Когда с освобождением второй палаты было покончено, Илидо дал пять минут на попытку растормошить в ней тех, кто не встал с коек, а сам осторожно заглянул в ту дверь, которая была в самом конце коридора, Ольга последовала за ним. Посреди помещения стоял большой металлический стол, предназначенный для проведения вскрытий, а за ним, ближе к противоположной от входа стене, были брошены три передвижных койки. Стояли они как попало с неубранными простынями, которые, при этом, были скомканы и полностью пропитаны кровью. Все говорило о том, что те, кто на них лежал, пали жертвами монстров совсем недавно. Ольга в ужасе зажала себе рот и пулей выскочила из помещения, это было уже слишком, такую планку ее сознание преодолеть не могло. Все, кто был в коридоре, уставились на нее, но никаких вопросов никто не задавал.

Через пару минут вышла и девочка, по ее белому личику было видно, что даже Илидо нелегко было находиться в той комнате. Хотя истинной причиной такого его состояния было то, что в холодильных камерах он почувствовал останки почти третьей части тех, кого Настя и Ольга знали, однако говорить он этого не стал, по крайней мере, пока.

Закрыв глаза и тряхнув головой, девочка позвала всех в коридор.

- Удалось привести в чувства кого-нибудь из тех, кто не поднялся сам? – уточнила она.

- Да, мы растормошили троих, - ответили те, кто трудился в первой комнате.

- А у нас только один, - ответили другие.

- Все здесь в коридоре? – громко спросил Илидо.

Люди дружно закивали.

- Тогда все идем за мной, я выведу вас в более-менее безопасное место.

- А как же те, кого мы еще не подняли?

- Я никого за собой не тащу, кто хочет, может остаться здесь, - жестко ответила девочка и быстрыми уверенными шагами отправилась вперед.

Люди, переглядываясь и вздыхая, все как один пошли за ней. Ольга начинала думать, что Илидо оказался прав, в экстремальных условиях ужаса люди начинали терять мужество и волю. Если он в обличье маленькой девочки вот так запросто заставил всех этих людей подчиниться себе, то чего же могут добиться от толпы остальные боги этого чудовищного пантеона? Она сосредоточилась и попыталась выбросить эту мысль из головы, а группа людей, тем временем, благополучно добралась до большой общественной душевой и поочередно начала спуск в систему трубопроводов. Первым спустился Илидо, который теперь не спеша продвигался вперед так, чтобы никто из цепочки людей не потерялся. Последней в колонне шла Ольга и, хотя фонари постарались распределить равномерно, ей на пятки постоянно наползала жуткая чернота. Вскоре движение людей практически остановилось, и женщина догадалась, что они начали подъем вверх.

Илидо постоянно всех подгонял и менее чем через пять минут Ольга тоже благополучно поднялась по лестнице наверх. Они снова находились в общественном душе еще одного неизвестного здания.

- Где мы, На… Илидо? – поправилась Ольга.

- Мы в здании школы. Тут мы и организуем наш штаб.

- А как же дети? – наивно спросила другая женщина, - учебный год вот-вот начнется.

- Он не начнется, - поправил ее Илидо, - к этому времени эксперимент будет уже завершен, и идти в школу будет некому.

Женщина открыла рот, чтобы спросить еще что-то, но промолчала, ей вдруг стало страшно узнавать, какой эксперимент имеется в виду.

- Начинайте осматриваться, нужно выбрать место, где мы будем держать оборону, - громко сказал Илидо, и силой мысли щелкнул замком одного из ближайших классов, - а мне нужно найти охранника и разобраться с ним.

- А как нам быть с учителями, они тоже наши враги? – спросил кто-то из толпы людей.

- Школа пустая, учителя прибудут только послезавтра.

- Ты ведь не убьешь его, охранника, я имею в виду? – тихонько на ухо дочке взмолилась Ольга.

- Я очень постараюсь, - также тихо ответила девочка и ушла…

12

Разум Насти мчался изо всех сил, девочка сама не понимала как, но она знала в каком направлении нужно лететь. Ее не пугали мрак и безмолвие ночного Марса, не пугали черные тени, мелькавшие где-то внизу у самой поверхности каменистой пустыни, не пугал пронизывающий холод, ее страшила только мысль о том, что она может не успеть спасти папу.

