По некотором размышлении Кастин решила разделить наш разведывательный отряд на три части. Таким образом мы могли бы до минимума сократить количество времени, которое займет проверка всех возможных мест расположения противника, что мы для себя определили. Мне это показалось вполне разумным. Два полных отряда с «Химерами» и эскадроном «Стражей» для огневой поддержки — сила более чем достаточная для того, чтобы самостоятельно разделаться с любой горсткой еретиков, которую мы могли бы найти в ледяной пустыне. И даже если мы ошибались в этом последнем предположении, каждая из частей была достаточно сильна, чтобы без особых проблем отойти из любой стычки либо удержать отступников прижатыми ко льду, до того как подойдет вызванное подкрепление.

Сам я решил присоединиться к командному отряду Суллы на все время выполнения нашей задачи, несмотря на уже проявившие себя недостатки такого решения. Но в то же время командный отряд состоял только из пяти человек. Это означало — даже с учетом всего дополнительного вокс- и сенсорного оборудования, которое загромождало пассажирский отсек, — что для нас с Юргеном оставалось несколько больше места, чем если бы пришлось тесниться с десятком пехотинцев. С другой стороны, я полагал, что мы сможем собрать действительно полезные разведданные только в том случае, если у меня будет возможность оказаться поблизости и сдержать, в общем-то, достойный поощрения порыв Суллы уничтожить все, что попадется в прицел и не будет нести имперской формы.

Полагаю, что мы могли бы следовать за остальными в «Саламандре» — и это, вероятно, позволило бы мне не портить настроения Суллиными речами, — но платой за такое решение, несомненно, стала бы пара обморожений. Одного взгляда на машину с открытым верхом, которой я обычно пользовался, было достаточно, чтобы заставить меня сдаться на милость гораздо меньшего из зол.

— Цыпленок первый — наседке, — протрещал голос у меня в микронаушнике. Спустя мгновение я узнал сержанта Карту, чье повышение до роли командующего вторым отрядом открыло дорогу для трудного (и, вероятно, временного, учитывая ее личное дело) продвижения по званию Маго. — Вторая цель пуста. Следую к третьей.

— Принято, цыпленок один. — Ответ Суллы прозвучал слегка оскорбленно, будто еретики ее надули и не пришли поиграть, как договаривались.

Меня лично обилие ложных целей не слишком удивило. Погодные условия были адские, ландшафт постоянно менялся — так что первый отмеченный среди наших целей пункт, например, оказался не более чем ледяным завалом грандиозных масштабов. Нашей третьей группе, состоявшей из четвертого и пятого отрядов, везло не более чем остальным, и Сулла, как любой молодой лейтенант, все более закусывала удила (именно эта аналогия мгновенно пришла мне на ум, потому как ее удлиненное, узкое лицо носило все следы сходства с раздражительной лошадкой даже в наилучших ситуациях). Впрочем, надо сказать, что, если бы я понимал, насколько скоро будет удовлетворено ее стремление к бою, я бы гораздо менее легко отпустил следующее замечание.

— Оставайтесь начеку, — вклинился я в общую трансляцию — больше для того, чтобы напомнить всем о своем присутствии, а не подсказать нечто действительно важное. — Каждый из отброшенных вариантов угрозы приближает нас к настоящей.

Произнося это, я сощурил глаза, прикрывая их от порывистого ветра. И в этот миг я, без сомнения, уловил краткий проблеск желтого света там, где ему было совсем не место. Могло, конечно, и привидеться, но я бы не дожил до своей второй сотни лет и почетной отставки, если бы не обращал внимания на малейшие предчувствия угрозы.

Я переключил частоту на местную тактическую сеть, включавшую Суллу, сержанта Лустига в соседней «Химере» и троих пилотов «Стражей».

— Потушить огни! — скомандовал я.

— Комиссар? — с интересом в голосе переспросила Сулла.

Фонарь на нашей машине мгновенно потух, как и таковой на втором транспорте и единственном «Страже», который находился в поле моего зрения. Я вглядывался вперед сквозь все затмевающую белую кружащуюся кисею. Вначале я не мог ничего разобрать и почти убедил себя в том, что все надумал, но в то же мгновение этот желтоватый отсвет появился вновь.

