Тут требуше снова выстрелил, и Володя поднял бинокль.

– Недолет метров десять. Будем считать разлет в пределах погрешности. Еще пару выстрелов для верности, и отправьте кого-нибудь собрать все камни и стрелы, которые мы настреляли… не дай бог еще насторожатся.

Рядом, тяжело дыша, остановился Филипп.

– Ну и тропа, – пожаловался он. – Да еще вся забита телегами и рабочими. Мы пытаемся расширять ее, но это сильно замедляет работу.

– Надо было сразу думать и делать дорогу нормальной ширины, тогда бы ее и колесами меньше разбило. Уже когда я поднимался, лошади с трудом тащили груз. Приходится вполовину загружать телеги, да и разъехаться на ней с трудом можно.

– Все будет нормально, милорд. Еще несколько пней выкорчуем, и станет легче. А где совсем разбито, подложили фашины. А еще крепость…

– Что там?

– Насыпь сделали, частокол тоже поставили, тем более этого добра мы запасли столько, что на пяток таких крепостей хватит.

– Ров?

– Почва уж очень твердая, рыть трудно, но ежели еще сутки у нас будут, сделаем.

– Сутки будут точно. Сразу штурмовать город не полезут, остерегутся после Розентерна. Сначала они своих из осады выручат и подготовят место для высадки основных сил. С кольями и «ежами» что?

– Как вы и приказали, от той крепости вкапываем колья и крепим к ним «ежи». Оставили проход к городу только рядом с крепостью… как раз под «скорпионы» и требуше. Ежели еще лучников туда и арбалетчиков…

– Как раз для них крепость и ставим. И командовать ею будешь ты!

– Милорд?

– Хочешь стать рыцарем – работай. Я говорил с Конроном, и он со мной согласился. Сделаешь все в лучшем виде – будешь рыцарем. Как голос короля в Тортоне он имеет на это право.

Сам Володя по своему титулу, равному местному герцогу, тоже имел право произвести любого человека в рыцари, но решил, что лучше, если это сделает локхерец – для местных тиров это будет значить больше.

– Ну… признаться, милорд, с крепостью тут не столько моя заслуга, сколько городского фортификатора. Без него я бы не справился.

Володя рассеянно кивнул. Все это он прекрасно знал.

– Так что там с крепостью?

– Как размещать «ежи»? Можно сплошными рядами поставить, их хватит.

– Да? А как нам отступать? Задача «ежей» не блокировать, а мешать вести правильное наступление.

Мальчик перешел на другую сторону холма и снова поднял бинокль. Видно из-за деревьев было не очень хорошо, но основную проблему заметил, подозвал Филиппа.

– Иногда полезно посмотреть на линию обороны с высоты. Видишь вон там свободное место? Если противник его заметит, то сможет обойти без всякого риска и ударить в тыл. И крепость окажется совершенно бесполезной.

Филипп усмехнулся:

– Будем надеяться, что и враг так подумает.

Мальчик вопросительно глянул на вассала.

– Там волчьи ямы и колья в траве. Еще веревки между ними натянуты. Пущай пробуют.

– Хм… – Володя изучил то место внимательней и покачал головой. – Даже не видно где. Здорово замаскировали. Когда успели?

– Всю ночь копали, милорд. Тоже предложение фортификатора, я хотел просто «ежи» накидать и ров вырыть, там грунт помягче.

– Что ж, замечательно. Тогда в чем проблема?

– В людях! Милорд, я не могу приказать выделить солдат для гарнизона! Сейчас я командую только рабочими, пленными и солдатами охраны.

– Лучники тренируются, а так почти все они твои. Еще из ополченцев выберем и человек пятьдесят арбалетчиков.

– Мало, милорд.

– Извини, но они мне нужны. В будущей операции им отводится важная роль, но посмотрим, может, и не нужно мне столько будет. Сейчас, хвала щедрости его величества Эриха Второго, у нас много арбалетчиков.

Следующие два часа Володя носился между холмом, строящейся крепостью и городом, проверяя, как идет подготовка ополчения, что с установленными на стенах машинами, как продвигается установка «ежей». На бегу его и поймал Конрон.

