— Не бойся, Смоль не упадёт, это такие приёмы, чтоб пощекотать почтеннейшей публике нервы. Зритель любит, когда на его глазах вот так рискуют, — прогудел силач, стоявший рядом с Листиком и тоже наблюдавший за девушкой.
— Я тоже так хочу! — заявила рыжая малышка и ловко полезла по одной из опор, между которыми был натянут канат. Девочка бесстрашно ступила на этот канат и быстро по нему пробежалась, затем, как и Смоль, перекувыркнулась, повторив не только сам кувырок, но и мнимую потерю равновесия. Всё это у девочки выходило легко и непринуждённо, Листик даже в ипостаси человека легко держала равновесие, как дракон или как кошка. Но для всех она была маленькой рыжей девочкой, и то, что эта малышка показывала, вызывало изумление!
К концу дня умаялись все наставники рыжей непоседы, она, казалось, хотела испробовать всё, и очень многое у неё получалось. Листик только не приставала к Торунаро, оно и понятно — поднимать, а тем более подбрасывать гири девочке явно было не под силу. Вечером, после ужина, у костра зазвенели гитары, как оказалось Фаримито и Урторио очень неплохо играли. Под аккомпанемент зажигательной мелодии в круг вышла Карэхита. Листик, глядя на танцорку, казалось, перестала дышать. Когда танец закончился, девочка жалобно посмотрела на Карэхиту.
— Сейчас она скажет — научи меня, — улыбнулся Урторио, Листик показала клоуну язык и попросила девушку:
— Научи меня!
— С удовольствием, — улыбнулась в ответ Карэхита, — тебя учить — одно наслаждение!
Снова звенели гитары, танцевали Карэхита и Смоль. К ним присоединилась Листик, сначала неумело копируя девушек, а потом её танец становился уверенней и уверенней, и вот уже три танцорки кружились, то образовывая круг, то ведя собственные танцевальные темы. Когда девушки и девочка сделали последние танцевальные движения и застыли, обнявшись, раздались бурные аплодисменты. Зрители и аккомпаниаторы не жалели ладоней, выражая свой восторг.
Утром, когда матушка Мижан только начала готовить завтрак, артисты цирка Жозе собрались у его фургона, не было только Карэхтиы и Листика.
— Вряд ли она рабыня, — говорил Журо, — уж очень она уверенно держится. У тех, кто побывал в рабстве, появляется некоторая скованность в поступках. Они всё делают с оглядкой, словно боятся разгневать своего хозяина.
— Да и то что она показала… Пусть только два фокуса, но исполнила она их безукоризненно. Такое может быть только результатом долгой тренировки, — задумчиво произнёс Фаримито, — да и нож Батар она поймала за лезвие и при этом не порезалась. Может жонглировать она и не умеет, но с оружием обращается вполне умело.
— Вот только откуда она взялась? Всё‑таки округа Арэмии довольно густо населена, — высказался Урторио, — как‑то же она туда попала. Так откуда она там взялась, да ещё и в таком виде?
— Урторио, она же сказала с Каприна, думаю, что это какой‑то экзотический остров, — сделал предположение силач.
— Торунаро, с чего ты так решил?
— А я её спросил, почему она в появилась таком виде? И знаете, что она мне ответила? — прогудел атлет и, отвечая заинтересовавшимся слушателям, пояснил: — Она сказала — там все так ходят!
— Я могу ещё поверить, что где‑то на юге есть остров, где очень жарко и все ходят голышом, но Листик была‑то около Арэмии! Неужели ты думаешь, что она вот так и пришла оттуда в таком виде? — возразил Жозе. — И как она пересекла море?
— Ладно, пойду гляну как там Царь и Злюка, что‑то они себя сегодня очень тихо ведут, — обеспокоенно сказал Журо и направился к фургону–клетке.
— Да, посмотри, сегодня и с ними надо провести репетицию, — кивнул своему помощнику Жозе, — новых номеров разучивать не будем, закрепим старое.
— И всё‑таки её учили и очень многому учили, — вернулся к прерванной теме Фаримито, — уж очень многое она умеет. Почему я так говорю? Вы же видели, она буквально за несколько минут обучается тому, про что говорила, что не умеет! А на канате?! Так можно кувыркаться только после длительных тренировок! А как она вчера танцевала! А утверждала, что не умеет! Не может быть, чтоб это было в первый раз!