— Впереди что-то есть, — произнес я, скрываясь за броней машины и оказываясь в благословенном тепле пассажирского отделения (конечно же, температура была установлена по-вальхалльски, так что все равно, по объективным меркам, было довольно-таки холодно, по после даже пары секунд, проведенных снаружи, это казалось тропической жарой). — Примерно на два часа, медленно движется.

— Поймал, — подтвердил через секунду оператор ауспекса. — Большой металлический объект направляется в сторону города. Делает примерно сорок кломов[37] в час.

— Капитан, вы не соизволите? — попросил я в наушник.

— С превеликим удовольствием. — Капитан Шамбас, командир наших «Стражей», уже отдавал им приказы в том слегка неформальном стиле, которого я и ожидал: — Эй, вы слышали мужика? Кто последним найдет себе еретика, чтобы пристрелить, бежит за выпивкой. И постарайтесь оставить парочку в живых, чтобы комиссару было кого допросить.

— Так точно, сэр, — подтвердили его фланговые, и мне осталось только с замиранием наблюдать за экраном предсказателя, пока три точки быстро перемещающихся «Стражей» отделялись от нашей группы, чтобы перехватить замеченного врага.

— Чаю, сэр? — появился возле моего плеча Юрген.

В руках он держал термос; вероятно извлеченный из подсумка — одного из тех, которыми мой помощник, по обыкновению, был увешан. Юрген налил чашку истекающей паром танны; я принял сосуд и с благодарностью отхлебнул горячую жидкость.

— Благодарю вас, Юрген, — произнес я.

Оператор предсказателя в этот момент отодвинулся в сторону, чтобы не коснуться моего помощника, и на мгновение закрыл мне вид на экран, так что начало боя я скорее услышал, чем увидел.

— Это трактор, — доложил Шамбас, что меня совершенно не удивило. — Похоже на перевозчика для руды. Жек, вынеси ему гусеницы.

Отчетливый треск ионизированного воздуха подсказал мне, что сам Шамбас нажал на гашетку своих мультилазеров за мгновение до того, как раздался выстрел лазерной пушки его подчиненного.

— Занимаюсь, — подтвердил Жек. Прошло совсем немного времени, и его голос раздался вновь, уже подкрашенный ноткой самодовольства: — Гусеницам — полный фраг!

— Открывают люки, — добавил женский голос и тут же скрылся за мешаниной гула и шума. — Простите, комиссар. У них оказался ракетомет.

— Ну что ж поделаешь, Паола, — произнес я, внутренне порадовавшись, что вспомнил ее имя так быстро, менее чем за секунду.

Впрочем, во всем нашем полку было лишь девять пилотов «Стражей» — и вдобавок их имена оказывались в докладах, ложившихся на мой стол чаще, чем имена других солдат[38].

Третий «Страж» в отряде нес тяжелый огнемет, так что спрашивать, остались ли выжившие, не имело даже смысла. Шквал горящего прометия, несомненно, затопил кабину вражеской машины, обратив всех внутри в пепел.

— Лучше уж они, чем кто-то из вас, — сказал я.

— Поддерживаю ваши чувства, — согласился Шамбас, и яркие точки наших «Стражей» отлепились от уничтоженного врага, чтобы вновь присоединиться к отряду.

Через мгновение после этого замершая метка на нашем экране пропала, и глухой рокот взрыва пробился даже через корпус «Химеры», достигнув наших ушей.

— Ой, — откомментировала Паола на редкость спокойно; она явно не старалась даже изобразить удивление.

Мне оставалось только пожать плечами.

— Ну что ж... Теперь, во всяком случае, мы точно знаем ответ на вопрос, оставалось ли в заимке еще оружие, — произнес я.

— А еще на вопрос, где она находится. — Сулла все это время занималась чем-то за столом с картами, расположенным позади нас. Теперь лейтенант, счастливо улыбаясь, указывала мне на гололитическую картинку.