Литмир - Электронная Библиотека

— Что сказать?

— Скажи, сегодня ему нужно вылететь на десять дней в Африку вместе с мадам Нгалой Дюбуа и ее сыном. Пусть подьезжает сюда, они будут его ждать.

* * *

Осознав, что находиться в квартире один он больше не сможет, Жильбер встал из-за стола. Поставив телефон на автоответчик, подошел к двери, но выйти из квартиры не успел — раздался телефонный звонок. Сняв трубку, он узнал голос сменившего его на дежурстве в квартире Омегву Шарля:

— Жиль, привет. Ты выспался?

Помолчав, Жильбер сказал:

— Шарль, давай выкладывай, в чем дело. У меня сегодня свободный день, учти.

— Шеф предлагает тебе слетать дней на десять в Африку, в Бангу. Ты должен будешь сопровождать туда двух людей, а именно мадам Нгалу Дюбуа с сыном.

Прислушавшись к шуршанию в трубке, Жильбер постарался пережить потрясение, которым было для него сообщение Шарля. Конечно, Шарль мог пошутить, и все же о чувствах, которые он испытывает к мадам Нгале Дюбуа, не знает никто на свете. Шарль же продолжил как ни в чем не бывало:

— Насколько я понял, мадам Нгале Дюбуа и ее сыну в эти десять дней противопоказан Париж. Подожди, сейчас уточню у шефа. — Некоторое время Жильбер слышал шорох в трубке, наконец Шарль сказал: — Ты должен вылететь с ними как можно скорей, под ними горит. И так, чтобы потом никто не мог определить, когда именно вы вылетели, понял?

— Понял. Где они сейчас, мадам Нгала и ее сын?

— Они ждут тебя возле дома шефа, в машине. Ты знаешь машину мадам Нгалы?

— Белый «ситроен»?

— Точно, белый «ситроен». Значит, я докладываю шефу: все в порядке?

— Докладывай. Счастливого тебе дежурства. — Положив трубку, Жильбер несколько секунд смотрел в стену. Если бы Шарль мог хотя бы догадаться, какая невероятная удача выпала сейчас на его долю. Причем выпала практически из ничего, из пустоты.

Наконец взял себя в руки. Снял трубку, набрал номер. Услышав знакомый голос, сказал:

— Лео, это Жиль. Нужны три билета в Африку, в столицу, срочно, на ближайший самолет. И еще одно: эти билеты нужно взягь на липовые фамилии.

— Все т ри?

— Все три. Одна женщина лет тридцати пяти, африканка, парень лет двадцати с небольшим, мулат, и я.

— Понятно. Подожди, сейчас посмотрю, что у меня есть… — После некоторой паузы Лео сказал: Есть три паспорта, правда, они мне нужны.

— Мне они нужнее. Учти, это будет вознаграждено особо.

— Д-да? — Лео вздохнул. — Запомни, женский паспорт на фамилию Дюпон, мужские — на фамилии Круазье и Сабатини. Ты можешь подождать? Я посмотрю расписание.

— Жду. — Подождав, Жильбер услышал: — Через три часа из Бурже вылетает аэробус «Панафрикен» в Преторию, могу взять транзитные, устроит?

— Конечно. Я могу взять билеты прямо в кассе?

— Как всегда. Только не забудь напомнить: заказ от меня.

— Хорошо. Спасибо, Лео.

Один пистолет, «беретту», Жильбер держал в специально оборудованном тайнике под днищем своей машины. Второй, «байярд», он обычно вкладывал в потайной внутренний карман в передней части джинсов, под поясом. Иногда, когда ему приходилось облачаться в одежду, лишенную этого приспособления, он, терпя определенные неудобства, просто-напросто приклеивал «байярд» скотчем к левой нижней части живота. Наконец, третий пистолет, «ЧЗ», Жильбер постоянно носил в стандартной кобуре под мышкой. Сейчас, сунув в кармашек «байярд» и напустив сверху майку, Жильбер взял кобуру с «ЧЗ», чтобы повесить через плечо, однако тут же отложил ее. В полете ему предстоят два таможенных досмотра, при посадке и при выходе; к тому же в самолете, а затем и в автобусе оружие будет практически не нужно. Хорошо, подумал он, накинув куртку, «байярд» он оставит с собой, мало ли что может случиться по дороге в аэропорт, а вот «ЧЗ» будет лишним. Спрятав кобуру с «ЧЗ» в шкаф под белье, Жильбер решил, что «байярд» затем спрячет в машине, которую, в свою очередь, поставит в Бурже на платную стоянку. То, что за эти десять дней на его видавший виды «фольксваген» никто не покусится, он знал точно.

