— Это Аэрон, он скорей всего единственный из вампиров — левша.

— Интересно, в какую он сказку играет? — озабоченно спросила Алия.

— У него все сказки на один лад — про разбойников да вампиров, так что какая разница, главное — суметь в нее влиться.

Велий, повертев в руках листочек с куста, проговорил:

— Есть у меня одна идея, да вам, боюсь, она не понравится.

— Если ты про 3агрызку, то идея действительно неудачна, — сразу догадалась я. — Он убьет 3агрызку, не дав ей и слова сказать, я уж не говорю о том, чтобы успеть надеть на него глот.

— А если нам проиграть не конец, а начало? — озадачил нас двоедушник.

— Как князь Укус познакомился с Загрызкой? — мучась нехорошими предчувствиями, спросила Алия.

— По рассказам Аэрона, он выкупил ее у какого-то разбойника, припомнила я.

— Вот именно. И укусив ее в полночь, превратил в вампиршу, — досказал Велий.

— Ты на что намекаешь?!

— До полуночи у нас в запасе полтора часа, — спокойно пояснил Велий.

— Я не буду 3агрызкойl — завопила Алия и, треща ветками, поползла от нас подальше в кусты.

— Укус выкупил 3агрызку, прельстившись ее танцем, — продолжал запугивать нас Велий, невозмутимый до тошноты. — Кто из вас может прельстить танцем вампира?

Алия подползла поближе и радостно сообщила:

— Я не смогу.

И тут я поняла, что роль 3агрызки уверенно переходит ко мне. Об умении Алии танцевать по Школе ходили легенды. Однажды дева переплясала полуденницу, в недобрый час заставшую Алию на пшеничном поле. Полуденница предложила девице поплясать. Говорили, что того, кто перепляшет полуденницу, та одарит богатым приданым.

На беду полуденницы, Алия легко согласилась и поднялась на ноги. Дальнейшее действо повергло плясунью сначала в шок, а затем в безудержный смех. Алия танцевала хуже даже, чем дрессированный медведь, а ее коронным номером было медленное, задумчивое покачивание задом из стороны в сторону. Полуденница от смеха не могла даже встать на ноги, не то что плясать. Пришлось бедной любительнице плясок дарить довольной Алии шикарные бусы из сапфиров, обработанных в виде небольших человеческих черепов. Алия долгое время не снимала с шеи это дорогое украшение.

Велий перевел насмешливый взгляд на меня, и я просипела:

— Ну я немножко могу…

Сказав так, я сильно покривила душой. Лорд Лонгин был темпераментным мужчиной и наложниц менял часто. Мне же общаться было разрешено только с ними, поэтому я могла сколько угодно рассматривать их наряды и любоваться необычными южными танцами. Благодаря безграничному терпению и настойчивости именно этих, таких же как я бесправных обитательниц Черного замка я научилась танцевать еще в детстве. Таких танцев здесь и не знали, а уж вампиры тем более. Лейя, продолжив мое обучение, научила вкладывать в танец чувство и немного чар, так что с танцами у меня как раз было все в порядке, но одно дело танцевать в своей комнате с подругой и совсем другое — на глазах у целого скопища вампиров и Велия. Тем более что почти все танцы миренских наложниц отличались чувственностью и страстностью.

— Как я понимаю, 3агрызкой будешь ты, — уточнил Велий. — Ну что ж, это и к лучшему — у тебя хоть проблем с костюмом не будет.

Примерно полчаса из отмеренного нам времени ушло у нас на сооружение разбойничьего вида Велию и Алии. Наконец Алия нашими усилиями была превращена в некое бесполое существо.