Довольно быстро Настя добралась до заветного вулкана и нырнула сквозь его породы вглубь к таинственным коридорам и комнатам, прорытым вокруг древнего храма. Также быстро она нашла ту самую лабораторию, о которой говорил Илидо и, влетев туда, увидела маленькую светящуюся сферу, которая медленно поднималась к потолку, вытягивая за собой тончайшую нить. Настя спешно подлетела ближе и увидела, что нить эта тянется из неподвижного тела ее отца.

- Стой, подожди! – закричала девочка.

Она метнулась к шару, однако остановилась совсем близко, не решаясь к нему прикоснуться. Светящаяся субстанция продолжала медленно подниматься вверх.

- Не уходи, ты нужен нам! – повторила Настя и, отбросив сомнения, схватила шар и бросилась вместе с ним к телу отца…

Все вокруг изменилось, они вдвоем оказались на длинном золотистом пляже, берег которого ласкали пенные волны, мягким шумом напоминающие о чем-то сладком и приятном. Пляж был полон людей, но все они были полупрозрачными как привидения. Настя знала, что все они лишь воспоминания, даже мама, невесомо порхающая вокруг них, как фея, тоже была лишь папиным воспоминанием.

- Я уже умер? – растерянно спросил Женя, пытаясь сфокусироваться на ком-нибудь из окружающих.

- Нет, папочка, как раз нет, я спасла тебя… успела.

- Это ты, доченька, - удивился он, - настоящая ты? Я думал…

- Что я тоже привидение, как они? – кивнула девочка в сторону призрачных людей, - нет, я настоящая.

- А мама? – Женя с подозрением посмотрел на Ольгу.

- Нет, мама – только воспоминание.

- Интересно, где мы?

- У тебя в голове, - уверенно ответила Настя, - разве ты не узнаешь, это ведь наш последний отдых, мы были все вместе, вспомни.

Женя огляделся вокруг, пытаясь привести мысли в порядок. Затем он закрыл глаза и сосредоточился, девочка молчала, предоставив ему возможность все осознать. Неожиданно память начала возвращаться, он вспомнил утренний рассказ Коваля, приход Дудко, затем появление Иванченко и…

Женя схватился за голову, а затем за плечо, пришло воспоминание о том, что Аркадий швырнул его об стенку как котенка, а потом темный тоннель…

Мужчина открыл глаза и посмотрел на девочку.

- Ты все вспомнил, да? – спросила она.

Женя кивнул.

- Спасибо, доченька! - сказал он и прижал девочку к себе.

Настя блаженно расслабилась в этих теплых родных объятиях. Ей вдруг захотелось ничего больше не предпринимать и просто отдохнуть вот так, в обнимку с папой. Но спустя несколько мгновений она вспомнила, что маме сейчас грозит не меньшая опасность, чем им и отсиживаться, просто нет времени.

- Папа, - осторожно высвободившись из объятий, сказала она, - сейчас я в твоей голове, но это только мой разум. Мое тело далеко, рядом с мамой, в Утопии, и нам грозит страшная опасность. Ты должен сейчас же прийти в себя и мчаться в колонию.

- Но как? – растерялся Женя.

- Ты должен очень сильно захотеть очнуться, ты ведь хочешь спасти нас с мамой?

- Конечно, хочу!

- Тогда подумай об этом.

Мужчина сосредоточился, и ждать долго не пришлось, как только голову посетила страшная мысль о реальности смерти его жены и ребенка, он тут же очнулся.

Открыв глаза и кое-как усевшись, Женя сразу почувствовал тянущую ноющую боль в левом плече, голова кружилась и тоже немного болела. Однако думать об этом всем было некогда и, преодолев неприятные ощущения, он с тихим стоном встал и немного осмотрелся. Лаборатория теперь представляла собой жалкое зрелище: большинство единиц оборудования дымилось или уже обуглилось, стеклянный шкаф у дальней стены был разбит, возле него лежало тело Саши Коваля. С робкой надеждой в сердце Женя направился туда. «Возможно, он еще жив!» - успокаивал он себя, но когда по дороге он наткнулся на растерзанный труп Алексея, надежда почти растаяла. Через несколько секунд он с горечью убедился в том, что и Саша мертв. Он присел и помассировал висок здоровой рукой, из горла сам собой вырвался приглушенный хрип: