– Было бы неплохо, – ляпнул кто-то. Увы, вычислить кто, не удалось, оратор явно пользовался неким волшебным аналогом чревовещания, а я не настолько крутой специалист, чтобы засечь не слишком сильное заклятие в помещении, буквально опутанном паутиной чар и набитом далеко не самыми слабыми магами.
– Угу, вот инквизиция обрадуется! – язвительно поддакнула дочка алхимика. Стерва она все-таки, хоть общались мы и мало, но впечатление от данной особы уже успело сложиться. Капризная, избалованная, но при этом очень и очень сильная ведьма, вполне способная позволить себе маленькие слабости и похороны тех, кому они не понравятся. В Академии вела целительство тела, отделяемое здесь от духовного, возглавляла местную больницу, зелья и припарки в которую поставлял ее отец, и сама не брезговала взяться за особо пострадавших в ходе учебы студентов, с легкостью заменяя собой бригаду реаниматологов. – И придет на выпускной бал полным составом, вместе с караваном повозок, груженных высококачественными дровами для костров.
– Значит, в новой учебной программе надо сделать упор на боевую магию, в частности на чары массового поражения, методы борьбы с защищенными силой богов противниками и умение скрываться от поисковых заклинаний, – продолжил все тот же голос. – Все просто!
– О навыках прятать трупы забыли, – вздохнул я, понимая, что меня провоцируют на необдуманный поступок. И, пожалуй, действительно придется его совершить, напомнив колдунам, кто тут главный. Ну, или, по крайней мере, самый большой и страшный. – Найдите-ка мне оратора, готового пойти на столь серьезную модернизацию процесса получения знаний. А то назначу его произвольным порядком. Разика эдак три-четыре.
Тотчас же смелый рационализатор был найден. И я его даже узнал, поскольку данный тип тоже входит в ковен магов. Во всяком случае, номинально. Радостно улыбающийся блаженной улыбкой идиота, любящего весь мир вообще и тех людей, кто сейчас его окружает, в частности, чародей являлся хранителем запретного архива ковена, где были собраны самые опасные из знаний и предметов, имеющихся в распоряжении колдунов Азалии. Фактически он работал его живым ключом, а потому мог не беспокоиться за свою жизнь, ведь если с ним что-нибудь случится, последствия будут крайне серьезными: все содержимое этих подвалов под Академией магии пропадет безвозвратно. Система их защиты сохранилась еще со времен древних магов, превосходящих своих нынешних коллег, и уже тогда могла считаться одной из самых совершенных в мире.
– А с вами мы поговорим позже и отдельно, – посулил я блаженному. – Проведете меня по вашим владениям, опись имущества покажете, с достопримечательностями познакомите. А пока думайте, что же такое мне будет лучше показать, и больше в разговор не встревайте. Так, ладно, вернемся к нашим дипломированным еретикам, то есть, тьфу ты, студентам. Может быть, вообще отменим для них теологию? Как говорил один неизвестный в местных краях классик: «Религия есть опиум народа».
– Лучше бы не надо, – покачал головой Мран. – Наши выпускники, увы, и так страдают несколько завышенной самооценкой и презрением по отношению к тем, кто дара лишен, и представителям церкви, традиционно заботящимся об общественном спокойствии и положении низших слоев общества. Небольшое вразумление от служителя, в общем-то, мирного бога, способного обломать крутой нрав и необоснованные амбиции подавляющего количества боевых магов, идет им только на пользу, равно как и знание культов, царящих в тех или иных местах и во многом определяющих характер и нравы их прихожан.
– Значит, вернемся к нашим дипломированным еретикам и способам их подготовки, – тьфу, вот же прицепилось…
– Не! Поз! Во! Лю! – Дверь вынесло что-то большое, страшное и пылающее святым гневом. В него врезалось десятка полтора машинально запущенных магами заклинаний, но они разбились вдребезги об ореол божественной силы, окружавшей вторженца несокрушимой защитой. Кто-то из присутствующих заорал: «Атас! Инквизиция!» – не иначе по старой памяти – и сиганул в окно, расположенное, между прочим, от него в десяти метрах. Ну, надеюсь, летать он умеет, этаж все-таки не первый, а в преподавательском составе и так наблюдается изрядное число вакансий. Хотя одна из них, судя по всему, закрылась всерьез и надолго. – Слышите вы, отродья скверны, я не позволю вам окончательно совратить души учеников сей Академии ко тьме, чего бы мне это ни стоило!