– Только что приехал гонец от наблюдателей, – с ходу сообщил он. – Корабли пока стоят, не предпринимая никаких действий, километрах в десяти отсюда.

Володя почесал ухо.

– Ты ел? – вдруг спросил он.

– Нет. Как раз собирался.

– Я тоже. Сейчас обед привезли рабочим, поехали на холм, там и поговорим.

Конрон спорить не стал, и вскоре они вдвоем, получив свои порции, расположились около одного из требуше, откуда открывался замечательный вид на Радужную бухту.

– Значит, говоришь, ничего не делают?

– Да. Я поставил наблюдательные посты по всему побережью, и сейчас мои разведчики следят за всеми перемещениями флота.

– Понятно. Что ж, этого следовало ожидать – напролом не прутся, сначала хотят получить все данные.

– То есть ты ждал, что они не полезут сразу? Зачем же тогда торопил со всем этим строительством? Люди уже от усталости чуть не падают.

– Был шанс, небольшой, но был, что там командиром кто-то вроде Розентерна, который решится с ходу влезть в заваруху, а там уже разбираться. Так что лучше поспешить и сделать все раньше, чем потом хвататься за голову. А так… если родезцы не сдвинутся с места в ближайший час, значит, действовать они начнут только завтра.

– И какие же, по-твоему, будут их действия?

– Самым логичным будет высадка десанта и соединение с остатками авангарда барона, запертыми в крепости. Скорее всего мы об этом услышим утром.

– Думаешь, пойдут только утром? – возражать против самого плана Конрон не стал.

– Сейчас они километрах в десяти отсюда… скорее всего стоят в точке, где у них назначена встреча с гонцом от барона. Пока он там не появится, действовать они не будут, по крайней мере, сразу. – Мальчик глянул на часы. – С этим человеком они должны уже встретиться. Час или два потратят на выработку плана в новой ситуации, потом пойдут к удобному месту и высадят там часть сил, чтобы помочь своим, но ночью они сделать этого не смогут… Как только наше охранение заметит продвижение десанта, надо будет бросать осаду замка и двигаться сюда, оставив только наблюдателей.

– Это само собой. Командира я уже предупредил, только недавно вернулся оттуда. – Конрон недоверчиво оглядел зажаренное куриное крылышко, потом решительно впился в него зубами, запив изрядным количеством вина. Володя поморщился. Тир, заметив эту гримасу, хмыкнул. – Молод ты еще, – сообщил очевидное. – Не ценишь хорошее вино.

– Ценю, но не в таких количествах. Как ты можешь столько пить и оставаться трезвым?

– Практика! – гордо сообщил Конрон и снова приложился к кувшину.

«И не очень крепкое вино», – мысленно закончил Володя.

При всей любви рыцаря к выпивке, пить он все же предпочитал вино, разведенное водой. Только на праздниках пил неразбавленное. Наверное, это и позволяло тиру сохранять ясность мысли, несмотря на выпитое. Володя же подходил к выпивке с изрядной долей осторожности. Не отказывался, если предлагали, но одну кружку мог цедить весь вечер.

Тут приехал очередной гонец. Подскочив к Конрону, он что-то быстро ему доложил, после чего умчался к котлу за едой.

– Все еще стоят, – сообщил Конрон. – Я велел докладывать каждые полчаса.

Володя поднялся и стряхнул с себя крошки.

– Значит, до завтра новостей уже не будет. Поеду в город, посмотрю, как идет тренировка ополчения. В этом сражении от пехотинцев будет многое зависеть.

– Давай, – махнул мальчику рукой Конрон. – Если что, где искать?

– Либо на полигоне у северной стены, либо в доме Осторна.

Конрон кивнул и тоже встал.

– Проедусь-ка я к замку, где мы заперли остатки родезцев, еще раз переговорю с тамошним командиром. А то еще устроит героическую оборону.

– Есть такой шанс? – удивился Володя.

– Дорейн, – сообщил Конрон, словно это все объясняло. Но тут же все-таки пояснил: – Отчаянный парень. Я его отца знал, такой же рубака.

– Тогда замени этого Дорейна на кого поспокойнее. Нам еще не хватало сорвать все планы из-за этого отчаянного парня.