— Будешь мальчиком для битья, — объявил Велий. У двоедушника угрожающе топорщились черные усищи сделанные из локона Алии, без спросу отхваченного острым ножом Велия. Два передних зуба он зачернил при помощи головешки, голову повязал платком на манер пиратов. Вид у Велия был впечатляющий. Когда друзья были готовы, я сказала:

— Минуточку, — и попятилась в глубь кустов. Там я сосредоточенно припомнила все до мелочей и со вздохом осмотрела себя. Короткая полупрозрачная кофточка, оставляющая открытым живот, из такой же ткани широкие штаны с разрезами по бедрам, множество браслетов на руках, они тихо звенели при каждом движении рук. На ногах очень удобные, мягкие, расшитые серебром туфельки с приподнятым носами. Я, прикрывая ладонями пупок, в котором переливалась бусина (и угораздило же вспомнить именно Наильку!), полезла к лжеразбойникам. Невозмутимо оглядев все мое откровенное одеяние, Велий поморщился, перевел взгляд на волосы, заплетенные по-миренски в косички:

— Рыжий цвет как-то…

— Я не могу изменить ничего в себе, кроме костюма, сказала я.

— Ну ладно, может, и сойдет, — продолжал Велий, критически осматривая меня. Он кивнул на бусину: — Умеешь ты оживить костюм интересными деталями.

Алия с интересом пощупала тонкую ткань и спросила:

— И где ты такое видела? Чертовски красиво и неприлично.

Я промолчала. Велий вытащил из мешка моток веревки и, сузив глаза, потребовал:

— Руки.

Я тем же тоном ответила:

— Глот дай сюда.

Велий вытащил из кармана камень на шнурке. Я засунула шнурок за резинку штанов и, пряча руки за спину, спросила:

— Зачем вязать мне руки?

— А где ты видела невольницу, свободно расхаживающую по лесу? — удивленно приподнял брови двоедушник. — Руки, — повторил он.

Я, немного помявшись, протянула руки, но предупредила:

— Завяжешь слишком туго, обижусь.

Велий хмыкнул, ничуть не напуганный угрозой, и на совесть закрутил веревку вокруг запястий. Алия поправила шапку и спросила:

— Идем?

Мы вывалились из кустов и направились к разбойничьей хибаре. Только тут до меня дошло, что мне придется делать, и я, запоздало испугавшись, остановилась и хотела уже пойти на попятную, но Велий нетерпеливо дернул за веревку и я поплелась дальше.

В избушке вовсю шло веселье, аж стены дрожали. Алия поправила шапку на голове, бормоча под нос:

— Ох, чувствую, нас загрызут.

Из открытых окон доносились слова разухабистой песни, и по голосу мы сразу определили его обладателя — Аэрон.

— Стойте, — я вспомнила об одной немаловажной детали, — а если разбойники начнут меня лапать, увидев в таком откровенном наряде? Я этого терпеть не стану — провалю все дело, и веревка не поможет!

Велий стянул свой плащ и накинул на меня, нахлобучив капюшон на голову. Мы подошли к двери — Велий уверенным шагом, а мы с Алией — еле передвигая ноги. Велий протянул руку к двери, и тут вдруг она распахнулась, явив нам зверскую вампирью рожу.

— О! — радостно зарычал Велий. — Анох, сколько лет, сколько зим! Как поживает князь Укус?

Вампир задумался, а мы напряженно ждали ответа. Наконец разбойник расплылся в широкой зубастой улыбке и заорал в ответ:

— Лихо! Давненько тебя не видели, думали, ты дни коротаешь в тюремных казематах. Как оказался в наших краях?

— Да вот, — двоедушник дернул за веревку, — невольницу на рынок веду, у купца Еремея выкрал, хочу продать какому-нибудь богатею.

— А это кто? — спросил вампир, кивая на Алию.

— А это? Прибился ко мне мелкий карманник. — Велий беззлобно отвесил Алии легкий подзатыльник, рискуя нажить врага в ее лице. — Вот и таскается за мной.

— Заходи. — Вампир вошел в избу вперед нас, наверно, докладывать атаману.

Мы зашли следом. Огромная, не по размерам избы горница была освещена светом свечей. Посередине большой стол, на столе в блюдах золотых и серебряных, явно дорогих, разная еда, бокалы из тонкого стекла наполнены темно-красным вином (или не вином?). По бокам стола лавки, а на лавках штук пятнадцать разбойников. Во главе черный стул с резной спинкой, а на стуле, как на троне, восседает сам князь Укус.