– Доброе утро, – поприветствовал я штатного жреца учебного заведения, отданного королем на растерзание своему бывшему придворному магу. Хорошо все-таки иметь связь с высшими силами, проблемы еще фактически не случилось, но в известность о ней уже поставили. Только, кажется, данный конкретный экземпляр клирика не дослушал ту информацию, которую до него донесли, или же просто неправильно ее понял. А может быть, он лишен даже зачатков чувства юмора и принял неудавшуюся шутку за чистую монету. – Очень рад, что вы все-таки соизволили прийти на это заседание. Какая неприятность смогла вас задержать?
– Ага, и почему она с тебя штаны стянула? – ляпнул то, что думал, вернее, видел, местный дурачок. Впрочем, данный вопрос, по-видимому, интересовал всех находящихся здесь чародеев и попавшихся на пути эксцентричному преподавателю студентов. Все же не каждый день они наблюдают служителей церкви, да еще, кажется, более чем заслуженных, бегающими по их альма-матер лишь в трусах и кожаной жилетке на босу грудь. Даже обуви на разбушевавшемся жреце не имелось. – Ты чего, правда помер и к нам из склепа бежал, одевшись в первое, что под руку попалось?
А может быть, и не одну вакансию закрою. Интересно, после воскрешения из мертвых жрец светлого бога – а Ремес Торговец все же к ним относится, несмотря на, в общем-то, нейтральное отношение к темным, – может преподавать некромантию? Желательно за ту же зарплату. Академия, увы, на полном государственном обеспечении не находится. Выделяемые от щедрот королевства средства покрывают лишь четверть ее бюджета, а остальное вносят в качестве платы за обучение студенты всех рас, полов и возрастов, накопившие денег на отнюдь не дешевое высшее образование. Деньгами, знаниями или артефактами, их тут свободно конвертируют в валюту, причем по вполне приемлемым ценам, иначе бы ничего сюда и не несли. Образующийся излишек Директор, чье место я теперь занимаю, раньше складывал себе в карман. Кстати, интересно, где он? Уж не в закрытых ли архивах? За две сотни лет этот далеко не самый добрый менталист мог скопить очень и очень приличное состояние, сравнимое с сокровищницей дракона или короля. Только не нашего. У Эклирлиаша Дэриела II после связанного с беспорядками воцарения и с трудом сведенной к ничьей войны, приведшей к территориальным потерям, казна пуста практически абсолютно. Хм, может, он придворного мага сократил, чтобы крайне высокое жалованье не платить?
– Я с вами, паразитами, скоро обессмертюсь окончательно, – буквально прорыдал жрец, бессильно падая на ближайшее к нему кресло, пачкая его, а также стол и пол кровью. Как оказалось, заклинания все же достигли своей цели, и теперь священник рисковал в ближайшее время отправиться на доклад к своему патрону, если ему немедленно не окажут помощь. В груди засели две ледяных стрелы и какая-то их хитиновая, судя по виду, товарка, плечи покрылись обугленными ожогами, а простреленная непонятно чем правая коленка теперь сгибалась в обратную сторону. А еще он очень крупный человек, ниже меня, но ненамного. Имеет в предках великанов, троллей, выходцев из соседнего измерения или еще кого-нибудь, превышающего по размерам местную разновидность людей. – Какой тут умереть? Вы в баню, в баню мне можете дать спокойно сходить, твари богомерзкие? У меня же радикулит, его греть надо! А еще остеохондроз! Ишемия! Гипертония! Недержание! Импотенция! Маразм!!!
«Да уж, с таким набором болячек вечная жизнь и вправду может казаться тем еще геморроем», – понял я, слушая стенания служителя культа.
Кстати, пришедшее на ум заболевание, как оказалось, у него тоже имелось. Как и еще десятка три знакомых возрастных болячек, вместе с полудюжиной тех, чье название я впервые в жизни слышал. Наверное, проявляются они лишь у тех, кому за триста, и потому на Земле о них ни малейшего понятия не имеют.
