– До свидания, Рассвет.

Я открыла глаза. Напротив меня лежал синий дракон, кругом него стояли друиды, справа от меня находился волхв, по левую руку вздыхал дед Макс. Все также моросил дождь, сгущались сумерки.

– Давайте амулет, что ли.

– Очнулась, - услышала я голос металлиста позади себя. - Ты гляди-ка.

– Слава Дереву, - произнес старший друид.

– Что он сказал? - тряхнуло меня за руку начальство.

– Что из него хотели сделать самолет в уральских горах, - ответила я. - Помыться мне можно? А то я грязная еще с Китая.

Волхв пристально посмотрел на меня:

– Это все?

Я неумело закрыла мысли от прослушивания. Судя по недовольной реакции начальства, у меня вполне получилось.

– Иваныч, отстань от человека, - вступился за меня друид. - Девочка замерзла, не видишь?

– Там был еще шаман, - кратко ответила я на вопрос начальства.

О Рассвете я умолчала - хотела хоть чуточку продлить спокойное существование. А то у начальства хватит бесцеремонности допросить меня со всем пристрастием, не взирая на мое желание помыться, если он услышит что-то принципиально новое - он и так еле сдерживался:

– Понятно. Иди под душ, через пятнадцать минут я тебя жду у себя. Ребята, оставьте девушку одну, идите ко мне в избу. Ты что-то мне хотел сказать? - повернулось начальство к друиду Максу.

Дед насупился, отвернулся и затопал по направлению к Дереву, сердито стуча посохом о булыжник, которым была вымощена тропинка. Борис Иванович догнал его, обнял за плечи. Дальше я смотреть не стала, потому как и правда, замерзла, как собака. Да и подумать в одиночестве не мешало бы.

Конечно, я понимала, из-за чего переживает старый друид. Но, если честно, была все же на стороне начальства - сейчас не время сопли распускать, дело делать надо. Кроме того, я не чувствовала, что у меня большие шансы превратиться в дракона. Просто знала, что буду человеком, и все тут. Больше того, только сейчас я осознала, как же мне дорог Заповедник, как хорошо сюда возвращаться после выполненного задания, какие здесь живут хорошие и отзывчивые люди. Кстати, о людях…

Кто-то стоял сейчас возле избушки, не решаясь войти. Я, насколько позволяла обстановка, просканировала его - этот человек был мне неизвестен. Однако, намерения у него были самые что ни на есть дружелюбные. Пора было выходить из душа. Я с сожалением выключила горячую воду, принялась вытираться огромным махровым полотенцем, и только сейчас заметила, что на нем изображен волк. Не такой колоритный, конечно, как тот, что на изнанке, но тоже ничего. Где-то ты сейчас, серый друг Рассвета?

Человеку за дверью надоело вежливо мокнуть, и он взошел на крыльцо. Я торопливо оделась в сухую одежду. Привычную мне: белье, джинсы, рубашка. Волосы промокнула полотенцем, оставила в художественном беспорядке - все равно не смогла бы за пару секунд привести в порядок. Да и руки у меня росли не из того места, откуда растут руки у тех, кто умеет у себя на голове устраивать великосветские прически.

– Извините. Душ принимала, - отворила я дверь. - Проходите. Времени у меня немного, но чаю выпить мы успеем.

"А начальство подождет минут пять-десять, не развалится", - подумала я про себя.

Человек окинул меня взглядом с ног до головы, недоверчиво прищурился. Я чуть было не показала ему язык. Сдержалась. Он, видимо, узнал характерную для меня мимику, вздохнул с облегчением, и решительно двинулся в избушку. Тут уж и я его узнала - это был тот самый прыткий (на фоне всех остальных) кузнец, только поевший и немного отдохнувший.

– Вы снимайте свою одежду, промокла, она, поди, - спешно вспоминала я, как должна себя вести гостеприимная хозяйка с малознакомыми гостями.

– Как, прямо всю? - осклабился кузнец.

– Вообще-то я имела в виду только верхнюю, - оторопело произнесла я, сбитая вопросом нежданного гостя с несвойственной мне хозяйственной стези, но потом все же нашлась: - Но вы, разумеется, можете поступать так, как вам будет удобно.

