- Жаль, - выдыхаю я.

   Вижу, что там же, в лагере, группа эльфов пытается сдаться, но все они падают под ударами фалкат воинов Иксиона.

   - Герцог, - кричу я, - они же сдались!

   - Ушастым больше, ушастым меньше, - спокойно отвечает Иксион.

   Не нравится мне такая позиция. А еще мне не нравится, что практически вся наша армия уже сорвалась в неконтролируемую волну и несется за эльфами и убивает их, уже побежденных.

   - Терин, помоги мне! Их нужно остановить! - рычу я, бью Вороненка коленями по бокам и лечу вперед. Вслед за мной срывается успевший ссадить с себя Брианну Иксион. Плохо представляю себе, что я должен сделать. Нагоняю группу из примерно пятидесяти воинов, останавливаюсь перед ними, велю вернуться в лагерь. Вроде бы, подчиняются. Их лица отчего-то кажутся мне смазанными, и никак не могу вычислить командиров. Тут с ужасом понимаю, что я проскакал почти незрячий по полю, покрытому трупами людей и животных. Ох, Вороненок. Чудо - а не конь. А я - дурак. Вместе с осознанием того, что я мог сломать себе шею, приходит и опасение, что продолжи я здесь дикую скачку с препятствиями, эта шея будет сломана непременно. О, темные боги! Где мне найти какого-нибудь мага, который сможет снять заклинание, наложенное главой совета? Даже смешно. Своевременный вопрос я себе задал.

   Останавливаюсь, заставляю коня подо мной крутиться из стороны в сторону. Поле осматриваю. Ну, должен же Терин понять, что мне сейчас нужна его помощь, и я практически беспомощен? Где его зорги носят?!

   Мимо меня проносятся мои же собственные кавалеристы. Лишь некоторые из них останавливаются, чтобы прикрыть меня от возможных опасностей в виде активности излишне мстительных случайно выживших эльфов.

   - Что с Вами, государь? - спрашивает один из моих всадников. Голос незнаком, а лицо я разглядеть не могу.

   - Я почти ничего не вижу, - с досадой отвечаю я. Он берет Вороненка под уздцы и ведет его куда-то, где поменьше людей. Я все еще чувствую беспомощность и злость и продолжаю оглядываться в поисках своих магов.

   И вот я вижу высокую худую фигуру. На секунду мне кажется отчего-то, что это - Терин, решивший помочь мне остановить хотя бы часть преследующих эльфов войск. Но тут же я понимаю, что это - эльф. И даже более того, я как-то сразу узнаю в нем Рахноэля - цветочка голубенького. Узнаю злобную ушастую заразу, благодаря которому пострадали Шеон и Кир, из-за которого моя жизнь чуть не пошла наперекосяк.

   Он стоит - спокойный такой и улыбается, явно окруженный какой-то мощной защитой. Потому что бойцы мои огибают его, как волны камень, и бегут далее, не останавливаясь.

   Выдергиваю из рук сопровождающего меня всадника повод Вороненка и с криком:

   - Рахноэль, скотина! - лечу к этому ушастому. И ведь отсутствие нормального зрения меня уже не смущает. В конце концов, направление я коню указать смогу, а дальше он и сам справится.

   Испытываю мгновенное головокружение и понимаю, что мы с Вороненком гораздо ближе уже к правителю Альпердолиона, чем я рассчитывал. Метрах так в пяти я от него. И со зрением, кстати, тоже все в порядке. Ну, неужели князья Эрраде вспомнили о моем существовании? Оглядываюсь. И точно. Терин, все еще (или снова) сжимающий Дуськину руку, вместе с ее обладательницей, конечно. И, для комплекта - Лин с Саффой и Кардагол.

   - Ты решил сдаться, остроухий? - интересуюсь я, снимая с головы шлем.

   - А ты меня уже не боишься, Вальдор? - насмешливо фыркает эльф. Вижу, что нога его стоит на животе одного из моих пехотинцев. Мертвых пехотинцев, и даже белые сапоги эльфа в крови не испачканы, и на меня накатывает приступ бешенства.

   - Когда это я тебя боялся, эльф? - интересуюсь я, - или ты, поиграв чужими судьбами, возомнил и себя одним из богов? Да ты лишь жалкий ушастый, брошенный своими соплеменниками.

   Рахноэль продолжает ухмыляться.

