– Цель справа на два часа, – раздался над ухом громкий, но спокойный голос Данилы-мастера. – Работаю!

Одновременно прошел доклад Митяя:

– Цель слева на одиннадцать. Работаю!

За практически неслышным в гуле работы двигателя БТРа выстрелом из «вампира», снайперской винтовки Данилы-мастера, оборудованной глушителем, последовали короткие, в три патрона, очереди «бизона» Митяя. Примерно в пятидесяти метрах впереди справа от дороги расцвела яркая вспышка огня; в уши Вадима ударил глухой, знакомый звук выстрела гранатомета. Граната прошла по высокой траектории над «уазиком» и взорвалась метрах в двухстах слева, осветив далекую каменную осыпь. Веклемишев, правда, этого не видел. Он вел огонь скупыми очередями по позиции гранатометчика. Рядом «работал» Митяй, поливая из автомата левую обочину. Гремели выстрелы и за спиной Вадима, с кормы бронетранспортера, где находились Григол со своим бойцом. «Уазик» и бронетранспортер прибавили ходу – водители знали свой маневр. Трассирующие пули, летевшие с брони в темноту, создавали феерическую картину. Казалось, будто у БТРа выросли длинные, трепещущие на манер стрекозиных, крылья. Вот только художники, создавшие это фантастическое полотно, менее всего были склонны любоваться его красками.

– Справа движения не наблюдаю! – крикнул Данила-мастер. – Вижу двух «двухсотых», оба гранатометчики.

– Слева – аналогично, третий ушел по обрыву, – выдал информацию Митяй. – Все были вооружены автоматами.

– Прекратить огонь! – скомандовал Веклемишев. – Доложить потери.

– Потерь нет, – пришли доклады со всех сторон.

– Принял! – коротко и громко, перекрывая шум двигателя БТРа, крикнул Веклемишев. – Продолжать наблюдение за обочинами. Митяй, передай, чтобы водители не гнали и скорость держали соответственно дорожным условиям.

– Стоян сообщил, что у них все в порядке, – буркнул Митяй после короткого радиообмена.

Первый блин комом не случился, все сработали грамотно – как надо, как учили. В принципе засада была стандартная. Гранатометчик должен был из укрытия влепить выстрел в передовой «УАЗ», а засевшие слева боевики расстрелять «пехоту». Вторая граната предназначалась БТРу. Данила-мастер разглядел гранатометчика в «ночник» и снял его из снайперки. В движении это сделать нелегко, но на то он и мастер – натуральный, заслуженный мастер спорта по стрельбе. Правда, официальный статус Данила заработал еще до прихода в Отдел, а уже позже, после того как показал себя не на стенде и стрельбище, а в реальном бою, приставка «мастер» сама собой прилепилась к его имени.

Вовремя поймал в прибор ночного видения движение слева и Митяй, успевший на доли секунды до того, как грянул выстрел гранатомета, опередить огнем засевших в камнях боевиков и уложить двоих. Одна граната все же была запущена в сторону «УАЗа», но отброшенный пулей из «вампира» боевик направил ее высоко над дорогой. Второй гранатометчик не успел сделать и этого, попав под огонь Вадима или кого-то из пограничников, хотя, возможно, это опять же была работа Данилы-мастера. Так что классическая засада была не менее классически подавлена.

Подобной пакости, собственно, Вадим и ожидал. У него даже на сердце полегчало, что уже не надо ничего ждать, а следует только действовать…

– Стоян передает, что Тамбовцев нас видит, – доложил Веклемишеву Митяй, принявший сообщение по переговорному устройству «киборга».

Димитр держал связь с Тамбовцевым, дожидающимся их у излучины горной речки.

– Пусть Стоян даст Ивану сигнал: установленный ранее план без изменений, – сказал Веклемишев и высунулся из-за башни, всматриваясь в темноту по ходу движения колонны. – И передай Димитру, чтобы он держал радиостанцию постоянно включенной. Это для того, чтобы мы были в курсе обстановки.

Справа на обочине обозначился голубоватый рассеянный свет.