Кузнец улыбнулся, серые глаза сощурились, на щеках заиграли ямочки. Я еще пару секунд задержала на нем взгляд, пытаясь оценить возраст. Если бы не седина, дала бы ему лет тридцать - тридцать пять. Впрочем, седина могла быть и поспешно приобретенной. В плену. Особенно, если у него семья на воле осталась, и он не только о себе печалился.

Мы прошли в комнату, часы на зеркале показывали пять часов вечера.

– Вы тут осмотритесь, а я чайник поставлю.

– Ладно, - ответил гость, с интересом приглядываясь к полке с книжками.

Я пожала плечами: там у меня стоял Толкиен, толстая такая книженция, вмещавшая всю сагу о кольце. На английском, в мягком переплете, с Гендальфом - серой хламидой на обложке, шляпа еще у него была особо колоритная. Рядом с бестселлером всех времен и народов уживались книжки три приличной отечественной фэнтези и брошюрка по ушу для студентов Сямыньского университета, написанная мастером Лином. За книжками стояли тетрадки с конспектами времен моего обучения на физическом факультете. Конечно, они мне были не нужны. Но, во-первых, должно же у меня хоть что-то стоять на полке. А, во-вторых, мне их было жалко выбрасывать, и так я оставила себе только самых колоритных лекторов.

То-то кузнец повеселится, глядя на такую подборку…

Я не удержалась, влезла в мысли гостя: он пытался постичь то, чем отличается задача о кратчайшем дереве путей от задачи о дереве кратчайших путей. Получалось у него не ахти. Я сжалилась над кузнецом, пригласила к столу, и только сейчас заметила, что забыла спросить, как его зовут.

Выяснилось, что зовут гостя Сергеем, и что я, предположив у него наличие семьи, оказалась права - в Москве у него осталась жена и пара ребятишек.

– Сколько же вас не было? - представила я себе изнывающую от безызвестности женщину.

– Пять суток, - ответил твердо кузнец. - Ровно.

– Вот сволочи! - вскипела я, но постаралась взять себя в руки. До меня мало-помалу начало доходить, что со мной все же что-то не то. А потому и волю своим чувствам надо было давать осторожно во избежание пожаров. - Вас сейчас не выпустят, наверное, - перевела я взгляд на Сергея. - Начальство у нас знаете, какое строгое!

– Мне так не показалось, - просительно посмотрел на меня Сергей. - Он так обрадовался, когда вас увидел!

– Так ведь и ему ничто человеческое не чуждо, - довольно усмехнулась я. - Впрочем, я на него не жалуюсь.

– А хорошо тут у вас, - переменил тему гость. - Душевно. Я бы остался, кабы жинка согласилась. Не нужны вам кузнецы?

– Это вам лучше у начальства самому спросить, - не стала я зря обнадеживать человека. - А вот, кстати, и оно, легко на помине.

Едва не снеся с петель дверь, в избушку влетел волхв.

– Лиса! Я же просил тебя поторопиться! - раздался его разгневанный голос из комнаты.

– Борис Иванович, я не могла, ко мне гость пришел, мы сейчас как раз чай пьем.

– Вот и тащила бы своего гостя ко мне, - ворчливо буркнул волхв, буравя нас глазами цвета предгрозового неба.

– Вы же мне запретили, - напомнила я ему. - Сказали, чтобы я принимала их у себя, и без доклада - ни-ни.

Борис Иванович хотел что-то возразить, но не нашел, что. Я внутренне порадовалась.

– Сегодня сделаем исключение, - сказал он, наконец. - Это же парень из тех, кого вы сегодня притащили с изнанки!

– Сергей, - поднялся кузнец, неуверенно протягивая ладонь разгневанному магу.

– Борис Иванович, - сменили глаза волхва цвет с грозно-серого на обнадеживающе-лазоревый.

"Всегда поражалась, как это у него так быстро меняется настроение", - думала я, глядя, как начальство трясет обеими руками оплетенную жилами конечность кузнеца.

– Все же я тебе дивлюсь, Лиса, - повернулся ко мне волхв. - Уж с этим гостем могла бы и среди ночи ко мне ввалиться.

– Я подстраховалась, - нагло соврала я. - В следующий раз так и сделаю.

На самом деле, мне просто хотелось отдышаться от той безумной круговерти событий, что имела место быть в последнее время. Причем, непременно на своей территории.