– Ко мне нельзя.

– А куда можно?

– Уходи! – по складам проговорила Юля.

Такого Чана и представить не мог. Он осторожно взял ее за руку.

В этот момент открылась дверь, и на площадку шагнул сухощавый седой мужчина:

– Юлечка, какие-то проблемы?

– Да нет, Федор Степанович.

Пользуясь присутствием постороннего человека, Юля стала подниматься по лестнице. Чана шагнул следом.

– Молодой человек! – Мужчина преградил ему дорогу.

Но Чана в очередной раз потерял над собой контроль. Он оттолкнул его и бросился следом. Однако мужчина, несмотря на свой тщедушный вид, тоже оказался не промах. Он догнал Хатуева на середине лестницы и схватил за локоть.

Юля тем временем вбежала на площадку и встала в дверях, наблюдая за тем, как разворачиваются события на лестнице. Но Чана уже взял себя в руки:

– Отпусти.

– Надо говорить «отпустите», – поправил мужчина и выполнил его просьбу.

– Я буду сидеть во дворе, – заявил Чана и направился вниз, – пока ты не выйдешь.

Город погрузился в сумерки, а Юля появилась в окне всего лишь раз. И то, только для того, чтобы задвинуть шторы. Почти сразу в доме загорелся свет. Чана стоял, навалившись плечом на ствол дерева. Он был уверен, девушка сдастся. Конечно, надо было действовать более решительно. Но Чана боялся вновь оказаться в милиции. Наконец его терпение было вознаграждено. Двери в подъезд открылись, и на пороге появилась Юля:

– Заходи.

Чана устремился к ней.

– Зачем ты так? – поднимаясь по лестнице, спросила она. – Весь дом смотрит. Что люди подумают?

– При чем тут люди? – удивился он. – Никто даже не знает, что здесь живет стюардесса Юля. Я же спрашивал…

– Ты, наверное, проголодался? – спросила девушка, дождавшись, когда гость снимет обувь.

– Да, – он выразительно кивнул, взял Юлю за плечи и притянул к себе.

Девушка уже не сопротивлялась. Чана приник к ее губам, но она не отвечала взаимностью. Он отстранился:

– Что с тобой?

– Странно все как-то…

– Ничего странного нет. – Чана прошел в комнату. – Одна живешь?

– Да, – подтвердила девушка.

– Снимаешь? – оглядывая скромный интерьер, спросил чеченец.

– Квартира от бабушки осталась.

– А родители?

– В Донецке. Папа пенсионер. Шахтером был. Мама учительница.

Чана развернулся к Юле всем телом, подхватил на руки и, словно пушинку, уложил на диван.

– Что, вот так вот с порога – и в постель?

– Я уже не могу, – признался он.

Девушка обхватила его за шею. Чана стал целовать ее в глаза, губы… Правая рука скользнула по груди, сдавила упругое полушарие и поползла ниже.

Юля выгнулась, попыталась убрать руку, но вдруг обмякла:

– Пойдем на кровать…

Было уже темно, когда Чана перевернулся на спину и уставился в потолок. Юля села.

– Ты мог не застать меня сегодня дома, – тихо сказала она. – У меня рейс ночью.

– Почему застал? – изумился Хатуев, перевернулся на бок и подпер голову рукой.

– Я знала, что ты придешь, – ошарашила она.

– Знала? – изумился Чана и сел. – Тогда почему не пустила сразу?

Она пожала плечами.

– А рейс? – Хатуев удивленно захлопал глазами.

– У нас всегда есть кому заменить. Кроме этого, я давно не отдыхала.

– Ты решила уйти в отпуск? – попытался угадать Чана.

– Меня заменила другая девушка, – Юля выдержала паузу, словно давая возможность задать еще вопрос. Но он молчал.

Юля встала, торопливо накинула на себя халат.

– Пойду что-нибудь приготовлю.

Антон посмотрел на часы и перевел взгляд на Дрона. Нависнув над секретаршей, майор рассказывал миловидной брюнетке очередной анекдот. За те полчаса, которые они провели в приемной «Гермеса», девушка уже несколько раз краснела, заразительно смеялась и осуждающе фыркала. Общество веселого мужчины ей нравилось. Она изредка бросала настороженный взгляд на Антона, пытаясь понять, не раздражает ли его их поведение.

В офис они с Дроном пришли раздельно под одним и тем же предлогом, заключить договора на сотрудничество. Филиппов перевел взгляд на двери с табличкой, гласившей, что за ними находится директор ООО «Гермес» Малахов Борис Сергеевич, и вздохнул. Прошло почти полчаса, как секретарша доложила своему боссу, что к нему пришли. Зачем маринует? Он стал размышлять, могло ли каким-то образом повлиять на Малахова исчезновение Селедина. По всему выходило, нет. О том, что дельца трое суток мурыжили в полиции, а сегодня с утра перевезли и поместили в камеру следственного изолятора, не знала даже его жена. Как оказалось, почувствовав себя в непростой ситуации, Селедин отправил ее вместе с детьми к матери за Урал. В свою очередь, женщина привыкла к разъездной жизни супруга и не особо переживала.

– Или вот еще, – продолжал веселить секретаршу Дрон. – Восьмидесятилетняя старушка застает дома мужа в кровати с любовницей…

Двери наконец открылись, и в приемную шагнул невысокий мужчина.

– Так, Мариночка, кто ко мне?

– Вот, – секретарша от неожиданности вскочила и указала на Дрона, – они.

– Извиняюсь. – Малахов потер руки, разглядывая Дрона. – Вышла накладка. Не смог вас принять сразу.

– Да ничего, мы не гордые. – Антон встал со своего места.

– Вы вместе? – уточнил Малахов.

– Угадал. – Дрон бесцеремонно взял Малахова под руку и увлек растерявшегося директора в кабинет.

Антон вошел следом.

– Вы кто? Что вы себе позволяете? – наконец взял себя в руки Борис Сергеевич, вырвался и попытался оттолкнуть Дрона.

Это было его ошибкой. Дрон убрал корпус вправо, и Малахов провалился в пустоту. В последний момент Василий придержал его.

– Ух! – шлепнув ладонями по столу для совещаний, выдохнул директор.

– Прошу больше не делать резких движений, – предупредил Дрон.

Антон опустился на стул напротив Малахова, который продолжал стоять, опираясь на крышку стола.

– Бойкий, однако…

– Вы кто? – просипел Борис Сергеевич.

– Твоя новая крыша. – Дрон подмигнул ему и улыбнулся одними губами.

– Что? – выдохнул со слюной, которая повисла на подбородке, Малахов.

– Ты бы присел. – Дрон взял хозяина кабинета за плечи, вынудил отойти от стола и сесть на стоящий у стены диван.

Некоторое время Малахов хлопал глазами и разглядывал Филиппова, словно инопланетянина. Потом издал звук, похожий на стон, вынул платок, вытер лоб:

– Ребята, вы адресом не ошиблись? А то ведь если что, можно еще все исправить.

– Не ошиблись, – словно эхо повторил Василий, взял стул, развернул его спинкой вперед и сел верхом. – И мы не мираж из девяностых.

– У вас будут такие проблемы, – с угрозой в голосе заговорил Малахов, – что потом…

– Допустим, у тебя они уже начались, – не дал ему закончить Антон.

– Я последний раз предлагаю вам просто уйти и забыть этот инцидент как страшный сон, – не унимался Малахов.

– Скорее мы останемся. – Дрон посмотрел на Антона. – Правда. И страшный сон приснится директору…

– Видит бог, я не желал вам зла, – вздохнул Борис Сергеевич и встал.

– Сядь, – процедил сквозь зубы Василий.

– Мне надо позвонить, – стоял на своем Малахов. – Теперь я здесь не нужен. Решайте все вопросы с моими доверенными лицами.

– Кто они? – спросил Дрон.

– Если сочтут нужным, представятся сами, – отрезал директор.

– Да мы и так знаем. – Антон переглянулся с Дроном. – Мухарбеком нас вздумал пугать?

Малахов медленно сел:

– Раз знаете, звоните ему. Я больше никакие вопросы обсуждать не буду.

– Куда бы деться… – усмехнулся Антон. – Ты, кстати, хорошо знал Селедина?

– Неплохо, – кивнул Малахов. – Хотя… Почему спросили?

– Потому и спросили, чтобы услышать ответ, – пояснил Василий.

– Не так чтобы очень, – пожал плечами Малахов. – У моей фирмы с ним контракт.

– У нас тоже. – Антон встал и обошел стол. – До сих пор ты о нашем существовании даже не подозревал. А между тем груз, который шел в бочках со спиртом, принадлежал нам.