Это на «тамбовском» «Урале» включились фары, затемненные светомаскировочными устройствами. «УАЗ» сбросил скорость, чтобы согласно определенному Веклемишевым плану построения колонны пропустить вперед тяжелую тушу механического бронтозавра, детища автопрома эпохи развитой социндустрии. Несмотря на все свои недостатки, главным из которых было пожирание в запредельных количествах горючего, «Урал» был относительно неприхотлив, а по проходимости, особенно ежели приспустить колеса, включить передний мост и пониженную передачу, был равен четырехосному БТРу, если не превосходил его. Еще из положительных качеств можно было отметить изрядную грузоподъемность и вместимость грузовика, которые в полной мере были использованы пытливым умом русского солдата. Наваренные на борта металлического кузова стальные листы «шестерка» плюс самопальная же защита кабины и капота на ходовых качествах «Урала» совершенно не сказывались, зато прекрасно защищали от пуль. А проделанные в металле бойницы вообще превращали машину в эдакий ощетинившийся стволами сухопутный броненосец огневой мощью до взвода.

Веклемишев искренне сомневался, что «Урал» являлся штатным и был приписан к группе Тамбовцева. Вероятнее всего, парни позаимствовали его на время у соседей. А возможно, сменяли, махнули не глядя на трофеи. На войне много чего случается и много чего она списывает. И не только бездушные машины…

«Урал» вышел на дорогу впереди «УАЗа» и не спеша повел за собой колонну.

– Внимание тем, кто на бронепоезде! – громко скомандовал Веклемишев. – Станция Хацепетовка, пассажирам просьба не забывать в вагоне свои вещи. Все с брони за мной!

Он первым спрыгнул с бронетранспортера, идущего на небольшой скорости. За ним посыпались все, кто ехал на броне, – Митяй, Данила-мастер, Григол и его спецназовец. Отряд не заметил потери бойцов – колонна продолжала двигаться вперед.

– Становись! – негромко сказал Веклемишев и прочертил карманным фонарем линию на земле.

Четверка бойцов выстроилась на каменистой обочине.

– К маршу готовы? – спросил Веклемишев и, не дожидаясь ответа, скомандовал: – Попрыгали!

Команду прыгать он дал, чтобы проверить экипировку бойцов на шумность. И в основном это касалось пограничников. В своих, «отдельских», Вадим был уверен. Но и Григол с подчиненным не подкачали. Ничего не гремело, не блямкало, не билось.

– Совершаем марш-бросок на заставу. Двигаемся следом за колонной параллельно дороге до ближайшего селения. Скрытно просачиваемся через него, идем к следующему аулу-юрту. Соблюдать маскировку. Оружие применять в случае крайней необходимости, стараться обходиться бесшумными методами нейтрализации противника, если таковой проявит активность. Построение: Митяй идет первым, я – за ним, далее следуют Григол и его подчиненный. В замыкании – Данила-мастер. Митяй, наблюдаешь вперед и вправо, Данила – держишь левую сторону. Кому что не ясно?

Молчание было ответом на вопрос. Всем все было понятно.

– Как тебя зовут, служивый? – обратился к пограничнику-спецназовцу Вадим.

– Старший сержант Головко, контрактник, – доложил боец.

– Имя твое как? – уточнил вопрос Веклемишев.

– Николай, товарищ полковник.

– Коля, значит, – констатировал Вадим. – В боевых операциях участвовал, Колян?

– Два года в пограничном спецназе. Орден «Мужества» и тяжелое ранение, – коротко доложил за него Григол.

– У меня вопросов нет, – подвел итог знакомства Веклемишев. – Ко мне есть?

– Тропу вы пока отставили? – Голос Григола звучал немного удивленно. – Не безопаснее ли пройти на заставу по ней.

– Может, и безопаснее, но слишком долго, – отрезал Вадим. – И кто сказал, что там нас тоже не ждут? Еще вопросы?

– В порядке поступления при обсуждении тем повестки дня, – презрительно пробурчал Митяй. – Чего зря болтать, трясти надо!

– И я того же мнения, – согласился Веклемишев. – Стройся согласно приказу. Вперед и вверх, а там…

– Ведь это наши горы, они помогут нам! – закончил за него Данила-мастер фразу из песни Владимира Высоцкого.

– Бегом марш! – скомандовал Вадим.

Могло показаться странным, но Веклемишев утвердился в выборе маршрута после нападения боевиков на колонну. Пришло не спокойствие, но уверенность в силах своих и команды, которую он себе определил. Его ответ Григолу по поводу использования обходной тропы контрабандистов был совершенно искренен. Время поджимало, боялся Вадим, что не успеет к Мусе.