— Да, баронесса, ваша шкура гарымзы нигде не затеряется, — усмехнулся де Норлэс, показывая, что понял, кто сыграл основную роль в охоте на гигантскую змею. Листик ничего не сказала, просто склонила голову в знак признательности за оценку её заслуг, тем самым не подтверждая, но и не опровергая догадку графа. Де Норлэс счёл свою задачу выполненной — он же предупредил о замыслах герцога Вэркуэлла, хоть и сделал это так, что его предупреждение оказалось бесполезным, о чём и высказалась Листик, когда граф удалился.
— Понимаешь, Листик, он ведь и этого мог не делать, да и если бы он послал к генералу гонца. — Гильемо, как и остальные норвеи–ветераны, называл своего командира не бароном, а по старой памяти — генералом или командиром. — Это бы вызвало подозрения Вэркуэлла, а ссориться с фактическим правителем севера Реджилу не с руки.
— Но, Гильемо, северные баронства не подчиняются этому надутому герцогу! — возмутилась Листик.
— Да, но они слабые, борьба с предгорной нежитью, да и с той, что спускается с гор, отнимает много сил, к тому же объединить их некому. Ну а герцог подмял под себя практически весь север, остальные владетели, те, что защищены нашим и другими приграничными баронствами, пляшут под его дудку, — сказал лейтенант. Листик захихикала:
— Они что собираются и танцуют? А герцог им на дудке играет?
— Листик! — Гильемо укоризненно посмотрел на рыжую девочку. — Ты как маленькая! Так только говорится, это означает, что они заглядывают ему в рот…
— Что вот так берут и заглядывают? Все вместе или по очереди? Лучше бы они танцевали!
— Листик! — покачал головой лейтенант. — Нам надо решить что делать, а не…
— Ага, — Листик кивнула, став серьёзной, — ты со своими бойцами останешься здесь и будешь по–прежнему охранять наших селян. Будешь делать вид, что ничего не знаешь! Отца предупрежу я, моего исчезновения не заметят, а если и заметят, решат — что может одна девочка, да ещё без лошади. Ты бы что подумал?
Гильемо пожал плечами, показывая, что Листик задумала совершить невыполнимое, и попытался возразить:
— Даже если ты предупредишь генерала, не будет ли это поздно? А десять умелых воинов будут не лишними в предстоящем бою!
Девочка улыбнулась и сказала:
— Десять твоих бойцов особой погоды не сделают, даже если вы будете драться как львы, я имею в виду всю дружину, вас просто затопчут, силы слишком не равны, ты же слышал, что говорил граф. Тут нужна другая тактика.
Гильемо недоуменно посмотрел на девочку, какая тут может быть тактика? Он понимал, что бой, если он будет, а состоится он обязательно, станет последним для старого генерала и его дружины — ни де Гривз, ни его норвеи уступать, а тем более сдаваться, не будут. Но другого лейтенант себе представить не мог. Листик покачала головой:
— Ты правильно думаешь — отец и его дружина не уступят, бой будет, но не такой, как ты привык, и уж совсем не такой, как представляет себе тот надутый герцог. Через час, ну, через полтора, увидишь почему. А я буду в замке сегодня до полуночи, уйду, когда хорошо стемнеет.
Лейтенант не то, чтоб поверил девочке, но та говорила так уверенно, что вполне возможно, подумал он, она сможет каким‑то образом повлиять на исход сражения, тем более что её магические возможности достаточно велики, но всё же — добраться так быстро до замка и предупредить командира… Гильемо высказал свои сомнения:
— Листик, я понимаю, ты сильная волшебница, может даже могучая, но летать‑то ты не умеешь! Как ты доберёшься до замка? Да ещё так быстро? Давай я тебе хоть двоих воинов выделю в сопровождение…
Листик покачала головой и, заулыбавшись, сказала:
— Гильемо, думаю, тебе об этом можно знать. Уже темнеет, через час увидишь. А пока, закажи ещё молока!