— Я бы её взяла партнёром в номер, — кивнула Смоль, — она немного потренируется и сможет станцевать на канате не хуже меня!
— Да и я бы взял её ассистентом в номер, — кивнул Фаримито, — у неё замечательно получается! Сколько в ней артистизма!
— Я бы тоже не отказался от такого ассистента, — заявил Торунаро своим гулким голосом.
— А что бы она делала в твоём номере? Или ты думаешь, что она сможет поднять твои гири? — засмеялся Урторио.
— Она бы могла сидеть на гире, что я поднимаю!
— Постой, постой! А если и я буду в твоём номере? Мы бы с Листиком станцевали на поднятых тобой гирях! Ты смог бы нас поднять? — спросила Смоль.
Силач пожал плечами, показывая, что это не составило бы для него труда. А Жозе задумчиво покивал и произнёс:
— Только не на гирях, а на таком помосте. Небольшой такой помост и на нём танцуете: ты — Смоль, Карэхита и Листик. Карэхита, как тебе такая идея?
Жозе обратился к заспанной девушке, вылезшей из своего фургона. Та пожала плечами, не сообразив, что от неё хотят. А Смоль спросила:
— А Листик, что, ещё спит?
— Не знаю, её в фургоне нет.
— Карэхита, вы же долго шептались там о чем‑то, перед тем как заснуть!
— Батар, я рассказывала Листику сказку, а потом она пошла спать.
— К кому? — удивилась жонглёрка. — У нас же в фургоне только три спальных места! Я думала, что она возле тебя и заснула!
— Я тоже так думала, а потом обнаружила, что её нет! — растерянно произнесла Карэхита.
— Вот! А вы — я бы взял ей в ассистенты! Я бы взяла её в номер! Она такая молодец, всё на лету схватывает! А она просто сбежала! — жёлчно произнёс Урторио. Смоль собралась ему возразить, а Батар укоризненно покачала головой, да и остальные не разделяли мнение клоуна, а тот продолжил развивать свою мысль: — Точно сбежала! Она и перед этим откуда‑то сбежала, её‑то и раздели, наверное для того, чтоб она этого не сделала. А вы… Накормили, приодели… А она даже спасибо не сказала! А вы тут — ах, ох! Какая помощница вышла бы…
— А пожалуй бы и вышла, — произнёс подошедший Журо и кивнул директору цирка, — и не кому‑нибудь, а нам с тобой, Жозе. Идем, глянешь на, как вы решили, пропажу. Я как увидел, так просто обалдел!
Жозе пошёл за Журо, впрочем, все остальные тоже пошли. Увиденная картина вызвала изумление, а потом смешки — в клетке со львами спала Листик! Она устроилась под боком лежащей Злюки, всегда злая и готовая кого‑нибудь цапнуть львица спокойно лежала, прикрыв девочку лапой. А вот спокойный и покладистый Царь стоял и хлестал себя по бокам хвостом, всем своим видом показывая, что не позволит приблизиться к своей подруге. При виде людей Царь тихонько, но грозно зарычал.
— Посмотри на него! — усмехнулся Жозе. — Охраняет!
Словно подтверждая его слова, лев зарычал громче. Листик заворочалась и открыла глаза, увидев собравшихся перед клеткой людей, она виновато захлопала глазами:
— Я только хотела посмотреть, а потом заснула!
— Листик! Но если ты только хотела посмотреть, зачем залезла в клетку?! — Всплеснула руками Карэхита.
— А я хотела ещё погладить! Они такие хорошие!
— Листик! Это дикие звери! Они могут напасть! — не выдержал Жозе.
— Не–а, они хорошие! — возразила девочка, а Злюка, словно подтверждая слова рыженькой малышки, принялась ту облизывать.
— Ой–ой, щекотно! Я сама умоюсь! — отбивалась Листик от львицы, но та продолжала ещё усерднее умывать девочку своим языком.
— Ты хоть что‑то понимаешь? — спросил Жозе у Журо, тот пожал плечами:
— Злюка относится к Листику как к своему детёнышу, не знаю почему. Может материнский инстинкт проснулся? Я когда её там увидел, — Журо кивнул на девочку, — очень испугался, думал, они её разорвали. Решил, что эта маленькая дурёха из любопытства сунулась в клетку и… Тут ещё Царь начал рычать. А потом пригляделся… Сам видишь, можно смело Листика брать к нам в номер. А можно и новый сделать — царь зверей и спящий младенец! Как тебе?