Разобравшись с оружием, Жильбер подошел к окну. С момента, когда он целиком посвятил себя борьбе с балиндовцами, он взял за правило менять жилье не реже, чем раз в полгода; в квартире, которую он сейчас занимал, он жил третий месяц. Отсюда, с шестого этажа, открывался вид на аккуратную парижскую улочку; внимательно осмотрев ее и не найдя ничего подозрительного, Жильбер снял трубку и набрал номер расположенного внизу кафе. Окна этого кафе выходили точно на его подъезд и на въезд в гараж; именно поэтому Жильбер, только въехав в квартиру, сразу же установил приятельские отношения с хозяином кафе, корсиканцем Луи Арженоном. Услышав знакомый голос, Жильбер сказал:

— Луи, привет, это Жиль, я не отрываю тебя?

— Да нет… Телефон у Арженона стоял прямо под стойкой, так что сейчас до Жильбера, помимо голоса хозяина, доносились неясные звуки музыки, шум голосов и шипение работающей кофеварки. — Рад тебя слышать, ты из дома? Если тебя интересует горизонт, на нем все чисто. Как у тебя со временем? Заскочишь выпить кофе?

— Спасибо, в другой раз, чао. — Положив трубку, Жильбер спустился в гараж. Здесь, сев в «фольксваген» и выведя его на улицу, он на полной скорости направил машину в сторону южной части города.

Приблизившийся к «ситроену» на большой скорости красный «фольксваген» резко затормозил, из машины пружинно выскочил африканец лет тридцати, в джинсах и обтягивающей мускулистый торс черной тенниске, с большими скулами, твердо очерченными губами и улыбкой, в которой было что-то мальчишеское. Анри с интересом наблюдал за ним. Пригнувшись к машине, в которой сидели Анри и мать, человек сказал:

— Доброе утро, мадам Нгала, доброе утро, месье. Я уже обо всем договорился, ближайший самолет вылетает туда через два часа, из Бурже. Билеты я заказал.

— Очень хорошо, Жильбер, спасибо, — сказала мать.

— Патрон объяснил: желательно, чтобы никто не знал, когда вы вылетели из Парижа, поэтому запомните: мы все трое летим под чужими фамилиями. Вы. Нгала, будете мадам Кристин Дюпон, вы, месье, Габриелем Сабатини, я Антуаном Круазье. Запомнили?

— Запомнили, сказала мать. Спасибо, Жильбер.

— Напомню: охранка в столице сейчас поутихла, так что, если мы сумеем незаметно сесть на местный автобус, доедем без происшествий. Правда, нас немного потрясет, но не беда, да, месье?

— Да. Меня зовут Анри Дюбуа.

— А меня Жильбер, Жильбер Ткела. — Жильбер улыбнулся.

Как только самолет набрал высоту, мать задремала, Жильбер, усевшись в своем кресле, застыл неподвижно, полузакрыв глаза и сцепив руки, Анри же некоторое время смотрел в иллюминатор. Кажется, происшествие в конюшне тревожило его уже меньше; обнаружив в кармане кресла журналы, он углубился в чтение. Один раз, в середине полета, он ненароком посмотрел на Жильбера и заметил: тот, чуть повернув голову, смотрит на мать. Ясно, подумал Анри, Жильбер клеится к матери, впрочем, ничего удивительного в этом нет, мать всегда нравилась мужчинам, и в этом их можно понять. С шестнадцати, с времен, когда мать приехала в Париж, став известной фотомоделью, ее фигура, ничуть не изменившись, осталась такой же стройной. Мать обаятельна, умна, да и вообще все при ней, так что то, что Жильбер на нее сейчас пялится, вполне естественно.

* * *

После посадки в стране, бывшей родиной одной половины предков Анри, в самом центре Африки, они почти тут же сели в автобус; первые полчаса, пока «мерседес» шел по городу и расположенным вдоль океана пригородам, машина шла более менее ровно, но затем, углубившись в джунгли, автобус временами начинал раскачиваться, как катер в море.

Примерно через полтора часа «мерседес» остановился, как показалось Анри, прямо среди окружавших его зарослей. Он, мать и Жильбер сошли, автобус тут же отошел, шум его мотора вскоре затих, сменившись шумом веток и криками птиц. Жильбер, сделав матери какой-то знак, исчез. Объясняя его исчезновение, мать сказала:

3
{"b":"183670","o":1}