Но как бы ни была строга дисциплина, как ни высока была бы сознательная жертвенность бойцов – человек остается человеком, и предлагаемая войной психология для него противоестественна. Поэтому дисциплина не бывает без подавления личности и страха наказания. Нельзя посылать миллионы в бой, на смерть, используя только лишь убеждение и взывая к совести.
Когда годами идет тотальная война, такая как Великая Отечественная, возможность выжить гораздо ниже, чем вероятность потерять жизнь. Что может в таких условиях заставить человека день за днем идти на верную смерть? Страх смерти неминуемой! Страх смерти позорной – от рук своих товарищей.
Не следует думать, что заградотряды выдумал Сталин, а до него в русской армии все веками держалось на сознательности. Дезертиров и мародеров стреляли везде и всегда, ибо в воюющей армии трус и изменник – это одно и то же.
В вермахте за воинские преступления не только расстреливали, но и вешали. Не глядя на звание, на мясных крюках за ребра. В сталинградском котле днем и ночью рыскали офицерские патрули с жандармскими бляхами, от пуль которых погибли тысячи германских же солдат, заподозренных в уклонении от передовой или мародерстве. Комендант Кенигсберга генерал Лаш за сдачу в плен был приговорен к повешению в апреле 1945 года, в мае 1945 года СС вешал стариков-фольксштурмовцев на фонарных столбах. Расправы со своими военнослужащими в германской армии были так же привычны, как утреннее построение. Сталин во время войны не раз повторял формулу Энгельса о том, что «немецкие солдаты боятся своих офицеров больше, чем врага». Так во все векаковалась знаменитая немецкая дисциплина – беспрекословное подчинение, выполнение приказа любой ценой. Иначе – смерть. С таким врагом мы имели дело.
«Ни шагу назад» – это не только Приказ № 227, это девиз Отечественной войны. Для того чтобы следовать этому девизу, многим нашим людям не нужен был Приказ № 227. Давно замечено – Приказ № 227 был издан не для Гастелло, героев Бреста, танкистов Катукова, гвардейцев Родимцева или моряков-десантников.
У тотальной войны своя мораль, своя систем координат. Подходить к оценке событий такой войны, ее действующих лиц с шаблоном травоядной «развитой демократии» – просто глупо.
Обеспечение контрразведывательного обслуживания действующей армии, охрана тыла и прифронтовой полосы, военной промышленности – это важнейшая задача любой войны. Выше уже говорилось о психологической составляющей блицкрига. Учитывая ее важность, трус, болтун, паникер, расхититель, вредитель, дезертир, мародер были более опасны, чем фашист на поле боя. Все они должны были уничтожаться без жалости и колебаний.
Так было с первых дней войны – Приказ № 227 лишь закрепил систему, обязательную к неукоснительному исполнению и не оставлявшую решение о наказании на усмотрение того или иного начальника. Приказ № 227, уникальный по своей откровенности и боли, звучащей в нем, документ, обращенный властью к народу, армии, поэтому его текст приведен выше полностью. Только слепой не заметит, что приказ прежде всего призывает как раз к сознательности и совести человека и только в последнюю очередь использует устрашение.
Из текста приказа хорошо видны его истоки и причины появления. По тексту же можно понять, какую роль он призван был сыграть в истории войны.
Сколько вранья сегодня идет вокруг штрафбатов! Их изображают воплощенным большевистским адом, где вершат расправу кровавые упыри – работники особых отделов, оперативники «Смерш».
В штрафную часть никто не направлялся за нос не той формы, за неправильное приветствие начальства, за социальное происхождение. В штрафные части по решению военных трибуналов направлялись ПРЕСТУПНИКИ. Подделка продуктовых карточек, спекуляция, бегство с поля боя, кража казенного имущества, дезертирство, потеря оружия, трусость.
Какое наказание в русской армии было испокон веков за эти преступления? Смерть. Петля! «Солдат, прибывших на этап в рваных сапогах, – арестовать и предать суду, подвергнув предварительно наказанию розгами. Главнокомандующий Юго-Западного фронта генерал-адъютант А.А. Брусилов. Февраль 1916 года».Вот так – рваные сапоги – пятьдесят палок и в дисциплинарный батальон. И драли и расстреливали, а порядка все равно не было, значит, дело-то не в порке.
Сталин дал шанс штрафникам погибнуть не от пули в затылок, покрыв свое имя, имя своей семьи несмываемым позором, а в бою, с честью и славой.
