Сын первого советника Императора схватил со стола колокольчик и позвонил, вызывая слугу.

— Жордано! — на самом деле слугу звали Жоремортер, но имя было какое-то древнее, и выговорить Логдан его никак не мог. Потому он окрестил его Жордано, почерпнув это имя из какой-то жутко модной книги, которую пролистывал вскользь около года назад.

— Да, господин.

— Передай графу Юфоркину, а так же Громову, что я желаю отобедать с ними в каком-нибудь тихом месте, дабы обсудить дела первостепенной важности. И поживее.

Жордано поклонился, после чего быстро скрылся из виду.

Логдану было неимоверно интересно, как запоет эта выскочка Айрия после того, как он воплотит в жизнь свой план? И если она не хочет отвечать ему взаимностью добровольно, то ей все равно придется засунуть свою гордость поглубже и с улыбкой на лице идти с ним под венец.

А уж нужными обстоятельствами и условиями он ее обеспечит…

Надури со странным взглядом смотрела на девушек, терпеливо ожидающих ее внимания, сидя на диване в гостиной. На саму Надури внимательно смотрела только одна клиентка — со смесью страха и надежды, вторая же — золотистая блондинка, не отрываясь любовалась на свою подругу, и в ее взгляде читалось лишь одно единственное чувство — обожание. Разум девушки, будучи существом если и способным, то безгранично ленивым, с очарованием знаменитой Надури не спорил. Он вообще редко спорил с чувствами и желаниями и от того браться за непривычную работу совершенно не хотел.

Наконец, Надури не выдержала и выдала тираду эпитетов, в адрес Кларисы и Филории. Качество и характер эпитетов скорее подходили пьяному матросу, нежели великой колдунье с дворянским титулом. Когда воздух в легких закончился, вместе с ним иссякла и злоба. Надури замолкла, обдумывая ситуацию и вновь накапливая воздух… и злобу.

Воздух накапливался в легких быстрее, чем злоба, оттого Надури между "извержениями" делала перерыв в несколько глубоких вздохов. И у нее был действительно серьезный повод беспокоиться: если о происшествии узнают — ее репутация может оказаться под угрозой.

Расчетливый ум Надури не волновало то, что от ее "очарования" невозможно до конца избавиться и что исцеление займет годы, чем неукоснительно повредит психику пациентки. Волновало ее скорее то, что если история выйдет наружу — на безупречной карьере можно ставить жирный крест, как и на кристально чистой репутации.

На первых порах, пораженная таким поведением подруги, Филория не даст поползти слухам — ведь ей самой дорога репутация, но потом… Клариса неадекватна, и рассказать о своей любви может за милую душу.

Впрочем, думала Надури не долго. Ее мозг, дикий и невообразимый симбиоз расчетливости и четкости, которой позавидует иной математик, жестокости, умения лгать и играть, которым позавидует иной политик, в купе с тем, что называют "женской логикой", был давно приспособлен к самым нестандартным и жестоким решениям.

Иными словами, перспективу лечить болезную Надури откинула сразу, как неперспективную. Да и зачем лечить, если можно обойтись проще… Но вот клиенткам об этом знать незачем.

— Ладно, — произнесла Надури уже спокойно, едва заметно накинув на Кларису купол тишины. — Есть одно средство, но оно будет стоить… — волшебница сделала многозначительную паузу.

Если клиент спросит "сколько" — это самое место для торга, а если спросит "какое", значит можно смело завышать цену, зная, что особо торговаться он не будет.

— И какое же?

— Древняя поговорка гласит, что клин вышибают клином, потому, чтобы уничтожить последствия очарования, надо, чтобы тебя очаровала Клариса.

— Но у нее нет очарований!

— Я могу дать еще… Но это будет стоить… — женщина сделала эффектную паузу. Раз уж ведешь торг, то надо тянуть и торговаться до последнего.

— Все что угодно.

— Хорошо, стандартная цена на три очарования.

— Но нужно же всего одно!

— Особенное!

Филория после секундного замешательства все же согласно кивнула. Она была слишком взволнована произошедшим и готова хвататься за любую спасительную соломинку, поэтому не желала спорить.

— Хорошо. У меня все с собой.

