– А твои! – возмущенно завопил гоблин. – Твои разве нет?

– И мои тоже, – скрепя сердце согласился я. – Все, валим в темпе.

Я ухватил Зака за локоть и, пятясь, стал углубляться в джунгли. Соратник едва переставлял ноги. Похоже, артефактовая лихорадка крепко завладела орком.

– Давай, давай, шевели булками, – подбадривал я его. – Лучше быть бедным, но живым орком, чем богатым трупом без признаков половой принадлежности. Эти сторожа первым делом мужские причиндалы отрезают, уж я-то знаю. Они же колдунами созданы, а у тех у них первейшая задача – сбор магического материала. Семенники и прочее в том же духе – главное вместилище магических сил, сечешь?

Зак дико взглянул на меня, а потом вдруг двинул кулаком в лицо. Я охнул и выпустил его руку. Воспользовавшись этим, орк бросился к замку.

– Вернись! – кричал я ему вслед. – Стой, идиот, пропадешь!

Тот не реагировал. Зажимая пальцами разбитый нос, я побежал следом. Под ногой противно хрустнуло, какая-то дрянь капканом вцепилась в штанину. Я скосил глаза и чуть не заорал от ужаса. На ноге болтался кусок добела очищенной дождями человеческой грудной клетки. Ребра охватывали мою голень, будто полуметровые кривые зубы. Я отшвырнул костяк концом жезла и побежал дальше.

Стена замка нависла надо мной, темная и неумолимая, как грозовое небо. Каждая чешуйка магической брони была размером с тарелку. Поверхность чешуи безжалостно выщербили бешеные колдовские атаки вражеских магов, до цвета чугунной окалины опалил чародейский огонь. От развалин тянуло адским холодом.

Я осмелился ковырнуть одну чешуйку ножом-пилой. Острие скользнуло, будто по стеклу. Странно, а лианы за что-то цепляются. Может, броня отталкивает только неживые объекты? Однако проверить догадку, потрогав стену замка рукой, духу у меня не хватило. Возьмет да засосет внутрь! Или прилепит крошечного волшебного паразита, который проникнет в мозг и медленно выест его изнутри.

Зак обнаружился возле пробоины в стене пузатой башни. Дыра была размером с ворота планерного ангара, с расплавленными краями. Ее затягивала полупрозрачная матовая пленка, выпуклая, будто часть воздушного шара. Утроба башни почти не просматривалась.

В самом низу, рядом с краем дыры, сквозь пленку виднелось что-то среднее между бутылкой и калебасой. Предмет казался живым – внутри его свивались туманные струи, поблескивали расплывчатые искорки.

– Вот оно, богатство! – благоговейно проговорил орк и опустился перед артефактом на колени, будто перед алтарем Мамоны. – Как бы еще добыть это дерьмо?

– Не трогай, убьет!

Мне показалось, что зловещая пленка, надутая неведомыми газами, что-то напоминает, словно я уже когда-то видел ее. Но память никак не желала раскрываться и выдавать ответ. Пока я пытался опрокинуть в голове ментальную стену, орк вооружился острым сучком и уже вовсю тыкал им в преграду. Не успел я возмутиться вдвое громче, чем в предыдущий раз, как пленка лопнула, будто колоссальный воздушный шарик. Наружу вырвался воздушный ураган, затхлый и смердящий. Только воздушный ли?

Впрочем, бравого орка духи мертвых колдунов не смутили. Даже не зажав нос – привык, как видно, и не к таким ароматам в своей казарме, – он запустил руку в отверстие. Едва он успел выдернуть добычу, как пленка вновь приобрела прежний вид, разве что не пучилась от газов. Но я все-таки успел разглядеть в шаге от дыры, внутри башни, желтый человеческий череп, который оскалил пасть как будто в сатанинском хохоте.

Наконец-то Стволов и Маггут попали в поле зрения Люсьена. Они остановились возле огромного сооружения, информация о котором в памяти гомункулуса отсутствовала. Органы чувств тут же выдали массу сведений, из которых Люсьен сделал вывод, что объект – отдаленное подобие его самого. Только значительно более совершенное и предназначенное для иных целей. Сейчас оно не функционировало.

Желая привлечь внимание соратников и оповестить их о своем появлении, гомункулус принял решение подать голос.

