– Нет. Я очень боюсь. Единственная поддержка – это то, что ты рядом, и что он – не мой отец. Сейчас только это имеет значение.

В глазах Жоан заблестели слезы. Луис не мог найти слов, чтобы описать свои чувства. Он скла-нился и крепко поцеловал ее.

– Луис? – позвал Мендрано.

– Да?

– Мы обследовали каждый камень, и ни один не сдвинулся с места. Но мы не тронули самый большой камень в этом зале.

– Самый большой.

Луис оглянулся. Мендрано похлопывал каменную ступень, на которой сидел.

– Господи милосердный, – сказал Луис. – Я даже не подумал. Здесь все может быть не так, как в реальности, к которой мы привыкли.

Он помог Жоан подняться и встать на ноги. Он и она повернулись к огромному алтарю.

– Неужели возможно повернуть всю эту штуку? – усомнился Луис. – Если так, то те люди были не просто умны, они были гениальны. Вопрос только в том, с помощью чего она приходит в движение?

Втроем они начали тщательно исследовать алтарь. Они осторожно, дрожащими пальцами ощупывали каждый уступ, каждую линию, каждую точку. Но камни не сдвигались ни на дюйм.

Усталость и нехватка воздуха, наконец, заставили их остановиться. Разочарование тяжелым бременем навалилось на них. Похоже, выхода не было.

Луис зачарованно рассматривал громадный алтарь. Его злила собственная беспомощность. Он страшился глядеть в глаза Жоан, потому что в них видел отражение своего ужаса. Она сидела на нижней ступеньке алтаря, уткнувшись в колени. Луис проглотил застрявший в горле ком. Подойдя ближе, он встал на колени, нежно приподнял голову девушки.

Она не плакала, она была охвачена тяжелыми думами. Жалкая улыбка исказила ее лицо. Губы дрожали. Луис привлек ее к себе. В этот момент огонь в одной из ламп вздрогнул и погас. Жоан залилась слезами. Он ничем не мог утешить и ободрить ее.

Наконец, девушка вытерла слезы и посмотрела в глаза Луису.

– Мы мы могли бы облегчить это, милый, – прошептала она и указала глазами в сторону.

Он обернулся и увидел ружье.

– Нет, – прошипел он сквозь стиснутые зубы. Наложить на себя руки. Это было ему под силу.

Но убить человека, которого любишь больше всего на свете! Бред! Бред!

– Нет! – еще раз твердо повторил Луис. – Мы не должны сдаваться, Жоан, не должны опускать руки.

В глазах девушки стоял ужас. Голос прерывался рыданиями.

– Но у нас еще есть время, – он взял ее лицо в свои руки. – Посмотри на меня, моя любимая. Молодой король и его жена ушли отсюда. Если они смогли найти выход, то и мы сможем. Надо верить и искать.

– Мы уже все перепробовали.

– Тогда попробуем еще. Не надо отчаиваться и сидеть сложа руки. Ты же сильная, Жоан. Мы будем продолжать поиски, верно? Верно? – говорил Луис и осыпал поцелуями мокрое от слез лицо девушки.

– Да, да, – плакала она.

Мендрано тем временем влез наверх алтаря и ощупывал черный камень. Все его мысли были о детях. Как переживут они его смерть? Мысль эта пугала его и заставляла действовать. Он, как и Луис, полагал, что выход из этой страшной, душной комнаты есть. Поглаживая огромный камень, Мендрано раздумывал над загадкой столетий. К тому же он не хотел мешать влюбленным, понимая, как тяжело им обоим. Но в таких случаях жалость не самый лучший помощник.

Оставив на время Жоан, Луис поднялся к Мендрано и спросил:

– Ну что, как дела?

– Пока ничего. У меня такое чувство, что ключ к разгадке рядом, но мы не видим его.

Луис понизил голос.

– Мендрано, время уходит. Наверху уже утро. Мы сидим здесь уже восемь часов. Если мои подсчеты верны, через два часа у нас не будет света. И, я боюсь, воздуха тоже не хватит надолго.

– А что если слить масло из всех ламп в одну? Она будет гореть дольше.

– Хорошая мысль, – ответил Луис. – Я попрошу Жоан заняться этим. Ее надо отвлечь. А мы с тобой продолжим поиски.

– Надо торопиться. Воздух становится очень плохим, – сказал колумбиец.

– Я скажу сейчас Жоан.

