Сабрина сидела, выпрямившись и опустив глаза, как будто обдумывая, что она собирается делать завтра, послезавтра и в последующие дни.
Она услышала скрип стула и голос первой женщины, раздавшийся из другого места:
— Она никогда не играла по вашим правилам, и вы никогда не прощали ее. Думаю, я смогу сделать что-нибудь для нее.
Сабрина повернула голову. Наконец-то она узнала голос.
Он принадлежал той, которая очень давно говорила, что ей придется играть по «их» правилам. Ее партнер коснулся ее руки:
— Хотите, я отвезу вас домой? Сабрина взглянула на него. Глаза ее горели.
— Нет, спасибо. — Ее голос стал тверже. — Я предпочитаю еще потанцевать. «И решить, как бороться с ними, — подумала она, — теперь, когда я знаю, что происходит».
Его глаза смотрели на нее с обожанием.
— Храбрая леди. Они несколько вульгарны, эти Рэддисоны, особенно Роза, но…
— Какая приятная встреча, ну и загадочная штука жизнь… — сказал спокойный голос со стороны занавески, и Сабрина повернулась, чтобы увидеть ленивую улыбку княгини Александры Мартовой. — Твой друг извинит нас? — спросила княгиня. — Я собираюсь взять тебя под свое крылышко.
Александра Мартова была владелицей шикарного каменного четырехэтажного особняка. Она прибыла в Лондон одна, не имея ничего, кроме того, что получила при разводе: счет в швейцарском банке, дом на острове Майорка, квартиру в Париже, алименты в десять тысяч долларов ежемесячно и датского дога, которого она назвала Максом в честь друга. Она была высокой и стройной блондинкой со слегка раскосыми голубыми глазами и волосами, ниспадавшими ей на плечи. От нее исходил дух уверенности, решительности, которого не было, когда Сабрина впервые встретила ее на яхте Макса Стуйвезанта.
— Я решила устанавливать свои правила, — сказала она Сабрине. — Похоже, ты тоже. Я приехала в Лондон, потому что мне скучно. Никто не знает, как организовать хороший прием, вечеринку. Поэтому я решила показать, как это делается. Душенька, я намереваюсь стать самой знаменитой хозяйкой в Европе.
Но, прежде всего ей был нужен дом. Она нашла такой в Белгрейве: высокий и узкий, с высокими окнами, напоминавший викторианскую леди, удивленно поднявшую брови. Там была красная дверь с головой льва. Александре очень нравился внешний вид здания, но было совершенно неприятно его убогое и мрачное внутреннее оформление. Поэтому она выбросила внутренности, оставив скорлупу.
— Я хочу, чтобы ты переделала его для меня, — объяснила она Сабрине. — Сверху донизу. Выпей еще вина. — Она сдула пыль от штукатурки с бутылки и наполнила хрустальные бокалы, которые принесла в корзинке для пикников. Сабрина сидела на одном из тюков, попивая легкое винцо «Божоле» и осматривая то, что было вторым этажом дома Александры. Поскольку внутренние стены были удалены, она видела весь этаж. Остался невыброшенным только мраморный камин. Лучи солнца, танцуя с пылинками, освещали куски дерева и мрамора, что напоминало Сабрине те антикварные изделия, которые они покупали с мамой, зная, что они засияют, если их почистить и отполировать.
Сабрина ощутила то же самое желание, которое было у нее тогда, когда она с завистью смотрела на умелые руки матери. Сияя глазами, она повернулась к Александре:
— Спасибо тебе.
Александра подняла бокал:
— Я рассчитываю, что мы будем помогать друг другу. Тебе нужно, чтобы процветал твой магазин, мне нужно большее: дом и респектабельность, уважение других. Я знаю всех в Лондоне, но, грустно признаться, я для общества тоже загадка. После тех лет и всех кроватей в Монте-Карло и западнее быть княгиней еще не достаточно. Мне нужно достичь многого. Вот и все. Сабрина грустно покачала головой:
— Я, наверное, не тот человек…
— Душенька, ты многому научилась с тех пор, как вышла замуж за Дентона. Тебя просто потрясло то, что тебе удалось услышать, и ты рассуждаешь не вполне трезво. Так вот. Ты поможешь мне, а я тебе. Разве ты не слышала, когда я сказала, что беру тебя под свое крылышко? Ты сделаешь мой дом красивым. Мы покажем его всему свету, устроив грандиозный прием. А в результате через неделю люди будут говорить, что если леди Сабрина Лонгворт не снизошла до того, чтобы быть вашим консультантом по оформлению дома, значит, вы — никто, включая высокопоставленную и могущественную Оливию Шассон. — Александра взяла бокал и пошла по этажу, оставляя следы на пыльном полу. — А когда взлетит твоя ракета, взлетит и моя, и я прочно буду членом Респектабельного общества, которое окажется у моих ног.
