* * *
Невроз просыпается сегодня в полпятого утра, мучаясь из-за этой главы. К пяти
вечера ее необходимо закончить. Я зарываюсь головой под подушку, тщетно пытаясь
вернуться в блаженное небытие сна, не ведающего о графиках и последних сроках.
Увы, слишком поздно. Стартовый пистолет выстрелил. Олимпийская эстафета синапсов
промчалась по моему мозгу, подняв волну адреналина. Так что Невроз
выкарабкивается из постели, одевается и, прокравшись к двери, едет по безмолвным
улицам в мой офис. Я ворчу, сначала по поводу своего забитого до предела расписания, потом — насчет собственного неумения распорядиться своим временем. Невроз
открывает дверь, включает мой компьютер, пробегает взглядом появившиеся на
экране монитора строки и улыбается первой цитате — словам Иисуса о заботах.
Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться.
Мф. 6:25
Не заботьтесь, будет ли у вас достаточно всего необходимого. На нашем пути
грозными препятствиями встают нехватка и истощение ресурсов. Недостаток времени, везения, мудрости и знаний. Словно бы у нас все на исходе, поэтому мы так
тревожимся. Но тревоги ничему не помогают.
Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный
питает их. Вы не гораздо ли лучше их? Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя
на один локоть?
Мф. 6:26-27
Беспокойство не наполнит зоб птицы пищей и лепестки цветка — жизненными
соками. Но вроде бы птицы и цветы способны благоденствовать, обходясь без лекарств
от язвы желудка. Более того, можно целое десятилетие своей жизни посвятить
тревогам о ее недолговечности, но не продлить ее тем самым хотя бы на одну минуту.
Тревоги ничего не приносят.
Допустим, я бы по-другому реагировал на неприятный звонок будильника. Вместо
того чтобы взяться за дело, я бы свернулся в позе эмбриона и жалобно захныкал:
«Издатели хотят слишком многого! Каждый год — по новой книге. В каждой книге —
все главы дописаны. Нет, даже Иисус не выдержал бы такого напряжения. Мне ни за что
не успеть к сроку. И тогда в издательстве меня возненавидят и расторгнут контракт.
Книгопродавцы узнают, что Лукадо не сдал рукопись в срок, и сожгут мои книги у себя
на заднем дворе. Жену мою заклюют, детей выгонят из школы. Думаю, на завтрак мне
просто необходима стопочка-другая виски».
Видите,
что
происходит?
Вполне
законная
озабоченность
обернулась
безнадежным, как жизнь алкоголика, страхом. Я шагнул в пограничное с неврозом
состояние. Больше ничего не планируя и ни к чему не готовясь, я вступил в братство «О, 22
горе мне, о, горе». От этого нас предостерегал Христос. Послушаем, как звучат Его
слова в одном из английских переводов: «Посему говорю вам, перестаньте все время
волноваться (беспокоиться, тревожиться) о своей жизни» (Мф. 6:25).
Иисус осуждает не наши законные заботы о выполнении своих обязанностей, а тот
настрой ума, при котором игнорируется присутствие Бога в нашей жизни. Пагубные
тревоги вычеркивают Бога из нашего будущего, толкая к неуверенности из-за
отсутствия веры, к решению повседневных проблем без Божьего фактора в уравнении.
Тревога — это затемненная комната, в которой негативы превращаются в позитивы.
Один мой приятель увидел пример такой неуемной тревоги у своей шестилетней
дочери. Торопясь одеться в школу, она стянула шнурки кроссовок в тугой узел. Рухнув у
крыльца, девочка с ужасом уставилась на свои ноги. Подъехал школьный автобус, одна
за другой убегали минуты, а ей даже в голову не приходило, что отец совсем рядом и
поможет ей, как только она его позовет. Ее ладошки затряслись, из глаз потекли слезы.
Наконец, придя в полное отчаяние, она уткнулась головой себе в коленки и
разрыдалась.
Это детский портрет пагубной тревоги. Тугой узел, привязывающий нас к страху и
отчаянию, не дающий заметить присутствие нашего Отца, Который совсем рядом.
