Итак, барон Тамб. Если поторопиться и организовать дело так, чтобы все улики указывали на него… это он покупал наемников, он отдавал приказы… он готовился свергнуть своего короля… а его величество в ужасе от всего, что произошло. Он немедля разберется и наведет порядок. Да-да, немедленно!

Может, под шумок удастся и секретную службу прижать? Или лучше просто попросить у них помощи? Одному ведь нипочем не справиться. Кто лучше них сможет все организовать? Подготовить документы и свидетелей, доказывающих несомненную вину барона, равно как и убрать все, что может бросить тень на короля.

Но как им сказать о таком? Не решат ли они, что проще избавиться от такого короля?

Решат. Обязательно решат. Генерал Гламмер – первый.

«Герцог Ренарт и герцог Угерн, конечно, примут мою сторону, – размышлял он далее. – Или не примут? Сочтут, что выгоднее вцепиться мне в глотку? Переговорить с ними? Послать за ними прямо сейчас или дождаться доклада секретной службы? Новостей о маршале Эрдане…»

Маршал Эрдан… Мысли его величества перескочили на новый объект, и король еще яростнее заметался по кабинету.

«Маршал. Он понял, что я собирался с ним сделать. Догадался. Узнал. Вычислил. Быть может, даже поймал какого-нибудь наемника… или разговорил моего мага… он все знает… знает… он обязательно отомстит. Придет, неслышно заберется по стене дворца, как это умеют одни лишь эльфы, обманет часовых, всех, даже магов… Ему не впервой… когда он спасал мне жизнь, никакие маги его не остановили. Теперь, когда он явится, чтобы забрать ее, тем более не остановят. Он придет вот такой же, как сейчас, ночью, он войдет в окно, и его глаза зловеще сверкнут в темноте. Он взмахнет своей шпагой, и…»

Его величество вскрикнул и в ужасе отскочил от окна. Но окно не открылось, ветер не шевельнул шторы, не бросил их в лицо перепуганному королю. Его величество замер, вслушиваясь в тишину, но лишь бешеный стук сердца нарушал ее.

Никого. Ничего. Почудилось.

Король пересилил себя и подошел к окну. Ночь. Звезды. Никто не посмотрел на него с той стороны стекла.

«Кто знает, быть может, он сейчас лезет через стену?»

Король достал из ящика стола пару пистолетов и положил их на стол. Не то чтобы он и в самом деле рассчитывал справиться с маршалом, но… так ему было спокойнее.

Спокойнее? Да он до самого рассвета не мог уснуть. Все ждал, когда…

Так и не дождался.

Уснул, когда мрачная громада ночи сменилась утренней хмарью. Уснул, чтобы пробудиться вскоре от вежливого покашливания слуг. Королевское утро есть королевское утро. Ежедневных королевских обязанностей с его величества Эттона никто не снимал. Напомнив себе, что их обычно снимают вместе с головой, король Эттон сжал зубы и заставил себя подняться. Дел и впрямь хватало. А то, что он больше не может спать от страха, не должно стать предметом обсуждения среди его подданных. Ни в коем случае не должно.

Принц Ильтар кончиками пальцев коснулся малой эльфийской лютни, и она запела. Музыкальная зала, в которой проходили занятия, мигом наполнилась звуками такой чистоты и нежности, что Карвен даже дыхание задержал. Как тут дышать прикажете, когда такое?…

– Не спешите, ваше высочество, – негромко заметил наставник Джарлин. – Ровней выдерживайте такты.

Лютня смолкла. Карвен выдохнул.

– Опять я в галоп срываюсь, наставник? – виновато поинтересовался Ильтар.

– Есть такое дело, ваше высочество. Не так сильно, как раньше, но… в галоп. А требуется мерная рысь.

Придворный бард перевел взгляд на Карвена.

– Вы, конечно, ни на чем не играете, юноша?

– Почему это не играю, наставник? – обиженно откликнулся Карвен. – Играю, конечно. У нас в деревне почти любой парень хоть на чем-нибудь да играет. Разве что какой уж совсем слухом обиженный. А я на своих ушах медведей не пас, так что…

– Я полагал, что для кузнечного дела и для музыки потребны слишком разные навыки, – пояснил мастер Джарлин. – Опять же грохот молота о наковальню вряд ли положительно сказывается на слухе. Боюсь, это куда страшнее упомянутых медведей. Но если я не прав, покажите мне это, юноша! Буду счастлив услышать что-либо в вашем исполнении.

