Шеф Уральского отделения СГБ был известен своей непоколебимой верой в добрую волю и гуманность человечества. Отчет аналитиков несколько подорвал эту веру.
Ароматный горьковатый кофе и хрустящие, слегка подсоленные палочки помогли переварить и разложить информацию по полочкам. Вырисовались общие контуры плана действий.
Сергей связался с НИИ, отправил сообщение на центральный регистратор, (сотрудники были обязаны информировать руководство о своем местонахождении) и покинул модуль. Требовалось самому лететь в институт и воочию оценить: Что за зверь — киносап.
Через час полета на горизонте показались белые корпуса института.
Посадив флаер на аэростоянке в центре комплекса, Никонов огляделся: никто его не окликал, не требовал грозным голосом пропуск, не бежали со всех ног охранники с лучеметами, не выла сирена. Институт находился на территории Ашанского заповедника, что ограждало его от случайных визитов, а информационная завеса спасала от визитов неслучайных. Тяжело вздохнув и приняв серьезное, солидное выражение лица, Сергей направился к административному корпусу. Вдоль дорожки росли пышные кусты дикой черешни и акации. Вдруг в ста метрах от корпуса, слева от Сергея послышался дробный цокот чьих-то ног, и с боковой дорожки выскочила крупная овчарка. Рослая широкогрудая псина, наклонив голову набок и слегка приоткрыв пасть, заинтересованно посмотрела на Никонова. Это был великолепный представитель своей породы. Но что-то в ней показалось необычным. Так, удлиненные пальцы на передних лапах. Прямой открытый взгляд карих глаз, производящий какое-то странное впечатление. И так и есть! Крупный непропорциональный череп, украшенный высоким, явно не собачьим лбом. Достойное вместилище для мозга киносапа.
— Добрый день! Вы к Николаю Петровичу? — голос киносапа оказался довольно низким, с еле заметными рычащими обертонами.
— Здрасьте, — Сергей запнулся. — Вы, я вижу, местный абориген?
— Да, я здесь родился и вырос.
— Не подскажете, как пройти к директору? — Разговор явно не клеился.
— С удовольствием. Я должен был Вас встретить. Борн Кромов — представился киносап.
— Рад познакомиться. Сергей Никонов — сотрудник СГБ, психолог и социотехнолог.
— Это хорошо. Вы нам поможете.
Борн шел впереди, показывая дорогу. Пройдя через просторный вестибюль и войдя в лифт, Сергей обнаружил целых два набора кнопок. Второй был на высоте 30–40 сантиметров от пола. Борн нажал кнопку седьмого этажа на нижнем пульте и, сев на задние лапы, уставился на Сергея. Разговор явно не клеился. «Черт возьми, ну о чем можно говорить с собакой? А он очень тактичен, и встретил меня не на стоянке, дав возможность осмотреться».
На седьмом этаже они прошли по широкому светлому коридору со стереоэкранами на стенах, изображавшими лесной пейзаж. Встретив по дороге двух киносапов, приветствовавших Борна взмахом хвоста, они подошли к двери в конце коридора.
— Проходите — пес толкнул лапой дверь и отступил в сторону, давая дорогу человеку.
Войдя в кабинет, Сергей увидел худощавого седовласого человека, склонившегося над рабочим комплексом. Худощавый с кем-то увлеченно разговаривал по коммуникатору.
— Здравствуйте, проходите, — при виде посетителя он поднялся из-за стола. — Хельга Генриховна, прошу Вас, поднимитесь в «говорильню». Приехал СГБшник.
— Добрый день, Николай Петрович. Не успел прилететь, как меня уже встречает почетный караул. — Сергей кивнул на Борна, успевшего проскочить в кабинет, и с серьезным видом восседавшего на пуфике у окна.
— Да, после Вашего звонка мы подготовились к встрече. Сейчас придет Хельга Генриховна Крейцер — наш главный специалист по психологии и межличностным отношениям киносапов. А пока прошу располагаться, Сергей Александрович.
С удовольствием, приняв приглашение, Сергей плюхнулся в квазиэргономичное кресло, моментально подстроившееся под его фигуру.
— А почему именно «Говорильня»?