Моему приятелю в конечном счете пришлось самому догадаться, что его дочери нужна
его помощь.
Почему же она сразу не попросила отца о помощи? Тот же вопрос мы могли бы
задать ученикам Иисуса. От помощи их отделяла одна-единственная просьба.
Иисус отправил их на отдых. Сердце Его тяготилось вестью об убиении Иоанна
Крестителя, и Он сказал ученикам: «...пойдите вы одни в пустынное место и отдохните
немного...» Поскольку «много было приходящих и отходящих, так что и есть им было
некогда» (Мк. 6:31).
Но тут появилась не имеющая съестных припасов толпа. Целая армия — в
пятнадцать, может быть, и в двадцать тысяч человек — побрела вслед за ними.
Множество несчастных и страждущих, не несущих с собой ничего, кроме своего
бремени. Иисус отнесся к ним со всей добротой. Ученики не разделяли Его сочувствия.
«Когда же настал вечер, приступили к Нему ученики Его и сказали: место здесь
пустынное, и время уже позднее; отпусти народ, чтобы они пошли в селения и купили
себе пищи» (Мф. 14:15).
О-о, кое-кто не слишком доволен. Последователи Иисуса обычно обращались к
Нему почтительно: «Господи». Но не в этот раз. Тревоги превращают нас в маленьких
тиранов. Ученики не просят, а распоряжаются:
— Отошли их, чтобы сами купили себе еды.
«Они что себе думают — что у нас ключи от хранилищ стратегического запаса?»
Никаких припасов не хватит ученикам на такую ораву.
Непочтительность учеников не беспокоит Иисуса. Он просто дает им задание: «...не
нужно им идти, вы дайте им есть» (Мф. 14:16). Представляю, как ученики пожимают
плечами и закатывают глаза, начиная собирать в кучку и пересчитывать свои скромные
припасы. Петр наверняка бурчал себе под нос:
— Посчитаем-ка хлебы: один, два, три, четыре, пять. Так, у нас пять хлебов. Андрей, пересчитай на всякий случай.
Тот считает:
23
— Один, два, три, четыре, пять...
Петр откладывает хлебы и смотрит на рыб. То же самое, считать-то нечего:
— Рыба... Посмотрим. Одна, две, три... Ан нет! Я эту рыбу посчитал дважды.
Похоже, у нас всего-то две рыбы!
Итог объявлен. «...У нас здесь только пять хлебов и две рыбы» (Мф. 14:17).
Обращает на себя внимание слово «только». Как будто бы подразумевается: «Припасы
у нас безнадежно скудные. Кроме этого сиротского ужина, ничего нет». Указатель
топлива встал на ноль; у часов кончился завод; в буфете — одни крошки. Филипп
пытается составить бизнес-план: «.. .им на двести динариев7 не довольно будет хлеба, чтобы каждому из них досталось хотя понемногу» (Ин. 6:7). Это сказано уже сердито —
Твое задание до нелепости трудное!
Как, по-вашему, отнесся Иисус к этому перетряхиванию корзин? Не может ли быть, что Он хотел от учеников, чтобы они рассмотрели все возможности? Учли все
обстоятельства? Не кажется ли вам, что Он надеялся: кто-то сумеет сосчитать до
восьми?
— Так, посмотрим-ка... Хлебов пять, плюс две рыбы, и... и восьмой — Иисус!
Иисус Христос. Тот самый, Который сказал нам:
...Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам...
Лк. 11:9
Если пребудете во Мне и слова Мои в вас пребудут, то, чего ни пожелаете, просите, и будет вам.
Ин. 15:7
...Всё, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, — и будет вам.
Мк. 11:24
Совсем рядом с учениками было решение их проблемы... но они не воззвали к
Нему. Они остановились в счете на семи и пришли в отчаяние.
А как вы? Вы считаете до семи или до восьми? Вот восемь приемов борьбы с
беспокойством, — чтобы вы научились считать по-настоящему.
1. Унять волнение. Остановитесь и возьмите себя в руки. «Покорись Господу и