– А здесь моего инструмента нет, наставник, – оглядев залу, ответил Карвен.

– А каков же ваш инструмент, юноша? – тотчас вопросил мастер Джарлин.

– Многоствольная флейта, – ответил Карвен.

– О! Я мог бы и сам догадаться! – поднял палец эльф. – Ничего, это нетрудно исправить. Прадед нашего короля в молодости играл на такой. Я распоряжусь, чтобы ее немедля доставили.

Мастер Джарлин вызвал слугу, распорядился, и тот ушел. Принц еще что-то играл. На взгляд Карвена, просто прекрасное что-то. Слуга вернулся, неся на бархатной подушке королевскую флейту. Склонился и протянул подушечку с флейтой Карвену.

– Возьмите ее, юноша, – велел мастер Джарлин.

Карвен потрясение смотрел на доставленную ему флейту. Она была… она была сказочной, вот что! Будь она просто украшена золотом, серебром и драгоценностями, Карвен бы не удивился. В конце концов, это ведь королевская флейта, так? Но те тончайшие, нежные переливы узоров, что украшали ее…

– Это гномы сделали, да? – охрипшим голосом поинтересовался Карвен, соображая, что глупость спросил. Гномы работали с металлом и драгоценными камнями, а тут, кроме золота, серебра и камней драгоценных, – дерево. А узоры по дереву – скорей уж эльфийское искусство.

– Нет, – улыбнулся мастер Джарлин. – Не гномы. Люди. Но очень талантливые.

«Вот так. И не эльфы, значит. Люди».

– Давайте, юноша. Смелей.

Смелей? Да такую красоту в руки взять боязно, не то что играть на ней!

Карвен смотрел на королевскую флейту и не мог поверить, что он играл на чем-то похожем. Да разве он сможет на такой? Да разве посмеет взять ее в руки? И все же… когда первый приступ восхищения прошел, он сообразил, что это и впрямь тот же самый инструмент, на котором он когда-то играл. Все те же двадцать четыре трубки. А взять ее в руки…

Он благоговейно коснулся флейты губами, слегка подул, и она отозвалась ему. Легко, весело, немного лукаво… Очарованный прелестной свежестью звучания, он «прошелся по тропинке» – от середины вверх, а потом сверху вниз. Боги, какой непередаваемо чудесный инструмент! Чистый, точный, глубокий…

– Так, – сказал наставник Джарлин, – играем… ну, к примеру, «Тропу королей». Ее и в замках, и в селеньях знают.

– У! – огорчился принц Ильтар. – Я ее не повторял давно… собьюсь обязательно.

– Не беда. – Мастер Джарлин взял в руки большую эльфийскую лютню. – Мы с Карвеном будем играть, а вы, ваше высочество, подыгрывать.

– «Трынцы-брынцы»? – Голос принца прозвучал почти обиженно.

– «Колокольцы», ваше высочество, – кивнул эльф. – А в следующий раз будете лучше готовиться к занятиям.

Ильтар вздохнул.

Большая эльфийская лютня в руках мастера Джарлина внезапно запела. Карвен был так потрясен мощью и силой ее голоса, что едва не пропустил место, где должен был вступить. Впрочем, они так часто играли это с отцом, что он и сам не заметил, как флейта коснулась губ. Невероятная, завораживающая мелодия заполнила зал. Ильтар вздохнул и присоединил к общей мелодии свое негромкое позвякивание. Те самые «колокольцы», или «трынцы-брынцы», без которых «Тропа королей» попросту немыслима.

– Аккуратнее, ваше высочество. Мягче акцентируйте сильные доли.

И ведь негромко же говорит наставник Джарлин, а ты попробуй его не услышать. Голоса такой чистоты и звучности Карвену доводилось слышать нечасто. И при всем при том эльф умудрялся как-то так сказать, что его голос вовсе не мешал мелодии. Казался путником, который брел сквозь мелодию, словно сквозь струи дождя. Идти под дождем ты вполне можешь, а вот помешать ему…

Карвен закрыл глаза, весь отдаваясь мелодии. И она, словно сказочные крылья, внезапно перенесла его в прошлое. Они с отцом – в две флейты… и мать – поет. Тихо так.

Он и сам не заметил, когда слезы побежали по его щекам.