слабость в ногах и медленно осела на кресло. Дан... почему?..

  - Почему он сам мне не сказал?

  Жан пожал плечами, как мне показалось, сочувственно:

  - Долгие проводы - лишние слезы.

  Когда-то давно, очень давно, еще в той жизни, он уже так со мной поступил. Во мне начала просыпаться бессильная злоба. Я зашипела сквозь стиснутые зубы и тихо процедила:

  - Жан. Уйди. Пожалуйста.

  Он понял, что лучше оставить меня одну, и ушел без лишних вопросов и натянутой жалости.

  Я осталась одна... Снова.

  Дневник Нахемы.

  "Принято считать, что вампиры, как существа духовно умершие или, вернее сказать, замершие, никак не могут проявлять эмоций, чувств, как это происходит у людей. Так, увидеть слезы или услышать заливистый смех у бессмертного существа можно сказать невозможно. Но это в теории. На практике книжная версия оказывается полной чушью, написанной философами, в глаза не видевшими настоящих вампиров. Я, например, очень часто плачу, пожалуй, что чаще, чем в прошлой жизни. Или я такая особенная? Мне не приходилось быть свидетелем чужих истерик, поэтому утверждать что-то сложно. Однако "духовно умершими" нас назвать сложно. Мы такие же люди в эмоциональном смысле. Это мне удалось неоднократно испытать на своей шкуре и видеть у других. Того же Жана, например. Настоящий французский темперамент, несмотря на бельгийское происхождение".

  Габриель нашел меня, как и обещал. С того самого момента, как я обнаружила сложенный листок с предложением встретиться в почтовом ящике старой квартиры, я была сама не своя от волнения. Никто кроме меня не мог знать, что я навещаю свою маленькую квартирку с тех пор, как оттуда неведомым образом исчез Габриель, поэтому я довольно сильно удивилась посланию. И, конечно же, очень обрадовалась.

  Сейчас я стояла на том самом мосту, опираясь на те самые перила. Габриель подошел ко мне почти незаметно - я успела почувствовать его непередаваемый аромат, заставивший горло спазматически сжаться. Я повернулась к нему лицом и попала в плен волшебных голубых глаз.

  - Привет.

  Я засмотрелась на него и пропустила момент, когда его губы зашевелились в такт произнесенному приветствию.

  - Э... Привет, - промямлила я, впервые лишившись уверенности в себе, - Вот мы и встретились снова.

  Габриель улыбнулся, будто солнце взошло глубоким вечером:

  - Ты не говорила, как тебя зовут.

  Я бы залилась краской, но, похоже, побледнела еще сильнее. Что мне ему сказать? Не правду же!

  - Ты тоже мне не сказал свое, - нашлась я, - Габриель ведь вымышленное.

  Он снова лучезарно улыбнулся, так что мне захотелось зажмуриться от удовольствия.

  - Ты тоже можешь назвать, скажем так, запасное имя. Ну?

  Я пыталась вывернуться из положения, потому что солгать в случае с истинным именем вампира, попросту невозможно. Я задумалась, закусив губу. И ответ нашелся:

  - Лина. Так меня зовут... друзья.

  - Лина, - Габриель протяжно повторил за мной, - Спасибо тебе, Лина, за то, что спасла меня. Я мог умереть.

  - Это тебе спасибо, что защитил меня от тех отморозков.

  Хотела спросить, как ему удалось скрыться из запертой комнаты, но слов не находилось. Габриель протянул мне руку:

  - Погуляем? Сегодня такой красивый закат.

  Я с благодарностью взяла его под руку, и мы медленно побрели вдоль дороги, болтая ни о чем.

  Прощаясь, Габриель поцеловал мне руку, едва касаясь холодной кожи горячими губами. Я, как завороженная следила за его движениями, не в силах повернуться и уйти:

  - Мы еще увидимся?

  Он стоял близко-близко, так что я чувствовала его дыхание, и смотрел прямо в мои глаза:

  - Конечно, если ты этого хочешь. И еще. Совсем забыл, - он смешно постучал пальцем по лбу, - Твоя сумка с книгой, - я вздрогнула, - сумка не уцелела, а книгу я нашел и принес. Вот, держи.

  Он достал из спортивного рюкзака, висящего на плече, книгу и протянул мне:

  - Ну, пока, красавица.

  Габриель ушел. Я сжимала в руках книгу, в которой, возможно, скрывалась моя тайна.

  Глава 5.

  Кто я?

  Деликатный стук вывел меня из транса, в котором я пребывала уже довольно давно, уж не помню сколько.

  - Нахема? Я могу войти?

  Я меланхолично кивнула, впрочем, зная, что гость догадается о моем ответе и без слов.

  Жан прошествовал мимо кровати с замершей на ней в одно позе мной и поднял со стола книгу:

  - О, интересное чтиво, - в его голосе мне послышалась тревога, тщательно замаскированная под иронию, - Что пишут?

  - Ты знаешь, Жан. Я должна быть в курсе.

  - Здесь ты ничего не найдешь, - его лицо нависло над моим, только в перевернутом виде, - Зачем тебе это?

  - Ты не понимаешь...

  - Да, черт возьми, я действительно не понимаю!

  Я перекатилась на живот и поднялась на коленях, заставляя Жана выпрямиться и посмотреть мне в глаза:

  - Здесь дело нечисто, я точно знаю. И теперь я знаю, где искать правду.

  - Ты ее не найдешь. Старейшины тщательно заметают следы.

  - Глупости. Я не сдамся.

  - Что ты вычитала в этой книжке?

  Я задумалась, стоит ли говорить Жану все, но больше мне довериться было некому.

  - Я...

  - Ну?

  - Н... нет, ничего. Там ничего не было.

  Жан, как мне снова показалось, облегченно перевел дух.

  Мы немного посидели вместе в полной тишине. Вампир как будто чувствовал, что любое слово сейчас будет лишним. Он прижал меня к широкой груди и бережно гладил по спине. Я не понимала, почему в этих руках мне так уютно и тепло. Наверное, я окончательно запуталась в себе. Воспоминания об Этьене казались мне уже блеклыми и стертыми, словно это было и не со мной вовсе. Глубокие голубые глаза Габриеля не давали мне расслабиться ни на минуту - они везде преследовали меня.

  Я наврала Жану. Действительно, многого я не почерпнула, но то, что мне удалось узнать, уже стало поводом для мучительных размышлений.

  Дневник Нахемы.

  "Нахема (Наама, Наамах - наслаждение, евр.) - также известна как Лилит Алимта (Олимта) - жестокая Лилит, евр. Раввин Симеон называл Нахему матерью демонов, а раввин Хийа верил, что она великая соблазнительница, и желанна не только для мужчин, но и для духов и демонов. Нахема - жена Асмодея, дочь Митбаэль и Кафцифони, мать Алефпенеаша и младшая сестра Лилит (по другой версии - сестра Самаэля). Обычно ее представляют как красивую женщину - до пояса, ниже - горящий факел. Другое название ночных демонов - Дети Нахемы. Среди так называемых "Детей Нахемы" существует предание о том, что вернется на землю демоница, прародительница рода вампирского, в теле обольстительном женском и начнется новая эра..."

  Я задумчиво листала ветхие страницы. Пророчество... Неужели... Неужели оно обо мне? Я, наверное, что-то неправильно поняла. Во мне воплотился демон? Каким образом?

  - Бред! Это бред!!!

  Я пронзительно зашипела и отбросила ни в чем не повинную книгу к стене. Неожиданно закружилась голова и перед глазами замелькали картинки, быстро-быстро, так что ничего не понятно. "Начнется новая эра..." Что это значит?