— Потому что, скажу тебе, Сабрина, похоже, ты не понимаешь, что эти люди в неистовом восторге от тебя. Ты очаровательная женщина — гораздо больше, чем я, чего бы я не допустила больше ни в ком. Ты забавна, оригинальна, и никто не может заранее предугадать, что ты скажешь или как ты поступишь. С твоим именем не связан никакой скандал, и люди, ненавидящие друг друга, тем не менее, любят тебя. Знаешь ли ты, когда я впервые услышала о тебе? Сразу же после того, как ты вышла замуж. Где бы я ни была — в Рио, в Каннах, на Майорке — люди говорили о тебе. Целый год я ждала встречи с тобой. Потом на суденышке Макса ты была такой невинной и несчастной, что я просто не могла поверить, что ты это ты, а потом ты мне начала нравиться. Вот какая чепуха. — Она села на тюк, скрестив свои длинные стройные ноги. — Понимаешь, единственная причина, почему они сходят с ума, заключается в том, что никто не знает, из-за чего вы с Дентоном разошлись и что ты за это получила. Ты должна была рассказать им… И не качай так головой, я говорю только, что так считаю. Они уверены, что ты появилась ниоткуда, вышла замуж за одного из них, бросила его, получив Бог знает сколько денег, и открыла великолепный магазин. Такое, мол, у тебя хобби, финансируемое бедным Дентоном. А бедный Дентон рассказывает о своем разбитом сердце в каждой постели, в которую забредет. Я знаю, что ты получила. Так уж вышло, что у нас был один и тот же поверенный при разводе, и он просто стонал, как много ты упустила. Это твоя история, поэтому я ее никому не рассказывала, но большинство ждет, чтобы ты доказала их неправоту. Сабрина, слушай.
Александра разлила остатки вина в бокалы. Солнце светило в окна не так ярко, поскольку день шел к концу, и при бледном освещении она казалась похожей на мраморную статую.
— На мой взгляд, ты само совершенство. У тебя есть стиль и независимость. Я приглашаю тебя оформить мой дом. Ты будешь стоять рядом со мной, когда я дам первый прием. Что ты на это скажешь?
Сабрина смотрела куда-то вдаль. Она слышала все, что говорила Александра, но в то же время была далеко.
Мысленно она уже оформляла этот дом, прикидывая размеры комнат, стиль мебели и ее расположение, работу художников, занавески, ковры. Ей не терпелось начать. Но она хотела быть уверенной в одном.
— Полная свобода действий? — спросила она мягко.
Брови Александры поднялись вверх насмешливо-удивленно.
— Ха, ну а зачем же иначе ты мне нужна? Благодарной, приятной несколько минут назад Сабрины теперь не было. На ее месте была уже другая Сабрина, уверенная в себе, профессионал. Она осмотрела дом и спросила:
— Какую сумму ты бы хотела потратить на это?
— Сколько понадобится. Сабрина кивнула.
— Расскажи мне, какого эффекта ты хочешь добиться, и я все сделаю.
— Слушаюсь, мадам. — Александра улыбнулась восхищенно.
— К вашим услугам, мадам. — Они засмеялись и слегка чокнулись бокалами перед тем, как допить остатки вина.
— Когда начнешь? — спросила Александра. Сабрина надела пальто.
— Я уже начала.
Они встречались за ленчем и обедами и проводили так много часов вместе, что, в конце концов, Александра перебралась из своего номера в «Коннот-отеле» в одну из гостевых комнат дома Сабрины. Они говорили об Александре, а Сабрина тем временем набрасывала чертежи и эскизы интерьеров. Она наняла того же подрядчика, который переделывал «Амбассадор», чтобы он наблюдал за работой электриков, водопроводчиков и штукатуров. Специалисты выложили сложный паркет, который она задумала. Через несколько недель прибыла мебель: настолько оригинальное, нетрадиционное сочетание, какого Александра даже представить себе не могла.
