- Что-то мне подсказывает, что это не единственное предупреждение, что встретиться нам на пути, - сказал Клифф, отворачиваясь от обезображенного тела.

  - Нам надо спешить. Скоро здесь будут регулярные войска.

   Двор крепости пострадал меньше, чем они ожидали. Башни обвалились во внутрь самих себя, поэтому расколотых каменных блоков во дворе было совсем немного. Другое дело - трупы. Казалось, орки специально разложили их через определенные промежутки, чтобы полностью заполнить ими пространство.

  - Живых нет? - без особой надежды спросил Клифф. Он был бы рад применить свой дар целительства.

  - Ты шутишь? - мрачно спросил Малем. - Только посмотри, что они наделали... Все повторяется. Я уже видел подобную картину раньше.

   Грем поймал себя на мысли, что он невольно старается держаться позади гнома и как можно меньше попадаться ему на глаза. У орка не было желания участвовать в новой перепалке, тем более что сейчас для ее начала у Малема было предостаточно причин.

   Воздух главного зала был отравлен удушливым смрадом. Массивный деревянный стол был перевернут и сдвинут к стене. Под ним Дарвей обнаружил первого мага. Он лежал на спине придавленный обломками. В отличие от воинов, его тело было без видимых увечий. Лицо мага было искажено гримасой непередаваемого ужаса. Клифф наклонился и закрыл покойнику глаза.

   В следующем зале они обнаружили вход в подвал. Покосившаяся дверь с бронзовым охранным знаком по середине, висела на одной петле. Здесь было темно, и юноша без напоминаний послал вперед огонек освещать им дорогу. Вниз вела отлично сохранившаяся винтовая лестница. В ее конце они наткнулись на еще одного мага. Он лежал лицом вниз, цепляясь обгоревшими пальцами за ступеньки. Монах осторожно перешагнул через него.

   Дарвея интересовали хранилища. Пройдя дальше вглубь коридора, он остановился и заглянул в одну из камер.

  - Я так и думал... - сказал он, знаком подзывая друзей подойти.

  - Что здесь? - Малем в свою очередь заглянул в камеру. - Ого! Да она же полна золотых свитков!

  - И эта! - воскликнул Клифф, осматривая следующую.

  - Вот именно. Значит, бакеты приходили сюда не за золотом. Тогда зачем? Неужели только ради разрушения? - хмуро спросил Дарвей, считая это маловероятным. - Должна быть более веская причина.

  - Идите все сюда! - позвал Грем. - Я кое-что нашел.

   Он на коленях стоял перед квадратным люком, пытаясь открыть его.

  - Что там может быть? - недоуменно спросил Клифф. - Мы ведь уже и так в подвале.

  - Еще один уровень, - ответил гном.

  - Не получается, - с досадой выдохнул Грем. - Наверное, он заперт изнутри.

  - Попробуйте вместе с Малемом.

   Гном переглянулся с орком и тоже взялся за кольцо. Совместные усилия дали желаемый результат. Вдвоем они просто выдернули крышку из пола, погнув металлические крепления.

  - Скорее всего, он сам захлопнулся от удара, - сказал гном, бегло осмотрел замок. - Видите вот эту задвижку - она разболтана.

  - А я уже надеялся отыскать чудом спасшихся счастливчиков... - с грустью проговорил Клифф. - Мы можем спуститься?

  - Да, здесь есть лестница. - Грем притронулся к металлическим поручням и одернул руку. - Осторожно! Горячие!

   Малем смерил его презрительным взглядом, и демонстративно схватившись за поручни, нарочито медленно спустился вниз.

  - Как интересно! Здесь целая лаборатория, - раздался его приглушенный голос.

  - Ничего не трогай, - предупредил Дарвей.

   Лестницей он пользоваться не стал, а просто спрыгнул вниз.

   В небольшой комнате, освещаемой четырьмя светильниками, в которых еще оставалось масло, было несколько столов. На них стояли пузатые колбы, реторты, медные ступки и горелки. На полках теснились склянки, полные разноцветных жидкостей. Отдельно на маленьком столике была сложена стопка книг в замусоленных переплетах.

  - Для чего все это? - Малем силился прочитать названия книг.

  - Я не уверен, что в Габельне было известно об этой лаборатории... Наверняка, когда маги были живы, то попасть сюда было непросто. Вход в таких случаях искусно маскировали. Маги любят устраивать потайные комнаты подобные этой. Жаль, что мертвые не могут говорить...

   На полу лежал человек, накрытый полотенцем. Монах потянул за край и обнаружил, что это снова маг, и он связан.

  - Странно это как-то... - протянул Клифф. - Непохоже на орков.

  - Это дело рук не орков, а предателей, открывших главные ворота.

   На теле мага не было никаких повреждений, лицо было безмятежно, глаза закрыты, он казался спящим. Словно на пару минут прилег отдохнуть... Дарвей вглядывался в его лицо и не хотел верить собственным глазам. Перед ним был Орман, только лет на десять старше. Сходство было поразительным.

  - Но это должен быть хороший волшебник! Почему же он тогда не освободился от веревок и не поднял тревогу?! - с отчаянием спросил Клифф.

  - Если бы ты был немножко внимательнее, то заметил бы, что у него сломаны пальцы. А кроме того, - монах повернул голову, - его задушили. - Он указал на четкий след, проходящий через все шею.

  - Свои же! Какой ужас!

  - А до этого чем-то оглушили. На затылке есть глубокая ссадина.

  - Ну вот, а нас еще называете чудовищами, - вставил Грем. - Удушение, предательство... Мы не продаем друг друга инородцам.

  - Посмотрите, какой правильный! - ощетинился Клифф.

  - Тихо. Уважайте память покойного. Он это заслужил. - Дарвей расстегнул воротничок мантии и вынул знак гильдии с монограммой. - Я передам этот знак его родственнику. Вряд ли посланцы императора будут внимательны к подобным мелочам. Его тело, скорее всего, сожгут вместе с остальными.

  - Ты... знал его? - удивленно спросил Малем.

  - Нет, но я хорошо знаю его младшего брата. Это Орман, главный астролог ордена. А этого почтенного мага звали Марк.

  - Мир праху его, - Клифф опустил голову. - Но если он раскрыл планы предателя или предателей, почему они не убили его сразу? К чему было ломать пальцы? Зачем эта необоснованная жестокость?

  - Возможно, они хотели склонить Марка на свою сторону... Но если верить словам Ормана о брате, я не удивлен, что у них ничего не вышло.

  - Непросто будет сообщить ему такую тягостную новость, - сказал гном. - Лучше будет опустить подробности.

  - Он уже знает.

  - Откуда?!

  - Я же говор - Орман астролог. Один из лучших.

   Дарвей вздохнул, снова обвел лабораторию взглядом, но не увидел ничего такого, что приблизило бы его к разгадке. В голове монаха крутилось два вопроса: зачем оркам понадобился Барнас, и что такое они могли предложить ее защитникам, что те пошли на предательство? Конечно, у всех есть цена, но все-таки трудно смириться с мыслью, что нашлись желающие сотрудничать с бакетами.

  - Пойдемте. Если нас застанут в крепости, будет очень трудно объяснить, что мы здесь делаем.

  - Труднее всего придется мне, - заметил Грем.

  - Тебя убьют сразу, не слушая никаких объяснений.

   Не позднее чем через час друзья оставили разрушенный Барнас, успев отойти на значительное расстояние. Но хотя крепость теперь лежала позади, каждый из них уносил в душе ее кусочек - маленький потухший уголек. Он останется там до тех пор, пока не придет время расстаться с горьким прошлым. Барнас - живая легенда, символ надежды стольких поколений... Надежда, обломки которой они посетили.

   Грем не понимал, какое место он занимает в их странной компании. Его мучил миллион вопросов, на которые нельзя было получить ответ. Ответы на вопросы, заданные не вовремя - как любил говорить его отец, только вредят рассудку вопрошающего.

   Его отец Греддок был славным воином и погиб в бою, как и полагается. Но мало кто знал, что он не только отлично владел топором и метал ножи...

   Старик обожал мед и держал большую пасеку. Он обустроил ее на южном склоне горы, где каждый год вырастали и распускались синие и белые цветы. Когда Грем был еще маленький, отец брал его с собой на сбор меда. Он на всю жизнь запомнил его вкус. Вкус меда - вкус детства. И этот запах, цвет... Что может чудеснее?