Каменев еще некоторое время сверлил его взглядом, но потом отпустил.

– Извините, Иван, мне следовало держать себя в руках…

– Ничего, все нормально. К тому же я действительно виноват – мне следовало провести эти анализы сразу, но у меня дошли до них руки только когда мы дрейфовали в неизвестности. Кстати, не выяснили, где мы все-таки были?

– Еще нет, док. Мы потом вам все расскажем. Сейчас слушаем вас?

– Я в принципе все сказал: на Мессине был клон. В ее крови к мышцах я обнаружил наннитов.

– И что? – нахмурившись, спросил Петер. – Их могли ввести ей, чтобы контролировать и не дать сбежать. У Рудольфа спроси, он с этим хорошо знаком.

– Не спорю, – Калугин кивнул. – Но тем не менее я настаиваю на своем. Кроме наннитов есть и другие признаки – структура костей, мышечной ткани и конечно, головного и спинного мозга. Вчера у меня не было этих данных, но мне пришло в голову, что обычно при убийстве судмедэксперты проводят полное обследование, но с госпожой Стюарт случай особый, поэтому они ничего не делали. Тем не менее всегда берут контрольные пробы-образцы из тела жертвы, это стандартная процедура. Поэтому я пошел в полицию…

– А в полиции… – недоверчиво спросил помощник капитана, – встретили тебя с распростертыми объятиями?

– Нет, – смутился доктор, – но имя капитана Каменева и пара тысяч империалов открывают любые двери. Вы простите, капитан, что я так…

– Ничего, док, продолжайте!

– Я вернулся на корабль и провел анализ образцов ткани, мозга, костей. Это клон – я не сомневаюсь.

На несколько секунд в лаборатории воцарилась тишина. Лад с Петером переглянулись, и капитан снова посмотрел на доктора:

– Но как это возможно? Насколько я знаю, процесс выращивания копии длится девять месяцев.

Калугин пожал плечами:

– Я, к сожалению, не специалист в этой области.

– А где же в таком случае сама Валенсия?

– Этого я тоже не знаю, – пожал плечами Калугин.

Помощник посмотрел на капитана, поглаживая шрам на своей щеке.

– Мне кажется, нужно это хорошенько обмозговать, – произнес он. – А то слишком много вопросов сейчас у меня в голове к слишком мало ответов на них.

Ладимир с минуту постоял в хмурой задумчивости и вышел из лазарета.

Петер проследовал за ним в каюту, где они уселись друг против друга.

– Не вижу радости на твоем лице, – сказал помощник.

– Мою радость не передать словами, – ответил Каменев, – а беспокойство – тем более!

– Понятное дело, но главное, что она может быть жива. Иначе зачем подсовывать нам клона?

– Вот именно… зачем?

– Чтобы натравить на тебя Стюарта. Разгневанный, жаждущий возмездия отец, у которого в подчинении эскадра, – это серьезно.

– Мне тоже пришло в голову только это. Но вопрос – кому это нужно?!

– Есть у меня на примете один персонаж, который своей колоритной фигурой и бородой неплохо вписывается в сценарий…

– Липски?

– Ага. Зову Рудольфа?

– Давай, тем более я хотел поговорить с ним о клонах.

– Это мысль! Он больше других в этом понимает.

Петер вызвал Феникса, и, когда тот пришел, Ладимир без предисловий приступил к разговору:

– Рудольф, сразу начну с того, что я знаю твою историю.

– Мою историю, капитан? – переспросил штурмовик, и Лад почувствовал, что тот внутренне закрылся – изменился тон, Рудольф поджал губы, едва заметно вздернул подбородок.

– О том, что ты с Перфекты, – прямо ответил Каменев. – И мне сейчас нужна твоя помощь. Я хочу узнать, кто, когда и зачем сделал клона Валенсии.

– Я мало чем могу помочь в этом вопросе. Та… история произошла давно. Я был подростком, почти ничего не помню.

– Подумай, сейчас важна любая мелочь…

– Нет, капитан. Извините.

Ладимир понял, что бесполезно дальше настаивать, и перешел к другому вопросу.

– Хорошо. Оставим эту тему. Скажи, перед последним вылетом я поручал вам с Виталем проработать возможность захвата Липски, что-нибудь выяснили?

