Пока его величество рассматривал повозку, пытаясь классифицировать сей механизм, как вид транспорта, малыши добрались-таки до расстеленной холстины и пустили в ход свои шкодливые ручонки. С радостным хихиканьем они ухватили в каждую руку по железяке и с восторгом замахали своей добычей. Затем мальчик в желтых штанишках сунул железку в рот, а его приятель в синих штанишках, продолжая радостно хихикать, огрел подельника по голове. Не со злобы, разумеется, а просто от полноты чувств. Внезапный рев заставил всех подпрыгнуть и встрепенуться. Зазевавшиеся матушки с аханьем бросились ловить и утешать своих мелких вредителей, так как виновник переполоха, увидев результат своих действий, бросил железку и тоже заревел – как обычно бывает в таком возрасте, из солидарности.
Этажом ниже хлопнули створки окна – и в спектакль включилась пожилая дама с неприятным визгливым голосом. Судя по реакции присутствующих, досталось всем – и юной парочке, и нерадивым мамашам, и рассеянному господину, который не следит за своими вещами. Девушка закраснелась и шмыгнула в подъезд, ее кавалер сердито ругнулся, подхватил сумку и направился к воротам, поминутно оглядываясь и громко огрызаясь на упреки сварливой женщины. Ахающие мамы волокли своих чад прочь от места преступления, силком отнимая похищенные игрушки и утирая запачканные мордашки. Пожилой господин в мятых штанах флегматично подобрал свое имущество и как-то совсем уж неподобающе для столь почтенного возраста показал крикливой соседке оттопыренный средний палец, что король полностью одобрил. Крик перешел в откровенный визг, но это нимало не тронуло старого охальника. Одарив мир довольной и счастливой улыбкой, он вернулся к прерванному занятию. Молодые мамы, видимо не желая связываться с визжащей потерпевшей, подхватили своих детишек и направились прочь со двора. Их сменила средних лет дама, которая вошла во двор, чуть не столкнувшись с малышом в синих штанишках. Крупная, полногрудая пышка, одетая весьма прилично даже на взыскательный вкус короля. Да и, что там греха таить, дамы таких пропорций его величеству всегда нравились…
Оценив обстановку и прослушав пару трелей из окна, дама укоризненно покачала головой и заговорила с непочтительным мастером примерно таким тоном, каким обычно увещевал своих воспитанников старый придворный маг. Воспитательный процесс дама успешно совмещала с изучением развороченных внутренностей повозки.
Крикунья вскорости утихомирилась, и окно захлопнулось. Воспитуемый господин собрал инструменты и вкатил наполовину разобранную повозку в сарай, что-то виновато объясняя даме, которая недвусмысленно стучала себя пальцем по лбу, одновременно кивая на раскуроченный транспорт.
На этом королю пришлось прервать познавательные наблюдения, так как, заперев сарай, последние действующие лица скрылись в подъезде и двор опустел. Но опасения, что теперь его величеству придется скучать, оказались беспочвенны. Едва он отошел от окна, защелкал замок входной двери, и помятый господин со своей спутницей вошли в квартиру, не прекращая что-то горячо обсуждать.
Увидев в доме постороннего человека, дама ничуть не удивилась, только высказала очередное нравоучение, хозяин же квартиры изумленно воззрился на короля, как бы не веря своим глазам.
– Прошу простить мне это невольное вторжение, – как можно дружелюбнее начал король, понимая, что важны не столько слова, сколько тон, ибо собеседники все равно не в состоянии его понять. – Не подскажете ли вы, как можно найти господина Толика?
Судя по тому, как вытаращился на него хозяин, подобающий по этикету поклон был… э-э… лишним. Дама разразилась долгой возмущенной тирадой, из которой король понял только одно слово «Толик», произнесенное с явным неодобрением, и что-то спросила.
– Простите, я не понимаю, – красноречиво развел руками Шеллар III, приглашая господ к общению на языке жестов, но выяснилось, что языковая проблема в развитых мирах решается намного проще. Путем несложных манипуляций с приборчиком, умещающимся в ладони. Странно, Жак ни о чем подобном не упоминал…
Как бы то ни было, повертев упомянутым предметом около уха, хозяева дома вдруг заговорили на чистейшем ортанском. Дама – с изысканным столичным произношением, помятый господин – с келсийским акцентом.
– Ага, вот так лучше! – жизнерадостно изрек хозяин дома, возвращая даме прибор. – А то непонятки какие-то, выходил из пустой квартиры, возвращаюсь – а тут уже гости… Это, значит, Толиковы штучки?
Король повторно извинился за вторжение и причиненные неудобства, объяснил, что потерялся при телепортации и в доказательство предъявил рукав, оставшийся от господина Толика. Дама осталась очень недовольна.
– Чему тут удивляться, – завела она, сердито указывая на захламленный столик. – Это у вас наследственное! Что ты, что Толик – два раздолбая! Машину раскурочить, пылесос спалить, приятеля потерять по дороге – это как раз по-вашему! А это вот что такое, опять у тебя «гости» гуляли? Папа, когда же ты вырастешь! Глянь, что у тебя в доме делается, разве сюда можно гостей приводить? Господи, что у тебя грязные носки делают на столе? Как подросток, ей-богу! Каждый божий день газ-квас и дым столбом, хоть топор вешай… опять шмаль курил в доме! Что про тебя незнакомый человек может подумать?
– Да какая разница, – ничуть не унывая, отозвался почтенный родитель и проворно смахнул со стола упомянутые носки. – Всего-то пару косячков… Эльфы сами не дураки насчет травки. А носки это вовсе не мои, а Витькины. Позвони Толику да скажи, где он своего хахаля потерял, ищет же, наверное…
Король не нашелся сразу что ответить на подобное предположение и тут же упустил возможность повернуть разговор в нужное русло.
– Папа! – негодующе возгласила дама, неловко косясь на залившегося краской гостя. – Надень очки! Это человек!
– В таких-то покрышках? – Хозяин дома с явным недоверием достал из кармана очки с одной дужкой и треснувшим стеклом, протер их подолом и водрузил на нос. – И правда… а я подумал, эльф, из-за покрышек, наверное, люди так не одеваются…
– Нормальные люди, может, и нет, а ваши с Толиком друзья – в самый раз, – огорченно махнула рукой любящая дочь, отчаявшись призвать к порядку непутевого папеньку, и обратилась к королю: – Вы не обращайте внимания, у папы тут всегда балаган и помойка – то по очереди, то одновременно. А без очков он действительно человека от эльфа не отличит. Толик иногда приводит с собой эльфов, чтобы попугать папиным жилищем. Это он так над ними шутит.
– Да, я заметил, что он большой шутник, – согласился король, откладывая рукав, который так и держал в руках. – Могу ли я рассчитывать на вашу помощь, достопочтенная госпожа… э-э…
– Софья Гавриловна, – охотно подсказала дама, застеснявшись, как молодая крестьянка перед сватами. Король тоже представился, предусмотрительно опустив титулы. Пожилой господин, поминутно роняя очки, протянул руку и сообщил, что он «просто Гаврюша».
– Вы присаживайтесь, – пригласила Софья Гавриловна, – погуляйте пока, с папой пообщайтесь, а я попробую найти Толика, если он к эльфам не сбежал. Вы обедали?
– Благодарю вас, я не голоден, – поспешил отказаться король. Разумеется, он не обедал, но принимать пищу в обществе чьих-то носков у него не было никакого желания. – Не извольте беспокоиться, я и так причинил вам массу неудобств. Единственное, о чем я осмелюсь вас попросить, уважаемая Софья Гавриловна, помогите мне найти Толика, чтобы я мог вернуться домой. Супруга моя, наверное, беспокоится, и кроме того, у меня завтра важная встреча.
Судя по удивленному взору Софьи Гавриловны, она сильно сомневалась что у людей, одетых подобным образом, могут быть важные встречи, но вслух она своих сомнений не высказала, а тут же переключилась на неряху-родителя.
– Папа, что ты стоишь? Прибери сейчас же со стола! А носки эти – в мусоропровод немедленно! Куда ты их в карман суешь! Мне одно непонятно, Витька что, босиком от тебя ушел?
– Да что я, помню? – досадливо отмахнулся папа и поспешил ретироваться. Вслед ему полетели риторические вопросы о причинах столь плачевного состояния пылесоса и предположения, что несчастный прибор элементарно надорвался, не в силах справиться с вековой грязью в папином жилище.
