– «Сильная страна не порывает связей со своим прошлым, но прошлое это еще недостаточно изучено, а художественные памятники его пропадают с каждым днем. Обязанность тех, кто глядит вперед, – пока еще не поздно и время не стерло всех его следов, – сберечь русское народное художественное достояние, направив в эту сторону внимание наших художественных сил».

В обычных культурных словах чувствую не обычную, поношенную почву национализма; в них, судя но общему, часто скрываемому настроению, есть нечто новое.

Какой-то всенародный плач по прекрасному расхищаемому достоянию!

Всенародный голод по вечно красивому!

Приведенные строки воззвания ближе мне, нежели очень многим.

Более десяти лет назад, с великого пути из Варяг в Греки, с Волхова, я писал:

– Когда же поедут по Руси во имя красоты и национального чувства?

С тех пор, учась у камней упорству, несмотря на всякие недоброжелательства, я твержу о красоте народного достояния.

Твержу в самых различных изданиях, перед самой разнообразной публикой.

Видеть защиту красот старины на знамени съезда для меня особенно дорого.

Еще слишком много сердец закрыто для искусства, для красоты!

Еще слишком много подложного находится в обращении. Попытаемся разобраться!

Главное, не будем же наконец закрывать глаза на очевидное.

Мы научены всякими неудачами. Много превосходных слов оказалось под незаслуженным запретом. Многим поискам дано несправедливое толкование. Но душа народа стремится ко благу. Вместо сокровища случайной нации народ начинает отыскивать клады земли.

В пророческом предвидении народ от преходящего идет к вечному.

Конечно, найдутся злые люди и назовут новые ясные чувствования пустыми мечтами. Разрушители!

На каком языке доказать им, что стертые монеты национализма заменяются чудесным чеканом новых знаков?

Лишенным веры как передать, что «будущее в прошлом», но есть парадокс, но есть священный девиз. Этот девиз ничего не разрушает.

Индивидуальность, свобода, мысль, счастье – все принимает этот пароль.

Не ошибка сейчас поверить в рост глубокого здорового чувства – неонационализма.

Сознаемся, что название еще не удачно.

Оно длинно. В нем больше старого, чем нового.

В обозначении нового понятия, конечно, необходимо участие слова «земля».

Принадлежность к почве надо подчеркнуть очень ясно.

Не столько определенные люди, сколько их наслоения являются опорой нашему глубокому чувству.

Мощь развивается в столкновении острой индивидуальности с безыменными наслоениями эпох. Вырастает логическая сила. Около силы всегда гнездится и счастье.

Пока трудно заменить неонационализм новым словом.

Не это важно. Необходимо сейчас отыскивать признаки обновленного национализма.

Значительно вот что:

Именно теперь культурные силы народа небывало настойчиво стремятся узнавать прошлое земли, прошлое жизни, прошлое искусства.

Отставляются все случайные толкования. Новое чувство родит и новые пути изучения. В стремлении к истине берут люди настоящие первоисточники.

Становится необходимым настоящее «знание». Не извращенное, не предумышленное знание!

С ужасом мы видим, как мало, как приблизительно знаем мы все окружающее, всю нашу бывшую жизнь. Даже очень недалекую.

От случайных (непрошеных) находок потрясаются самые твердые столпы кичливой общепризнанности.

В твердынях залогов знания мы начинаем узнавать, что ценна не отдельная национальность. Важно не то, что сделало определенное племя, а поучительно то, что случилось на нашей великой равнине.

Среди бесконечных человеческих шествий мы никогда не отличим самого главного. В чем оно?

Не все ли равно, кто внес больше красоты в многогранник нашего существования.

Все, что случилось, – важно. Радостно то, что красота жизни есть, и дали ее велики.

Древняя истина: «победит красота».

Эту победу можно злоумышленно отсрочить, но уничтожить нельзя.

Перед победой красоты исчезают многие случайные подразделения, выдуманные людьми в борьбе за жизнь.

Знать о красивых, о лучших явлениях прошлой жизни хочет сейчас молодежь. Ей – дорогу.

С трогательной искренностью составляются кружки молодежи. Хочет она спасти красоту старины; хочет защитить от вандалов свои юные знания.

Кружки молодежи в высших учебных заведениях готовят полки здравых и знающих людей.

Знаю, насколько упорно стремятся они знать и работать.

Помимо казенных установлений, общество идет само на постройку искусства.

Создаются кружки друзей искусства и старины.

В Петербурге сложилось общество друзей старины.

В Смоленске кн. М.К. Тенишева составляет прекрасный русский музей.

По частному начинанию общества архитекторов-художников создался музей Старого Петербурга.

В Киеве основывается общество друзей искусства.

Будет нарастать художественный музей, собранный по подписке. Давно с завистью мы смотрели на пополнения музеев за границей на подписные деньги.

Для художника особенно ценно желание сохранить его произведение, высказанное большой группой лиц.

Такими реальными заботами только может парод выразить свою действительную любовь к искусству.

Наше искусство становится нужным.

Приятно слышать, как за границей глубоко воспринимается красота нашей старины, наших художественных заветов.

С великой радостью вижу, что наши несравненные храмы, стенописи, наши величественные пейзажи становятся вновь понятыми.

Находят настоящее свое место в новых слоях общества.

С удовольствием узнаю, как Грабарь и другие исследователи сейчас стараются узнать и справедливо оценить красоту старины. Понять все ее великое художественное чутье и благородство.

Только что в «Старых Годах» мне пришлось предложить открыть всероссийскую подписку на исследование древнейших русских городов, Киева и Новгорода.

Верю, что именно теперь народ уже в состоянии откликнуться на это большое культурное дело.

Миллион людей – миллион рублей.

Мы вправе рассчитывать, что одна сотая часть населения России захочет узнать новое и прекрасное о прежней жизни страны.

Такая всенародная лепта во имя знания и красоты, к счастью, уже мыслима. Надо начать. Настало время для Руси собирать свои сокровища.

Собирать! Собирать хотя бы черновой работой.

Разберем после. Сейчас надо сохранить.

Каждому из нас Россия представляется то малой, то непостижимо большой.

Или кажется, что вся страна почти знакома между собой.

Или открываются настоящие бездны неожиданностей.

Действительно, бездны будущих находок и познаний бесконечно велики.

Приблизительность до сих пор узнанного – позорно велика.

О будущем собирательстве красоты, конечно, надлежит заговорить прежде всего художникам.

Лишь в их руках заботы о красоте могут оказаться не архивом, но жизненным, новым делом.

Кладоискатели поучают:

«Умей записи о кладах разобрать правильно. Умей в старинных знаках не спутаться. Умей пень за лешего не принять. Не на кочку креститься. Будешь брать клад, бери его смело. Коли он тебе сужден, от тебя не уйдет. Начнет что казаться, начнет что слышаться, – не смотри и не слушай, а бери свой клад. А возьмешь клад, неси его твердо и прямо».

Художественный съезд может поговорить и порешить многое о великих кладах красоты, минуя все обыденное.

Если не будет разговоров зря, то этот обмен мнениями, а главное, фактами, пойдет впрок русскому искусству.

Русло неонационализма чувствуется.

Придумаем движению лучшее название.

Слова отрицания и незнания заменим изумлением и восхищением.

Сейчас необходимо строительство

Любящий и знающий искусство человек только что пишет мне:

– Нужно написать что-либо по поводу опасности разрушения, грозящего церкви Ильи Пророка в Ярославле. Неужели и этот памятник погибнет?