Лейтенант с девочкой разговаривали почти шепотом, и хоть они сидели за общим столом, их никто не слышал. Когда Гильемо заказал ещё одну кружку молока, в сторону девочки посыпались обычные шуточки. Листик в ответ показала язык, сначала обычный, а потом раздвоенный, ещё и зашипела для убедительности. Сторонний наблюдатель решил бы, что ничего и не произошло, просто лейтенант баронской дружины отчитал одну из селянок, а потом, сжалившись, заказал ей кружку молока, а она вместо благодарности продолжила свои шалости, вполне обычные для представителей народа леса. А такой наблюдатель был, серый человечек с неприметной внешностью, дождался, когда посетители начали расходиться — завтра был очередной базарный день, ярмарка‑то ещё не закончилась, и стараясь быть незамеченным улизнул из таверны.
Листик попросила Гильемо проводить её, но она, поднимаясь по лестнице, не свернула в коридор, где была комната Сильмы и её детей, девочка пошла дальше. Лейтенант хоть и удивился — чего это Листик собралась делать на чердаке, но не подал виду, а вот когда они вылезли на крышу, скрыть удивления уже не смог.
— Не лезь дальше, а то упадёшь, — остановила девочка Гильемо у большого слухового окна. Листик стянула с себя платье и передала изумлённому лейтенанту: — На вот, спрячь у себя, дома отдашь. И никому не говори, что видел, понял? А когда будут спрашивать где я, скажешь, ушла с караваном купцов, ну тех, что к перевалу идут.
То, что произошло дальше, повергло лейтенанта в шок — девочка легко взбежала на конёк крыши и её силуэт размылся. На месте исчезнувшей Листика стоял дракон! Вернее дракончик, уж очень он был маленьким. Маленьким по сравнению с другими драконами, а так — в три человеческих роста. Дракон сказал голосом Листика — «ага» и стремительно ушёл в небо. Так показалось Гильемо, на самом деле Листик прыгнула в межпространство, едва оторвавшись от крыши.
На следующий день к Гильемо пристала Сильма и её дети — куда делась Листик? То, что она не пришла к ним ночевать, посчитали вполне понятным: девочка осталась с дружинниками её отца, а возможно, ей сняли отдельную комнату, полагающуюся ей по статусу. Гильемо их успокоил, сказал так, как ему посоветовала Листик, больше никто не спрашивал, они знали о способностях и возможностях маленькой баронессы. Остальные участники ярмарки просто не обратили внимания на отсутствие одной из селянок — мало ли куда могла податься девочка, может, она после продажи шкуры гарымзы инспектирует ряды со сладостями? Тем более что остальные дети Сильмы именно так и поступили.
Лэри де Гривз сидел в кресле у камина, Листик привычно устроилась на скамеечке у него в ногах, напротив сидели капитан дружины Гуго Норек, лейтенанты Урхо Тарек и Лурело Варек. Несмотря на поздний час, они собрались на военный совет, причиной которого была весть, принесенная Листиком.
— Мы не можем вступить в открытое противостояние с Вэркуэллом, — говорил лейтенант Тарек, — нас сметут! К тому же мы не можем оставить замок без хоть какого‑то гарнизона и перевал без заставы. С теми одиннадцатью, что ушли на ярмарку у нас будет меньше сотни бойцов! Это против почти тысячи Вэркуэлла.
— Что ты предлагаешь? — спросил Гуго.
— Партизанская тактика, надо вымотать вэркуэлловских дружинников, они не привычны к лесу.
— Правильно! — поддержал товарища Варек. — Выматывать и бить по частям!
— В любом случае дать бой придётся на подступах к горам, к перевалу вся дружина Вэркуэлла не пойдёт, они оседлают дорогу, с тем чтоб не дать нам пройти туда, а те, что пойдут, выбьют нашу заставу, — покачал головой Норек, — нам нельзя пропускать к перевалу даже часть дружины герцога. Обойдём заслон Вэркуэлла лесом и ударим по тому отряду, что будет идти на перевал. А потом навалимся на тех, что остались стеречь дорогу.
— А хватит ли у нас сил? — с сомнением покачал головой Тарек, — даже если мы нападём из засады, их численное преимущество может оказаться решающим. Бой — это размен, а их слишком много.
— Только так, другого выхода нет! — поддержал капитана Варек.
Лейтенанты и капитан повернулись к де Гривзу, последнее слово было за ним. Они уже высказались, теперь с надеждой смотрели на своего командира, он не раз находил выход из, казалось бы, безвыходной ситуации. А де Гривз сидел, прикрыв глаза, и улыбался. Вместо него ответила Листик:
