— Ситуация немного вышла из-под контроля, — признал советник. — В любом случае теперь дело зашло слишком далеко. Император должен умереть.
— Вы же не дурак, Тибальд. Вы всерьез считаете, что можете убить императора, а вместе с ним и меня?
— У моего телохранителя достаточно наконечников с антимагом, — с суровым видом сказал он.
— Мое тело уязвимо — это так, но я стал тем, кем вы меня знаете не благодаря тому, что могу превратить вас в крысу или в огненный факел. Открою вам тайну, о которой не знает даже император: я не побеждал демонов, как вы, наверное, догадывались. Они ушли совсем по другой причине.
— Что вы имеете в виду? — в глазах Тибальда мелькнул интерес.
— У меня в добровольных заложниках их король. Если со мной что-то случится, он станет свободен и начнет вторжение. И тогда будет совершенно неважно, кто сидит на троне. Демоны всех повесят на Дереве Боли. — На миг в его глазах промелькнул страх, но тотчас угас. — Не верите?
— Вы же маг, все вы постоянно врете, — проворчал советник.
— Я не просто маг… Во всяком случае, у меня мало общего с Клавдием и с тем испуганным мужчиной в мантии, что является вашим телохранителем. Сила не в заклинаниях и способностях, а в умении выбирать себе союзников. У меня много друзей в различных сферах. Наемники, которые посмели напасть на меня были схвачены Невидимыми Помощниками. Те разорвали их на части и скормили волкам. Невидимые Помощники могут быть очень жестоки к тому, кто обижает их друга, — я многозначительно посмотрел на советника и потер ладони. — Их тысячи, они повсюду, но человек не узнает об их присутствии пока маленькие зубы не сомкнуться на его горле.
— Вы привели их с собой? — в голосе Тибальда послышалось беспокойство.
— Ну не прожил бы я так долго, если бы не продумывал всех ходы наперед, — бессовестно соврал я. — Неужели вы не слышите их дыхание?
Разговор у нас был напряженный, поэтому советник теперь наверняка слышал это и многое другое. Возможно, кровожадные помощники ему даже мерещились. На самом деле перед дворцом на каменных изваяниях сидела всего лишь троица горгулий, погруженных в собственные мысли. Помощи от них я бы в любом случае не дождался.
— Теперь мне ясно как к вам попали письма… — протянул Тибальд. — Их украли домовые.
— Может быть. Главное, что о них пока не знает император.
— К чему вы клоните?
— У вас есть выбор: притвориться, что вы были жертвой заговора Клавдия — он все равно мертв, на него можно повесить что угодно. Отозвать войска и как полагается представителю древнего уважаемого рода принять легкую смерть в кругу семьи. В этом случае ваш герб и ваши земли перейдут наследнику. Кстати, все участники заговора должны поступить аналогичным образом. Или вы можете и дальше не признавать императора и продолжить конфронтацию. Тогда независимо от исхода битвы переписка ляжет на стол правителей соседних держав, вы и все ваши родственники умрут — или от рук Невидимых Помощников или от рук убийц, все будет зависеть от того, кто раньше успеет. Но легкой смерти ждать не придется. Земли будут конфискованы в пользу короны. Если я погибну, то хорошего вообще ждать не советую, демоны вторгнуться в наш мир и начнут кровавую жатву.
— И это вы называете выбором? — возмутился Тибальд.
— А чего вы ожидали, затевая государственный переворот? — я пожал плечами. — Будьте благодарны, что я вообще с вами разговариваю.
— Вы вернете мне письма?
— Это исключено. Они останутся у меня.
— Есть встречное предложение: вы признаете, что Фаусмин Третий был убит, забываете о самозванце, становитесь регентом на время чрезвычайного положения, а я обеспечиваю вам военную поддержку.
— У меня уже есть венец Сумерек, зачем мне еще и императорский?
— Подумайте хорошенько, — Тибальд оживился, — это было бы идеальным решением. У нас возник кризис из-за выходок Клавдия, мы не знали, кого ставить во главе государства. Возглавить империю может только известный человек с незапятнанной репутацией — вы полностью подходите.
— А как же кузен Фаусмина? Он же следующий по линии родства.
— Забудьте о нем. Проще простого пустить слух, что у них в семье дурная кровь, все они бесплодны и народ сам не захочет видеть его на престоле.