   - Ты ошибся, Вальдор, я все еще правитель. А вот ты - нет. Обидно, правда?

   - Это недолго исправить! - рычу я, вытягивая из ножен меч. Хотя, если честно, рубить я его не собираюсь. Напугать, быть может, если получится. Знает ведь Рахноэль, что у меня рука на него не поднимется. Не могу я особу королевской крови вот так, с плеча. Он заслуживает чего-то более изысканного. Да и воинам моим не стоит показывать, что королей тоже можно убивать. Вдруг они аналогии проводить начнут? Мало ли что!

   - Я требую поединка! - заявляет эльф, глядя мне в лицо суженными, но лишенными страха глазами.

   - Какого поединка, уважаемый? - вмешивается Терин.

   - Если уж вы начали магическую войну...

   - Мы начали?! - визжит Дуська, но все окружающие ее стойко игнорируют.

   - ...вы должны знать, что исход магических войн мог быть определен поединком магов, - спокойно продолжает Рахноэль.

   - Это что за хрень? - интересуется Дульсинея.

   - Было такое, - задумчиво произносит Кардагол и косится в сторону Саффы. Интересно, что он имеет в виду?

   - Так в чем проблема? - насмешливо бросаю я, - Кардагол, Мерлин, Саффа, Терин - к твоим услугам. Любой из них готов с тобой сразиться.

   - Кентарион начал войну, - мечтательно так проговаривает правитель эльфов, - стало быть, выбор соперника буду осуществлять я.

   - Из кентавров? - интересуюсь я. Вот даже интересно, что он ответит. Конечно, при известной натяжке и кентавра можно назвать магом, а мою придворную ведьму - красавицей.

   - Отчего же, - тянет эльф, - я вправе выбрать любого из боевых магов вашей армии.

   Весело улыбаюсь.

   - Боюсь, Рахноэль, что я вынужден отказаться от столь любезного предложения с твоей стороны. Сражаться с архимагами ты явно не желаешь, а отдавать тебе на откуп кого-нибудь менее опытного я не хочу. У меня, знаешь ли, боевики наперечет. Так что засунь себе свой поединок куда поглубже и отойди в сторонку. Я еще хочу посмотреть, что там в твоем дворце интересненького есть. Если, конечно, там еще не все разграблено.

   - До моего дворца вам нужно еще добраться. А путь-то неблизок и нелегок. Да и дворец этот у меня - не единственный. Есть и дома, и замки, - отзывается ухмыляющийся Рахноэль, - в одном из них как раз сейчас гостит твой будущий зять, Вальдор. Ах да, Кардагол, тебе привет от сыночка! Я вполне могу переместить вас обоих к месту его казни. Для Кира приготовлено нечто особенное. Кардагол, ты должен оценить!

   Кардагол изображает на лице обычную свою легкомысленную ухмылку и тихонечко интересуется:

   - А у тебя ли мой сын, ты, сволочь лопоухая?

   Дульсинея

   То, что осталось от армии эльфей после внезапного нападения животных, спешно телепортировалось либо улепетывало своим ходом. Наша кавалерия и кентавры, несущие на спинах дам-стрелков из отряда Брианны, ворвались в эльфийский лагерь, почти не сбавляя скорости, обстреляли опустевшие палатки зажженными стрелами и понеслись дальше. Те кентавры, которые без наездниц были, задержались, чтобы добить группу эльфей, которые вдруг остановились и решили... то ли сдаться, то ли бой принять они решили, я так и не поняла их намерений. Как бы там ни было, кентавры их всех перебили и помчались вслед за остальными - преследовать бегущие остатки эльфийского воинства. Кажется, они так вдохновлены победой, что не собираются останавливаться. Не только кавалерия, но и пехота, а также с десяток молодых магов, неслись вперед, даже не обратив внимания, что уже миновали границу и оказались на территории Альпердолиона. Я-то эту границу отчетливо видела потому, что она была обозначена яркой магической линией. Солдаты этого, конечно, не заметили, а молодые и горячие волшебники игнорировали, и неслись вперед с криками: "Бей ушастых!" Хм, они таким образом до столицы добегут и на радостях не вспомнят, что устали.

   - Терин, помоги мне! Их нужно остановить! - вдруг зарычал Вальдор, пришпорил коня и помчался, засранец такой, туда, где наши добивали не особо расторопных эльфей.