Большие потери несли не только штрафники. 1-я гвардейская танковая армия от Вислы до Берлина потеряла четырех из пяти своих командиров танковых бригад, все они являлись Героями Советского Союза. За несколько дней до Победы над Бреслау сгорел в самолете командир авиакорпуса, генерал-майор, дважды Герой Советского Союза Полбин. Это были не штрафники – это была золотая элита нашей армии, гвардия! Погибли командующие фронтами Черняховский, Кирпонос и Ватутин, командармы Ефремов, Ершаков, Карпезо, Лизюков, Костенко и многие другие. Адмирал Исаков потерял ногу, маршалы Жуков и Василевский получили тяжелые контузии.
Сталина часто обвиняют в больших потерях, в том, что он не жалел солдат. Находятся даже деятели, которые сочиняют «сто первую рассказку» о том, что Сталин где-то специально погубил дивизию или две. Это ложь! Сознательная ложь!Премьер-министр Великобритании Ллойд-Джордж в своих воспоминаниях о Первой мировой войне писал:
«Военное снаряжение русской армии по части пушек, винтовок, пулеметов, снарядов и транспортных средств было хуже, чем у всех, и по этой причине русских били более малочисленные противники, часто уступавшие русским по боевым качествам; так убивали русских миллионами, в то время как у них не было никакой возможности для защиты или возмездия».
Генерал-адъютант А.А. Брусилов в 1915 году получил от Главнокомандующего приказ, который поверг старого служаку в шок: вооружить вновь сформированные стрелковые полки ТОПОРАМИ из-за отсутствия винтовок! Не выдайте, мол, солдатушки, за престол и Отечество айда на пулеметы германские с топориками, а я Богу за вас помолюсь и свечку в рубль поставлю. Это ли значит «беречь солдат»? Сталин дал Красной Армии лучшую в мире артиллерию, лучшие в мире танки, Сталин ежедневно твердил военным:
«Война требует массовой артиллерии. В современной войне артиллерия – это бог. Нужно дать 400–500 снарядов, чтобы разбить тыл противника, передовой край противника разбить…
Второе – авиация, массовая авиация, не сотни, тысячи самолетов, нельзя экономить бомбы…побольше бомб нужно давать противнику для того, чтобы оглушить его, перевернуть вверх дном…
Третье, тоже решающее, нужны массовые танки – не сотни, а тысячи.
Четвертое – минометы…НЕ ЖАЛЕТЬ МИН, ЖАЛЕТЬ СВОИХ ЛЮДЕЙ… ЕСЛИ ХОТИТЕ, ЧТОБЫ У НАС ВОЙНА БЫЛА С МАЛОЙ КРОВЬЮ, – НЕ ЖАЛЕЙТЕ МИН! НУЖНО ДАВАТЬ БОЛЬШЕ СНАРЯДОВ И ПАТРОН ДЛЯ ПРОТИВНИКА, ЖАЛЕТЬ СВОИХ ЛЮДЕЙ, СОХРАНЯТЬ СИЛЫ АРМИИ».
Это не пустая болтовня – Великая Отечественная – первая война в истории России, когда наша армия сполна была обеспечена всем необходимым для победы. Военные наши не дадут мне соврать – сталинские запасы снарядов и патронов мы еще до сих пор не потратили! Вот где забота о людях!
За приказ «О топорах» Сталин поставил бы к стенке, не посмотрев на погоны. Когда командующий 1-й танковой армией М.Е. Катуков в дни фашистского наступления на Курской дуге потерял за один день два вновь сформированных танкосамоходных полка, Сталин, не задумываясь, отдал этого одного из своих любимых командиров, героя Москвы, под суд! Жуков потом лично ползал по полю боя, убеждаясь в том, что полки Катуков использовал правильно и с пользой для дела.
Расследовались органами НКВД и все иные случаи неоправданных потерь личного состава и техники. Так, в августе 1941 года НКВД СССР расследовал причины больших потерь 199-й стрелковой дивизии Юго-Западного фронта, в результате чего командование дивизии пошло под военный суд.
Война есть война. В бою никакому командиру не удается «беречь солдат». Задача одна – победить. Беречь солдата, когда атакуют «тигры» и «мессеры», – САМОУБИЙСТВО. Беречь солдата – значит научить солдата воевать, вооружить, одеть, накормить, вдохнуть в него веру в победу и свои силы.
