Что же получается? Каждый раз очередной астероид врезался в нашу планету в тот самый момент, когда клонились к упадку и, можно сказать, находились на последней стадии угасания не только отдельные виды, но и крупные сообщества животных. Такое совпадение выглядит невероятным. Однако и тут есть два объяснения.
Во-первых, крупные метеориты могли падать на Землю и в другие времена, скажем, примерно раз в несколько миллионолетий. И тогда все зависело от состояния отдельных групп организмов и экосистем. Когда они находились в расцвете, «небесный залетный гость» со всеми последствиями его падения особого вреда не причинял.
Но для ослабленных, увядающих видов это был, что называется, последний удар судьбы.
Во-вторых... Нет, оставим в тайне эту версию. Она совершенно нова и будет представлена на суд читателя в завершение данной главы.
Безусловно, нельзя исключить воздействия тех или иных космических катастроф на вымирание животных и растений. Возможно, пролетела близ Земли комета, «хвостиком махнула» и внесла в биосферу чуждые жизни вещества или зародыши каких-то бактерий-убийц. Или вошла наша планета в зону межзвездного пылевого облака, губительного для многих видов. Или достиг биосферы поток неких неведомых «лучей смерти» из далеких галактик...
В этом ряду наиболее интересно предположение о губительном воздействии на обитателей Земли вспышек сверхновых звезд, находящихся сравнительно близко к Солнечной системе. Такую версию разработали американский ученый Уоллес Такер и канадский — Дейл Рассел. В отличие от редких падений астероидов на Землю вспышки сверхновых звезд происходят достаточно часто. Предполагается, что и Вифлеемская звезда, упомянутая в Новом Завете и знаменовавшая рождение Иисуса Христа, была одной из таких вспышек.
Что должно произойти от близкого взрыва сверхновой? На земную поверхность обрушится смертоносный поток гамма-лучей. Ливень элементарных частиц сметет часть воздушной оболочки нашей планеты и нарушит глобальную атмосферную циркуляцию. Резко, хотя и не надолго, повысится температура стратосферы.
По мнению Д. Рассела, все это должно вызвать образование сплошного плотного облачного покрова над всей планетой. Он будет отражать солнечные лучи. «В целом... — пишет он, — это вызвало бы падение температуры по всему миру и уничтожило бы или подвергло бы суровым испытаниям организмы, приспособленные к тропическому климату».
Вот и тут по большей части «если бы» да «кабы». Ничего конкретного, одни предположения, основанные на предположениях.
Выдумать можно немало вариантов. Только не следует забывать о требованиях научного метода, иначе подобные упражнения будут пустой забавой. Необходимо детально проанализировать весь комплекс имеющихся фактов и учесть их.
Проблема вымирания прежних и появления новых видов (классов, семейств, родов) животных и растений в геологической истории исследована специалистами достаточно подробно. Выдвинут ряд гипотез, более или менее обоснованных. Предполагается, что единой причины вымирания, так же как появления новых видов, не было. Природная обстановка в разные эры и периоды менялась, так же как менялась флора и фауна. Происходило это по-разному, но почему — окончательно не выяснено.
Упомянутый нами палеонтолог Р. Кэрролл подчеркнул: «Динозавры были доминирующими позвоночными с позднего триаса до конца мела. В это время они занимали широкий спектр адаптивных зон, напоминая этим... млекопитающих третичного периода. Несмотря на длительный период доминирования, динозавры очень быстро вымерли в конце мезозоя».
Но, может быть, они быстро вымерли именно потому, что долгое время господствовали в мире животных? Такой парадоксальный вывод имеет достаточно веские основания (об этом речь впереди).
Связь иридиевых аномалий с вымиранием динозавров при более детальных исследованиях стала вызывать возрастающие сомнения. Повышенное содержание в горных породах иридия объяснимо сугубо земными явлениями: крупными вулканическими извержениями и созданием в ряде районов восстановительной среды с присутствием железного колчедана. Такие условия благоприятствуют накоплению иридия. Не исключено и распространение микроорганизмов или специфических коллоидов, впитывающих этот химический элемент.
