Число жертв нацистских бандитов множилось с каждым днем. Игроки ва-банк, карта которых оказалась бита, пытались пресловутым «чудо-оружием» оказать моральное давление на своих западных противников, удержать за собой последних колеблющихся союзников и обмануть немецкий народ, чтобы побудить его «выстоять», заставить и дальше проливать кровь ради спасения преступной гитлеровской клики.
Одновременно фашистская пропаганда повела «психологическое» наступление на высадившиеся в Северной Франции английские и американские войска, забрасывая их сотнями тысяч листовок следующего содержания:
«Солдаты союзных войск!
Вы угодили в западню. Если б это не было так, судите сами, зачем бы мы после вашей высадки стали ждать десять дней, прежде чем применить наше секретное оружие? Теперь вы сражаетесь на узкой полоске суши, площадь которой заранее была определена нами. Тем временем наши самолеты-роботы, летящие на небольшой высоте, сеют смерть и опустошение в городах и гаванях, из которых вы получаете боеприпасы, продовольствие и снаряжение. Ваши коммуникации перерезаны. В результате разрушений и паники, царящих на ваших базах, ваши суда, в том числе и санитарные, не могут выйти в море, а это значит, что вскоре у вас не будет ни оружия, ни боеприпасов. От вас самих зависит найти пути и способы выйти из этой западни. Поразмыслите об этом!»62.
Но как ни изощрялись Геббельс и его подручные, подобные листовки не оказали парализующего воздействия, на которое рассчитывали, «мастера» «психологической войны». Наоборот, сознание того, что нацисты подвергают их семьи и соотечественников террористическому обстрелу ракетами, еще более усиливало боевой дух и решимость солдат английских экспедиционных войск скорее покончить с коричневыми варварами.
Геббельсовская пропагандистская свора заполнила своими писаниями страницы газет фашистской Германии и ее вассалов. Особое значение колченогий придавал использованию нацистских печатных органов за границей, чтобы создать там прогитлеровские настроения. К этому грязному делу шеф нацистской пропаганды привлек и нынешнего видного деятеля аденауэровского христианско-демократического союза Эрнста Леммера63, которому было поручено заняться издававшейся в Венгрии газетой «Пештер ллойд». 20 июня 1944 года Леммер поместил в ней свою статью под заголовком «Секретное оружие имеет наступательный характер». «Является ли оно первой главой битвы за Англию?.. – вопрошал Леммер. – Теперь уже нельзя считать бахвальством заявление компетентных германских органов, что применение... нового немецкого оружия было лишь началом и следует считаться с предстоящим расширением его использования... Речь идет, таким образом, – продолжал нацистский пропагандист, – отнюдь не об единичных и ограниченных во времени действиях... Поскольку такие высказывания делаются германскими военными кругами, можно полагать, что ожидается косвенное воздействие на ход боев с (англо-американскими. – Ю. М.) войсками вторжения. Уже поступили первые сообщения о том, что планомерному обстрелу подвергаются не только Лондон и южноанглийские города, но и особенно порты и базы снабжения, расположенные на южном побережье Англии».
Ликовал по поводу применения нового оружия и нацистский журналист Георг Шредер. Будучи главным корреспондентом агентства Эйропа-пресс, он поставлял иностранным газетам писанину под хвастливыми заголовками «Неудержимое наступление», «Динамитные метеоры над Лондоном и Южной Англией» и т.п.64 Ныне Шредер в ранге «редактора политического отдела» подвизается в органе западногерманской крупной буржуазии – газете «Ди вельт», принадлежащей Акселю Шпрингеру, и своим отравленным пером снова служит поджигателям войны.
А гитлеровский генерал Вальтер Дорнбергер, осуществлявший военное руководство пенемюндскими ракетными экспериментами и весьма хорошо знакомый с самолетами-снарядами и ракетами, утверждал в 1952 году, будто еще в 1943 году он осознал, что это оружие не давало фашистам шансов на победу «в мировой войне такого масштаба, какой она приняла к тому времени»65. Однако Геббельсу он вместе с Брауном внушал совершенно противоположное.
Гитлеровский министр пропаганды 27 октября 1944 года вещал через все нацистские радиостанции: «Мы производим не только хорошее, основательное, но сверх того – совершенно новое во всех областях ведения войны оружие; с ним мы связываем большие и наибольшие надежды, касающиеся ближайшего и отдаленного будущего. Идущий рука об руку с войной процесс технического развития подвержен различным изменениям. Но вскоре он вновь даст нам значительные шансы»66. Водил за нос немцев и статс-секретарь геббельсовского министерства бригадефюрер СС Вернер Науман67. «Новое оружие, – заявлял он, – обеспечит нам превосходство в технике и будет способствовать повороту в ходе войны»68.
Эти хвастливые заявления должны были подбодрить уставший от войны немецкий народ, заставить его пойти на новые людские и материальные жертвы, лишь бы еще немного продлить господство нацистских бонз.
Тем временем гитлеровцы стремились своими самолетами-снарядами и ракетами уничтожить в Англии и Бельгии как можно больше гражданского населения. Учитывая неточность попадания ракет, гитлеровцы избрали мишенью такой крупный город, как Лондон. На территории английской столицы, превышающей 300 квадратных километров, проживала тогда пятая часть всего населения страны – 9 миллионов англичан. В этом плотно населенном районе на каждый квадратный километр приходилось 30 тысяч человек гражданского населения.
Англичане ожесточенно отражали ракетное наступление Гитлера и его генералов. Военный кабинет создал специальный комитет по координации противовоздушной обороны, который возглавил зять Черчилля подполковник Дункан Сэндис. Ему были подчинены командующий соединениями истребителей маршал авиации Родерик Максуэлл Хилл, начальник сети аэростатов заграждения вице-маршал авиации Уильям Чарльз Гелл и командующий зенитной артиллерией Англии генерал Фредерик Пайл.
Когда первый самолет-снаряд «Фау-1» 16 июня 1944 года появился над Англией, наблюдатель «Ройял обсервер корпс» на наблюдательном пункте вблизи Димчерча бросил в трубку полевого телефона всего лишь одно слово: «Diver». Это слово, означающее «водолаз», сигнализировало о начале применения фашистами нового оружия.
Механизм английской системы противовоздушной обороны пришел в движение. 60 тысяч англичан заняли заранее указанные посты. Поднялись в воздух 2 тысячи аэростатов заграждения, чтобы поймать самолеты-снаряды в сети. Зенитчики замерли у 1800 орудий, сосредоточенных на небольшом участке между побережьем и центром Лондона.
Воздушная тревога продолжалась без отбоя. Население не покидало бомбоубежищ. Один из первых самолетов-снарядов разорвался в деловом центре Лондона, на Левисгэмхью-стрит. Взрывом были убиты более 50 женщин и детей, а 216 человек – тяжело ранены.
В те дни многие английские солдаты показали образцы настоящего героизма. Зенитные орудия непрерывно, пока не раскалялись стволы, вели огонь по приближающимся, летящим довольно медленно и низко, самолетам-снарядам. Англо-американские бомбардировщики наносили удары по пусковым базам. Английские летчики-истребители не щадили жизни, чтобы защитить женщин и детей от гибели. Некоторые из них находились в воздухе по восемнадцати часов в сутки. Они сбивали снаряды или, при помощи специальных приспособлений на концах крыльев самолета, нарушали работу пилотирующего механизма, заставляя «Фау-1» сойти с курса.
Постепенно англичане стали одерживать верх в борьбе с этим коварным оружием нацистов. Но нервы жителей Лондона были напряжены до крайнего предела: резко возросло количество психических заболеваний.