— Тогда приступим…

Когда безумно и взаимно влюбленная парочка ушла, Надури лениво расположилась в кресле у камина. Сырые дрова зашипели и моментально вспыхнули от одного лишь желания волшебницы. Магические светильники погасли, а вместо них зажглись сотни свечей. Наблюдая за игрой света и потягивая вино, Надури зажмурилась от удовольствия и зевнула. Ее репутация безупречна, а то, что Петерграду предстоит вскоре судачить о неслыханном поведении Кларисы и Филории — ее мало волнует.

Она допила вино и вскоре заснула прямо в кресле, беззаботным сном анаконды, проглотившей трех туристов.

Надури очень любила свою работу.

Летом Айрия любила гулять в парке, где можно было среди тени деревьев возле пруда найти единственное спасение от невыносимой духоты. Помогали еще и специальные охлаждающие заклинания, но естественная прохлада была не в пример лучше и приятней. Страхи своих сокурсниц приобрести загар, волшебница считала смешными и про себя часто называла подобную тенденцию — бредом сумасшедшего. В этом сезоне смуглая кожа оказалась не в моде, поэтому все знатные барышни прятались дома или, в крайнем случае, выходили ближе к вечеру под плотными защитными зонтиками. Так что в обеденное время на аллеях парка не было практически никого, и Рия с Алеком могли без всяких проблем свободно поболтать и позаниматься на берегу.

— Вот видишь эту нить? — Айрия начертила тонкий штрих, черпая силу из кристалла. — Как ты чертишь любую схему, так ты и магически вплетаешь дополнительные заклинания в щит.

— Да знаю, нам рассказывали, — отмахнулся Алек. — Но на практике не выходит.

— Давай, начинай плетение, а я посмотрю, решила волшебница, внимательно наблюдая за другом.

Сначала все шло по плану, но затем парень слишком утончил узор и случайно оборвал связь прожилки и основы щита.

— Стоп! — заявила Рия. — Ты молодец, но не контролируешь силу потока из кристалла, тебе нужно стабилизировать ток здесь, и напряжение нити тут. Если уж вырисовываешь, то надо все равномерно, и не лениться.

— Покажи, — Алек наклонился ближе, внимательно глядя на рисунок Рии.

— Надо же! — громкий посторонний голос с неприятными нотками отвлек девушку, и магическая нить узора распалась. — Какая встреча…

Айрия обернулась, смотря на то, как с пригорка к озеру спускается Логдан в компании Юфоркина. Блондин изрядно прихрамывал, все-таки не зря говорили, что во время взрыва его довольно сильно задела магическая волна. Даже на ипподроме это не так сильно бросилось девушке в глаза, как сейчас.

— Безумно рад видеть такую милую картину, — он намеренно скривился, пробежавшись взглядом по Алеку. — Надеюсь, не сильно помешаем вашему уединению.

Рия не сдержалась, мысленно от души выругавшись. Среди сотен аллей, тысячи мест в Петерграде ей вечно удается сталкиваться со Светлецким, словно это какой-то злой рок.

По жизни — то Клариса с ее глупыми разговорами, то Логдан со злостью и угрозами. Интересно, что на этот раз попробовать? Опять несварение? Или может быть чесотку?

— Идем, боюсь, теперь нам спокойно отдохнуть не удастся, — Рия встала с земли, собирая покрывало, а Алек поднялся следом, забирая с собой подготовленную корзину для пикника. Боковым зрением Айрия заметила включившийся в боевой режим амулет Алека, готовый испепелить противника в любое мгновение.

— Кстати, как твои разработки к конкурсу? — усмехнулся Логдан, поддерживаемый смехом Романа. — Уже купила музыку?

— В отличие от некоторых, мне хватит сил и умений справится самой, а не сдаваться при первых трудностях, как некоторым. Особенно если эти некоторые не то, что сочинить, а даже купить не могут, — отрезала девушка. Весть о проигрыше Логдана уже успела обойти Петерград и дойти даже до Айрии, не особенно следящей за светскими новостями. Хотя мысль о том, чтобы купить готовую мелодию у какого-нибудь бедного музыканта, в ее голове недавно все же проскальзывала. Но признаться в этом Логдану?