— Слышали бы вас мои родители, а они, кстати, были простолюдинами, они бы порадовались тому факту, какую головокружительную карьеру сделал их сын. Однако я вынужден отказаться.
— Почему?! — искренне удивился Тибальд. — Так же все делают! Вспомните историю. Вы получаете неограниченную власть…
Можно было рассказать военному советнику о честности, морали, о том, что предавать людей, которые тебе доверяют нельзя, но вряд ли бы он меня понял. Вместо этого я отрицательно покачал головой.
— У меня достаточно власти. Советую последовать моему предложению.
С этими словами я развернулся и пошел обратно, краем глаза следя за телохранителями советника. Развоплотиться, чтобы не дать им успеть выстрелить, было жизненно важно. Но я зря опасался, выстрела так и не последовало. Военный советник Тибальд молча смотрел мне вслед, а затем приказал своим людям отступить.
Больше месяца прошло с того дня, как император Фаусмин Третий восстановил порядок в столице. Как только заговорщики признали свое поражение, город был взят под контроль. Городская стража как ни в чем не бывало покинула башни и активно принялась арестовывать виновных в беспорядках. Фаусмин Третий произнес перед народом пламенную речь с балкона дворца и великодушно даровал пойманным преступникам, за исключением убийц, помилование, чем сразу же повысил свою популярность. Одновременно вместе с этим он объявил о помолвке и назначил день свадьбы. На то, что будущая жена была на голову выше императора и не выпускала из рук меч, никто не обратил особого внимания. После многочисленных двойников, предательств и заговоров это казалось сущей мелочью.
Бывший военный советник Тибальд благоразумно воспользовался моим предложением и, удалившись в родовое поместье, принял яд, предварительно составив завещание. К сожалению, не все заговорщики последовали его примеру. Кое-кто попытался скрыться, но был пойман, другие сделали вид, что они не имели никакого отношения к заговору, но палач императора мог быть очень убедительным. Те, чья вина была косвенной, отделались высылкой и конфискацией.
Уничтожение ордена Рыб несколько затянулось. Только невероятная занятость императора не позволила покончить с ним сразу. Однако желающие выслужиться маги пообещали вплотную заняться этим вопросом, поэтому орден доживал последние дни. Как выяснилось из захваченной мною переписки, сильнейшие медиумы ордена, подстрекаемые Клавдием, организовали тайное святилище возле городка Леском, откуда и управляли полиморфами. Клавдий обманул их, убедив, что таким образом они сами постепенно переймут способность полиморфов к трансформации. В святилище было найдено немало артефактов, считавшихся давно утерянными, которые члены ордена доставали из разбитых кораблей, покоящихся на дне моря.
Мой рассказ о морессах в Подземелье вызвал ажиотаж в научных кругах. Некоторые завистливые кабинетные ученые поспешили объявить город выдумкой, но, получив официальное подтверждение от императора, приуныли. Насколько мне было известно для изучения города и его тайн собирали средства сразу три независимые экспедиции. Истории о сокровищах морессов снова звучали у всех на устах, поэтому их не пугала даже угроза возможного затопления города.
В отличие от предприимчивых коллег я наслаждался заслуженным покоем в своем доме, полностью приведенном в порядок. Домовой из-за всех сил старался реабилитироваться, поэтому он не только собрал и склеил вещи, которые можно было восстановить, но и расставил их в точности как раньше, создав привычный для моих глаз беспорядок. Теперь ничего не напоминало о том погроме, который был прежде.
Мелл, весело напевая, возилась на кухне, находя особое удовольствие в том, чтобы заполнить до верху провизией корзинку для пикников. Венец Сумерек лежал в стеклянном шкафу на своем обычном месте. Когда я приехал в Рамедию, чтобы забрать Мелл, она первым делом протянула мне венец с виноватым видом. По ее рассказу дух сам снял его с головы и передал ей. В тоже мгновенье тело Клавдия упало замертво и больше не подавало признаков жизни. Норман, как и положено священнику, позаботился о погребении, в результате чего владелец огромного состояния и интриган государственного масштаба нашел свой последний приют на тихом кладбище при церкви. Я видел его могилу — на скромной надгробной плите выбито только имя и больше ничего.