— «Говорильня»? — Повторил вопрос Николай Гребнев. — А, Вы имеете в виду кабинет. Просто это основное место проведения совещаний и рабочих планерок. Из-за чего и возникло такое название.
— Интересный пример внутригрупповой топонимики.
— Это еще что, когда я учился в Московском университете, у нас кафедру Археологии именовали сугубо «Обществом гробокопателей и некромантов».
— Старый добрый студенческий юмор. Интересно, у киносапов есть чувство юмора?
— Р-р-ргав — Тэк начал яростно чесать ухо задней лапой, мгновенно превратившись в обыкновенную овчарку. Метаморфоза оказалась настолько разительной, что люди не удержались от смеха. Вошедшей в этот момент Хельге Крейцер открылась интересная картина: Тэк, невозмутимо восседавший на своем пуфике и с укоризной взиравший на двух покатывающихся со смеху человек.
— Та-ак, значит веселимся.
Сергей вскочил с кресла и протянул руку:
— Никонов Сергей Александрович — социолог СГБ. — Такой восхитительной женщины он еще не видел.
— Крейцер Хельга Генриховна — доктор зоопсихологии и биологии. — Рукопожатие оказалось на удивление крепким. Небесно голубые озорные глаза лукаво смотрели на Сергея. «Такая молодая, а уже доктор наук. Лет 26–28, не больше. Почти ровесники». — Подсознание специалиста привычно оценивало собеседника.
— Господа, время — деньги. — Сбросив секундное оцепенение, Никонов взял ситуацию в свои руки. — Приступим к делу. Николай Петрович, какова роль Борна на этом совещании?
— Он специалист по психологии киносапов. Единственный специалист негуманоид.
— Превосходно. Нам потребуется его помощь, его, так сказать, нечеловеческая точка зрения. Разрешите вас познакомить с отчетом аналитиков нашей фирмы…
Изучение файла заняло пятнадцать минут, последней оторвалась от своего монитора Хельга.
— Это чудовищно. Как полторы сотни киносапов могут угрожать человечеству?
— Детские страхи, возрастные фобии, у меня такое было в щенячьем возрасте.
— Борн, дело гораздо серьезнее, чем кажется. Для многих людей сама идея равноправных отношений с собакой, пусть даже разумной, нонсенс. Около 30 % населения не готовы вас принять.
— Но постойте, киносапов очень мало, и вполне возможно поселить их среди людей — кинофилов.
— Хельга Генриховна, сколько Вы работаете в этом НИИ?
— Шесть лет.
— За шесть лет Вы привыкли к этим существам. А другие люди, впервые оказавшиеся в стенах института, испытывали шок. И это были ученые, специалисты с высоким уровнем психической устойчивости, а что говорить об обычных людях, особенно имеющих предрасположенность к ксенофобии. Сам факт появления в инфосети сведений о разумных собаках является дестабилизирующим фактором. Аналитики прогнозируют возникновение общественных психозов, фобий, рост психических отклонений, возможны акты насилия по отношению как к киносапам, так и к обычным собакам.
— Мне непонятно, а как же коатлианцы? Известно, что контакт с этой цивилизацией не дал негативных общественных реакций, — вмешался Борн.
— Это другое дело. Коатлианцы существуют вне человеческой ойкумены, на обитаемых мирах несколько инопланетян ведут замкнутый образ жизни в дип. представительствах. К тому же люди были давно уже психически готовы к контакту с ВНЕШНЕЙ инопланетной цивилизацией. Но многие даже сейчас не готовы делить планету с нечеловеческой расой, тем более искусственного происхождения.
— Так что Вы хотите предложить? Я понял, что Вы прибыли с реальными предложениями.
— Вы правы, Николай Петрович. Я предлагаю организовать «мягкое включение» — комплекс мероприятий, подготавливающий социум к контакту с киносапами.
— Что Вы имеете в виду? И какова наша роль в этом деле?
— Все просто: сначала запустим на видеоканалах соответствующие передачи. В периодике появятся аналитические статьи о возможностях и перспективах появления, или точнее, создания разумных животных, мягко коснемся социального ракурса вопроса. То есть сделаем так, что появление киносапов стало не неожиданностью, а предполагаемым, прогнозируемым событием.