– Да, – кивнул штурмовик. – Могу сказать одно – пока с ним обе плинийки, подобраться к нему без потерь будет проблематично.

– Потери для нас неприемлемы, – покачал головой Лад. – Нужно думать, как разделить амазонок. Займись этим. Я пока поговорю с губернатором.

– Понял, – кивнул Феникс и вышел.

Петер проводил его взглядом и сказал:

– Я тоже пойду, начну готовить парней к операции.

– Хорошо, поговорю с Сен-Лизом и приду, собирай всех в кают-компании.

После ухода помощника Каменев набрал номер губернатора.

– Завидую вашим нервам, Ладимир, – вместо приветствия сказал Сен-Лиз. – Но мои могли бы и пожалеть. Запрашиваете среди ночи военизированную охрану, а о том, в связи с чем такие меры безопасности, собираетесь сообщить ближе к обеду.

– Добрый день. Антуан. Я пытался вчера с вами связаться, но вы были заняты, а потом не сложилось.

– Достаточно взаимных упреков, рассказывайте.

– В промышленном холодильнике ремонтного ангара сейчас лежит существо, которое мы убили в рубке «пилигрима».

– Существо?

– Я неправильно выразился, разумноесущество, способное распознать оружие и выделить из группы человека, отдающего команды собаке. При этом обладающее способностью становиться совершенно невидимым.

– С какой планеты?

– Оно не с планеты, оно из гиперпространства.

– Вы шутите?

– Еще не начинал. Но если хотите посмеяться, то скажу еще, что это существо пользовалось системой связи корабля, отправляло непонятные послания по координатам, где нет ничего, кроме вакуума, а затем подчищало за собой следы. Кроме того, нечто в гипере вышвырнуло «пилигрим» на выходе из прыжка, и корабль оказался в пяти с половиной сутках скольжения за границами Империи, с вышедшим из строя навигатором и полной потерей ориентации. Скорее всего, то же самое произошло и с пропавшими кораблями, о которых вы мне говорили. Ему удалось вернуться по чистой случайности – совершив прыжок но координатам отправленного существом сигнала. Вряд ли остальным кораблям удастся сделать то же самое. Я бы рекомендовал отправить на их поиски зонды, определив зону исследования между пятью и шестью сутками скольжения, но сфере.

Ладимир замолчал, ожидая, что скажет губернатор, но тот задумался и не спешил продолжать разговор, обдумывая полученную информацию.

– Ладимир, вы понимаете, что сейчас мне рассказали? – наконец медленно произнес он. – Понимаете, чем это всем нам грозит?

– Да, Антуан. Поэтому и запросил охрану.

– Никто… повторяю, никто не должен узнать то, о чем вы мне поведали. Нет никаких существ из гипера, ваш «пилигрим» сбился с курса из-за неполадок в навигационной системе, в холодильнике ангара – взрывное устройство.

– Мои люди уже предупреждены, – кивнул Лад.

– Хорошо. Я сообщу Императору о догадках насчет кораблей. И еще одно, Лад, будьте осторожнее! Моя служба безопасности отметила странную активность резидентов. Только за последнюю неделю они выявили и уничтожили четырех имперских агентов и трех корпоративных. Проанализировав направление их деятельности, мои люди сделали вывод, что она направлена на дестабилизацию обстановки между Лагуной и Империей. В докладах несколько раз упоминалось ваше имя.

– В связи с чем?

– Вы находитесь в разработке разведок как минимум трех конгломератов, и, само собой, имперской. Это не удивительно, учитывая, какой вес вы имеете на политической арене.

– Неужели? А мне кажется, что я всего лишь пешка, которая стремится стать королевой.

– Может, вы и не задумываетесь, но каждое ваше действие, любой поступок определенным образом отражаются на событиях, которые формируют дальнейшее направление политических отношений между корпорациями, Империей, моим маленьким островком свободы… Вы отнюдь не пешка, хотя, вероятно, вами и пытаются манипулировать, но не думаю, что это кому-либо удастся.

– Очень постараюсь, чтобы и в дальнейшем ничего не менялось, – сказал Каменев.

Сен-Лиз покивал и решил, что пора разговор заканчивать: