– Мне нужно сменить обстановку, – просто ответил тот. – Расскажи, пожалуйста, завтра обо всем градоправителю. Я бы и сам это сделал, но уже довольно поздно и мне не хочется его беспокоить. Все-таки он важное официальное лицо…

– Но куда ты поедешь ночью? Разве тебе мало нападения оборотня? И твоя рана…

– С ней все в порядке, – поспешно сказал Франц. – Не волнуйся за меня.

– Но почему такая спешка? – огорчился старик. – Это тебя Римус надоумил? Я ему голову оторву и не посмотрю, что он священник.

– Нет, это мое собственное решение. Я зашел к тебе только для того, чтобы отдать ключи – домом и обстановкой можешь распоряжаться по своему усмотрению – и сказать спасибо.

– Но ведь это бегство. Франц, от кого ты бежишь? От самого себя?

– Бегство, ты прав, – кивнул мастер рун. – Но лучше сбежать, чем дать прошлому убить себя.

– Снова вернешься к бродячей жизни? Постоялые дворы, случайные заработки и так далее?

– До приезда сюда все так и было. Не могу сказать, чтоб это была такая уж плохая жизнь. Встреча с Раэн изменила меня, но, видимо, не до конца.

– Мне жаль… – вздохнул Бернар. – Правда. Я надеялся, что ты останешься здесь навсегда.

Старик встал с плетеного кресла, в котором сидел, и крепко, по-отечески обнял Франца.

– Ты отсюда идешь прямо в конюшню?

– Да. Нужно спешить.

– В таком случае доброго пути.

– Спасибо.

– Подожди минутку, тебе же нужна провизия, – сказал старик.

– Все, что необходимо, я куплю в таверне. – Мастер остановил целителя.

– Франц, я нервничаю, потому что больше никогда не увижу тебя, – признался Бернар. – А жаль, в самом деле…

– Откуда такие мысли? Я буду заглядывать в Таурин и обязательно навещу тебя.

Старик посмотрел мастеру прямо в глаза и ничего не ответил. Вместо этого он молча пожал ему руку и снова сел за стол. Немного подумав, Бернар потянулся за булочкой и продолжил чаепитие. Больше он не сказал ни слова.

Уже совсем стемнело, когда Франц добрался до конюшни. Поговорив с конюхом, мужчина выбрал подходящего коня и заплатил за него причитающиеся деньги. Мастер остался доволен покупкой. Животное было крепким, здоровым, хорошо вышколенным и гордо носило кличку Уголек. Конь был черной масти с белой звездой на лбу.

Пока конюх седлал жеребца, Франц купил в таверне хлеба, сушеного мяса и фруктов с таким расчетом, чтобы провизии хватило на несколько дней. Овса для Уголька брать не стал, мысленно пообещав себе, что на следующем постоялом дворе конь получит его столько, сколько пожелает. Перевесив для удобства меч с пояса за спину, мужчина признал, что готов к дальней дороге.

Подъехав к главным воротам, Франц попросил стражника открыть их.

– Ночная поездка? Кто это тут такой смелый? – проворчал двухметровый верзила, такой рыжий, что заставил бы и пламя побледнеть от зависти. Он приблизился к нему, бряцая оружием. – А ну, откиньте капюшон, я хочу видеть ваше лицо.

Франц исполнил его просьбу. Стражник, прищурясь, поднял факел повыше и удивленно отпрянул:

– Вы?!

– Доволен? – Мастер нахмурился. – А теперь открывай.

– Это после вчерашнего-то? Да ведь там одни живые мертвецы, морок лесной, оборотни, вампиры…

– Ну, хватит, – оборвал его Франц. – Прекрати тянуть время.

– Не пущу, – заупрямился вдруг стражник.

– С какой стати?

– Указ градоправителя. С сегодняшнего дня никто не имеет права покидать город после заката. А он, – рыжий многозначительно поднял палец, – уже свершился.

– Этот указ ко мне не относится. Я смогу за себя постоять.

– Нет, все равно не пущу.

– Будешь упрямиться, я тебя заколдую, – просто сказал Франц, поднимая правую руку и складывая пальцы в привычном жесте.

– Эй-эй! А вот этого не надо, – испуганно отшатнулся стражник и потянулся за сигнальным свистком. – Я на службе! Вам шутки, а меня могут жалованья лишить.

– Я отправляюсь охотиться на нового оборотня. Думаю, что придется выслеживать его несколько дней. Видишь, – Франц похлопал рукой по сумке, – даже припасы взял.

– Так бы и сказали, – с облегчением выдохнул верзила, впрочем, не теряя из виду руку мастера рун. – А почему ночью?

– Потому что оборотни – ночные твари и в это время их легче выследить.

Неизвестно, поверил ли ему стражник, но то, что ему очень хотелось, – это факт. Рыжий подозвал своего помощника, и общими усилиями они раскрыли тяжелые, обитые железом ворота. Франц направил животное прямиком в распахнутые створки. Стража так торопилась поскорее покончить с этим делом, что едва не прищемила хвост коню. Уголек недовольно обернулся, но было уже поздно. Послышались шум задвигаемого засова и приглушенные причитания.

Франц усмехнулся. За всю жизнь он не встречал людей более суеверных, чем эти стражники. Они готовы обвешать себя с ног до головы охранными амулетами, не жалея на их приобретение никаких денег. Им повсюду мерещится опасность, чаще всего мнимая. Надежно защищенные каменными стенами, они со страхом всматриваются в темное Нечто, окружавшее город. Там притаилась опасность, и как только на землю опускается ночь, ужасный змей неизвестности опутывает город своими тугими кольцами. Под покровом мрака скрываются жуткие твари, мечтающие полакомиться человеком. Они следят за стражниками. У них тысячи глаз. Рядом притаился извечный Враг, который исчезает только с наступлением рассвета.

Мастер рун выехал из освещенного круга и нетерпеливо пришпорил коня. Уголек недовольно фыркнул, но ходу прибавил. Сырой холодный воздух был полон запахов и звуков. Между деревьями, словно зажженный фонарь, мелькала серебристая луна. Многочисленные ночные обитатели настороженно прислушивались к стуку копыт. Появление всадника на дороге не предвещало для них ничего хорошего.

Франц щурился от резкого ветра и пытался самого себя убедить в том, что Таурин ему никогда не нравился: улочки узкие, дома маленькие, неказистые, построенные кое-как, фонтанов и аллей – а это главный показатель достатка города – почти нет. Но четыре года, что он провел там, значили очень много. Это были годы его жизни, счастливой жизни, а их нельзя перечеркнуть одним махом.

Через пять минут показалась развилка, и мужчина остановил лошадь. Он был в растерянности. Куда теперь? Франц так и не решил, по какой дороге он поедет. Прямо – на юг, в край рек и болот, или же на запад, в горы.

– Уголек, что скажешь?

Конь, услышав свое имя, повел ушами. Ему было безразлично куда идти. Пределом мечтаний Уголька было теплое стойло, мешок овса и благосклонная к нему белоснежная кобыла.

– Значит, на запад, – сказал Франц, натягивая перчатки. – Лучше замерзнуть в горах, чем увязнуть в топях.

Он тронул поводья, и конь послушно зашагал вперед. Мастера рун нисколько не беспокоили окружающая темнота и возможная опасность, притаившаяся в ней. Франц решил во всем положиться на волю судьбы. Если ей будет угодно видеть его живым и здоровым, значит, так тому и быть.

Уголек мерно цокал копытами. Дорога, сделав крутой поворот, стала каменистой. Спать мастеру совсем не хотелось, он был погружен в свои мысли и, казалось, почти не замечал, что происходит вокруг. Сначала он ехал через поле, затем бескрайние поля сменились холмами. Когда Франц проезжал по каменному мосту, построенному через пересохшую речку, тролли, жившие под ним, недовольно заворчали. Песок стал сыпаться им на головы и попал в котел с пивом, которое они варили тут же, под мостом. Тролли были не прочь зло подшутить над путником, посмевшим потревожить их покой, но, распознав во Франце мастера, а не обычного человека, решили с ним не связываться.

Быть может, эти недалекие создания и не могли похвастаться высоким интеллектом, но заметить татуировки на его руках, чей колдовской свет проступал даже сквозь одежду, у них ума хватило. Этот свет, невидимый для человеческих глаз, различают только существа из междумирья и некоторые животные, например кошки. Тролли, невысокие и круглые, словно бочонки, высыпали из-под моста и погрозили кулаками уезжающему человеку. Теперь им до рассвета придется фильтровать пиво.