Вот некоторые выводы Р. Кэрролла.
«Часто утверждают, что к концу мезозоя вымерли пять отрядов рептилий — ящеротазовые, птицетазовые, птерозавры, ихтиозавры и плезиозавры. На первый взгляд это означает очень резкие изменения в составе фауны, однако на самом деле они затрагивают относительно» небольшое число родов. Фактически в позднем мелу ихтиозавры не известны». Из 22 родов плезиозавра только 4 дожили до конца мелового периода.
«На протяжении всего мезозоя новые роды продолжали возникать по крайней мере с той же скоростью, с какой другие вымирали». «У живших одновременно с динозаврами рептилий — черепах и ящериц — граница К-Т (т.е. мела, карбона и третичного периода. — Р.Б.) не связана с массовым вымиранием». По его словам, уникальность этой границы «не в числе вымерших таксонов, а в том, что им на смену не пришли новые». Но это обстоятельство свидетельствует не в пользу гипотезы какой-то катастрофы, астероидной или лучевой, а показывает, что в данном случае нет оснований ссылаться на действие естественного отбора.
Большинство специалистов сходятся во мнении, что на границе мелового и палеогенового периодов произошло кратковременное глобальное похолодание. В фундаментальной работе «Климат в эпохи крупных биосферных перестроек» (2004) палеоботаник и геолог М.А Ах-метьев обосновал вывод:
«Вымирание на рубеже мела и палеогена происходило не внезапно, а постепенно, иногда скачкообразно. Причинами вымирания были как эволюционные процессы, так и изменения условий внешней среды... Сокращение разнообразия континентальной биоты, в том числе и элиминация (вытеснение, подавление и уничтожение. — Р.Б.) динозавров, могли быть вызваны нарушением пищевых цепей в конце Маастрихта (68—65 миллионолетий назад. — Р.Б.). В то время, по его мнению, «прибрежная растительность, формирующая основные пастбища динозавров, оказалась уничтоженной», а «каких-либо внезапных изменений в составе флоры на рубеже мела и палеогена в тропиках не происходило».
Но если так, то предположение о каком-то катастрофическом глобальном похолодании следовало бы поставить под сомнение. Однако продолжим цитировать М.А. Ахметьева, одного из наиболее авторитетных специалистов по исторической геологии переходного времени от мезозойской эры к кайнозойской.
«Смена биоты в пограничном интервале, — пишет он, — происходила весьма избирательно. Больше пострадал морской бентос и планктон... В меньшей степени пострадали наземные моллюски, пресноводные рыбы и... наземная флора.
Связь повышенных содержаний иридия только с импактными событиями (ударами, взрывами. — Р.Б.) не очевидна. Во-первых, иридиевые «аномалии» явно тяготеют к регионам развития вулканизма, а во-вторых, в ряде разрезов фиксируется несколько последовательных иридиевых аномалий, что требует признать серии последовательных импактных событий. Имеются примеры аномального содержания иридия (выше на два порядка) в костях динозавров, т.е. заведомо в маастрихтских отложениях».
...Но почему энтузиастам астероидной гипотезы нанесла такой сильный интеллектуальный удар судьба динозавров? Или даже чуть более широко — проблема великих вымираний в конце мезозойской эры? Разве до того и позже не происходили подобные события? Они сопровождают всю геологическую историю, определяя то, что мы называем эволюцией живых организмов.
Следовало бы обратить внимание, в частности, на загадочный процесс, также сопровождающий и отчасти определяющий всю историю жизни на Земле — усложнение организации. Его называют прогрессивной эволюцией. Скажем, после динозавров стали господствовать в биосфере более совершенные формы — теплокровные млекопитающие... Впрочем, это уже другая проблема, которой мы коснемся в следующей главе.
Жертвы собственного могущества