Стоило Заку покрепче ухватить магическую вещицу, ставшую теперь похожей на прозрачный горшок, наполненный зеркальной субстанцией вроде ртути, как джунгли огласил дикий вой. Точно целая стая чертей разом задула в адские волынки, загоняя грешников на раскаленные сковородки. Разумеется, почуявшего запах большой наживы орка такие мелочи отвратить от задуманного не могли. Он крепко прижал находку к груди – и лишь после этого вскочил и начал озираться.

– Что за сирена, Федор? Нас застукали на горячем?

– Смотри сам, – пролепетал я дрожащим голосом и указал пальцем в джунгли.

Там, во влажном лиственном полумраке, что-то двигалось – точно по направлению к нам. Медленно и неотвратимо, напролом. Поблескивал металл. То и дело срывались на визг проржавевшие за столетия суставы. Хрустели ломаемые сучья. Огнем преисподней пылали два желтых зрачка.

На мгновение мы оцепенели, загипнотизированные жутким зрелищем. Затем одновременно повернулись кругом и дали такого деру, что позавидовал бы чемпион эльфийских состязаний по скоростному преодолению пересеченной местности.

Выскочив на тропу, мы, не сговариваясь, устремились по ней. Я мчался и думал об одном – только бы не вляпаться в какие-нибудь ядовитые кусты, словно незадачливый Алекс.

К воде вылетели примерно через полчаса. А может, раньше – или позже. Когда спасаешься от смертельной опасности, время течет в абсолютно ином темпе, чем обычно.

Касаша оказалась хилой речушкой шириной метров десять. На удивление, тропа заканчивалась вовсе не водопоем, а почти настоящей пристанью. Вряд ли ее построили антилопы. Скорей всего, пристань оборудовали хозяйственные гоблины. Стало быть, и тропа была протоптана отнюдь не копытными, решил я. Такая же мысль пришла в голову орку.

– Почему Лублаш сразу не показала нам эту дорогу? – тяжело дыша, спросил он.

– Наверное, из-за того, что ты отказался ее приласкать…

– Вредная большеносая тварь! Я же ей объяснил почему.

– Да все вы, гоблинская порода, без башни. Я вот тоже говорил тебе: не подходи к развалинам, и объяснил почему. А ты все равно полез! Едва в живых остались.

– Прости, командир. Что-то нашло на меня, будто кто-то звал. Древняя телепатия, ей-богу. Сам же говорил, маги семенной материал собирают. Вот и подманили меня, сволочи! Видно, мой материал особо ценный. Зато сейчас разбогатеем! Такая штука должна дорого стоить.

Зак покачал древний артефакт на руках, словно младенца. Содержимое сосуда немедленно отреагировало на ласку, из зеркальной жидкости превратившись в подобие яично-желтого тумана, наполненного движением ярких искр.

– Ух ты! – восхитился Зак. – Ну, точно разбогатеем. I bet my ass on that!

– Разбогатеем… Нам бы живыми остаться.

Необыкновенно зоркий от избытка адреналина, я быстро обнаружил поблизости узкую протоку, куда гоблины загоняли лодки. Никто, конечно, не озаботился приковать или еще как-нибудь защитить их от грабителей.

Мы вывели одну из самых больших и прочных на вид лодок из протоки, стащив из другой посудины второе весло.

– Ты умеешь грести? – с сомнением спросил Зак. – Да еще двумя веслами?

– Я в детстве секцию юных яхтсменов посещал. К тому же плыть будем по течению. А второе весло тебе, между прочим.

– По-моему, в этой реке должно быть полно крокодилов, – не унимался пессимистичный орк. – Или пресноводных акул.

И точно, словно подтверждая его слова, по гладкой поверхности воды промелькнул небольшой бурун. Тут же донеслось еще несколько всплесков.

– Что-то мне расхотелось тут плавать, – в сомнении проговорил орк. – По правде говоря, крокодилов я опасаюсь даже больше, чем собак или таха.

– Может, тогда вернемся к твоему другу-колдуну? – насмешливо предложил я и забрался в лодку. – Отставить панику. Двигай сюда, – приказал я и похлопал рукой по борту. – Беглецы всегда скрываются по реке, это я тебе как выпускник разведшколы говорю. Вода надежно уничтожит наши следы.