Радуясь, что нашлось дело, Жоан стала собирать лампы. Возможность побыть при свете еще несколько часов и надежда на то, что они не умрут в кромешной тьме, окрылила ее. Она собрала лампы у подножия алтаря. Весь зал погрузился во мрак.

Девушка переливала масло в одну из ламп. Теперь маленькое пятно света было только у подножия алтаря. Наверху стало совсем темно, и Луис с Мендрано не могли уже ничего различить.

– Жоан, – позвал Луис. – Принеси сюда лампу. Нам нужен свет.

– Иду.

Она преодолела ступеньки и встала рядом с мужчинами.

– Поднимите лампу, Жоан, и держите над этой штукой, – сказал Мендрано. – А лучше поставьте ее в середину круга, где нарисовано солнце. Так мы сможем что-нибудь разглядеть.

Она кивнула, подняла ярко горевшую лампу и поставила ее на нарисованный диск солнца. Внезапно раздался какой-то шум. Он был смутен, доносился издалека, изнутри гробницы.

– Луис! – обеспокоенно воскликнула девушка.

– Не двигайся, – приказал он. - Это не снаружи. Похоже, звук идет снизу.

Шум нарастал. Теперь это напоминало глухой скрежет камня по камню. Вдруг верхняя плита сдвинулась, за ним показались стена и ступени, исчезавшие во мраке еще одной комнаты. Люди были поражены происходящим. С минуту, ошеломленные, они стояли и смотрели на образовавшийся проем.

– Как ты думаешь, Луис, – начала Жоан, но замолчала на полуслове.

– Не буди надежду, милая. Это всего лишь часть гробницы, еще одна комната. Я не удивлюсь, если мы найдем место погребения.

– Это было бы великое открытие! – воскликнула Жоан.

– Это и так открытие.

– Да, но мы не свободны.

– Погребальная комната. Да, это именно она, – произнес Луис.

– Откуда ты знаешь?

– Здесь нет свежего воздуха, иначе мы бы почувствовали его, – пояснил Мендрано.

– Но нам все равно нужно посмотреть, что там.

Колумбиец поднял лампу, но тут снова раздался грохот.

– Поставь лампу на место, – распорядился Луис.

Шум прекратился.

– Я понял. Дело в весе или свете, а может, и в том и в другом, – сделал вывод Луис. – Следовало раньше догадаться. Здесь так много обращений к солнцу. Солнце может служить ключом.

– Но не можем же мы оставить лампу. Как мы разглядим, что там? – сказала девушка.

– Просто отольем немного масла. Надеюсь, останется достаточно света, чтобы механизм работал.

С едва дышащей лампой они спустились по ступеням и оказались в самом нижнем уровне. Как только свет достиг дна, Жоан ошеломленно вскрикнула. Мужчины остановились в полном изумлении.

–Что ж, – сказал Луис. – Мы, наконец, нашли их!

Он повернулся и посмотрел на Жоан. В ее глазах стояли слезы.

Комната была маленькой, узкой, как футляр. В кромешном мраке слышался плеск воды. То, что было найдено здесь, потрясало. Два человеческих скелета лежали так близко друг от друга, что было ясно: они сжимали друг друга в объятиях в последние часы жизни посреди несметных сокровищ.

Статуи с рубиновыми и изумрудными глазами, фигурки богов и богинь стояли вдоль всей комнаты. Их лица были обращены к тому месту, где лежали останки. Низкие подставки были завалены золотыми украшениями. Фрески на стенах изображали богинь, оплакивающих умерших.

Жоан почувствовала, что плачет и сама. Мужчины угрюмо молчали. Они раскрыли секрет гробницы, они нашли сокровища, которым нет равных, но не нашли выход на свободу.

Жоан стояла рядом с Луисом, и он, не говоря ни слова, обнял ее и привлек к себе. Что ждет их? Если эти двое несчастных, останки которых лежали перед ними, не нашли выход.

В первый раз Луис осознал свое поражение. Конец неизбежен. Сначала кончится свет, потом их начнет терзать голод, и они разделят судьбу, которая была уготована королю и королеве. Луис злился на себя за то, что не в силах заглушить мысль о смерти здесь и что Жоан умрет тоже.

– Если бы они хотели покончить с собой, то могли бы это сделать там, – сказал колумбиец и указал на мрачные воды, протекавшие через комнату. Похоже, подземная река текла откуда-то издалека, заходила в гробницу и уходила в другое место.