- А на Тайроне, значит, лучше с инициацией?
- Да. Получается, что социальная структура общества, его психологическое здоровье... условия, в которых живут люди. Именно духовные, психологические условия. От этого и зависит возможность стать тайри... На Тайроне ребенок растет в любви и понимании. Не в слепой инстинктивной любви, а в осознанной человеческой. Его растят грамотно. Он мечтает о науке, об интересной работе, о том, чтобы принести пользу человечеству. Он любит ближних и умеет жить с ними и помогать им. У такого ребенка гораздо больше шансов стать тайри при инициации.
Светлана опустила голову. Она думала, кто из ее подопечных мог бы... при наличии защитной сети, конечно... стать тайри. И увеличила ли она шансы ребят на такое развитие...
- Да, конечно, увеличила, - мягко сказала Кьена, - ты умница, Света. Но к сожалению, среди твоих не было ребят с защитной сетью. Это было бы очень уж хорошо. Но к сожалению, слишком редко это бывает на Земле. Но все равно ты сделала их лучше, чем они были бы без тебя.
Светлана взглянула на нее, и Кьена добавила.
- Извини... я стараюсь отключиться от твоих мыслепотоков, но иногда не получается. Мне кажется, ты уже тайри, и трудно контролировать себя... Ведь ты не можешь знать, что в голове у меня.
- Да ничего, - сказала Светлана, - можешь не отключаться. Я уже начинаю привыкать.
Проснувшись, Светлана долго смотрела в звездное небо над головой.
Она научилась экспериментировать с дизайном своей комнаты (каюты?), но в итоге остановилась на самом простом варианте. Звездное небо вокруг -- стены транслировали картинку, окружающую корабль. Звездные немерцающие великолепные россыпи, чуть поверни голову вправо -- планета матур, мыслящих кристаллов, мир с непроизносимым названием. На этом расстоянии планета выглядела массивным голубовато-зеленым диском, сейчас диск был ярко озарен солнцем, ушедшим на другую сторону корабля. По диску плыли два других -- желтый и сероватый с металлическим отливом, два естественных спутника планеты, и просверкивал искрами пояс искусственных спутников. Светлана отдала мысленный приказ, и зазвучала музыка. Тайрийская -- тайри никогда не сохраняли имен творцов, они все были творцами, для них не имело значения, кто и что создал. Светлана запомнила эту мелодию и полюбила ее, назвав про себя "музыка сфер" - и космические сферы разворачивались перед взором, словно повинуясь спокойным ступеням прелюдии.
Светлана полностью ушла в созерцание и слух.
Потом музыка кончилась. Светлана подумала, что пора вставать, собственно, не так -- ей просто уже хотелось встать. Но она еще полежала немного -- ей было интересно потестировать свои новые возможности.
Светлана привыкала к особенностям имплантированного компа.
Управлять им казалось исключительно сложно. Но каждый день открывались новые и новые способности -- головокружительные, манящие. Особенно интересно было получать новые знания. Горизонт представлений стремительно расширился. Светлана "выучила" - ввела в мозг -- несколько земных языков, и наконец-то прочитала в подлиннике и Шекспира, и Акутагаву. Она узнала многое недоступное и неизвестное ей -- о мировой истории. И очень многое -- учитывая нулевой начальный уровень -- о Вселенной, Космосе, о разных мирах, и о самих тайри...
Она научилась смотреть видеокадры -- можно было мысленным приказом создать в воздухе рамку-экран, и в этой рамке посмотреть какие-нибудь "Огни большого города". А можно было смотреть фильмы более высокоразвитых цивилизаций -- почти участвуя в них, войдя в виртуальность и наблюдая происходящее вокруг. Существовали также интерактивные фильмы, где зритель становился участником и определял действие. Но сейчас Светлану мало волновали такие развлечения -- слишком интересной была реальная жизнь.
Наконец, она научилась телепатии.
Оказывается, имплантированный комп давал возможность общаться мысленно. Светлана была ошарашена этим.
"Но ведь технически в этом нет ничего особенного, - молчаливо объясняла ей Кьена, улыбаясь, - возможность радиопередачи и связи между компьютерами есть и на земле".
"Но ты говорила, что только тайри владеют телепатией. Что поэтому простые люди не могут войти в Союз".
"Милая, общение тайри -- совсем другое. Через комп мы можем обмениваться сформулированными мыслями или пересылать пакеты информации. Образы, картинки. Но общение тайри -- это не только логическое общение, это еще и чувства, и... восприятие человека как единого целого. Ты перевоплощаешься -- чувствуешь его боль, понимаешь его до конца. Зачатки этого -- эмпатия -- есть и у многих людей. Но... словом, ты поймешь это после инициации".
Светлана ушла в себя, копаясь в собственной необъятной теперь памяти, в хранилище информации. Она узнала много интересного о Земле, о своей прошлой жизни, о своей стране, о мире. Так много, что это и осмыслить трудно. Это надо осмысливать очень постепенно. Осторожно. Можно захлебнуться в потоке информации.
Говорят, тайри умеют мыслить в несколько потоков... у них вообще другие мыслительные возможности. Да, наверное, иначе и нельзя. Светлана нервничала в этом океане информации, который никак невозможно было упорядочить.
"Света?"
Она невольно улыбнулась, принимая сигнал своей наставницы.
"Ты проснулась -- это хорошо. Света, не хочешь прогуляться? Мы собираемся слетать на планету матур".
"Конечно, хочу!" - мысленно завопила она.
"Не торопись. Собирайся потихоньку, через часик я зайду за тобой".
Светлана спустила ноги, коснувшись мягкого ворсистого покрытия, пол чуть подался под ногой. Светлана вскочила.
Тело стало другим. Хотелось двигаться, прыгать -- желательно сразу до потолка, и девушка немедленно осуществила это желание. Она засмеялась и прыгнула. Перекувырнулась в воздухе и легко приземлилась на ноги.
Энергия переполняла ее, от долгого лежания тело соскучилось по действию, Светлана мысленно включила бешено-веселую самбу, и закружилась в диком акробатическом танце.
Все равно никто не видит. А если и видят -- плевать. Они и сами такие -- ненормальные.
Потом стена расступилась перед ней, и Светлана, сдергивая почти невесомую ночнушку, смеясь, прыгнула в небольшой бассейн с проточной голубоватой водой.
Раза два пересекла бассейн вдоль, потом опустилась на дно, выложенное сверкающими камнями, заросшее декоративными водорослями, и медленно стала двигаться, разглядывая камни и ракушки, гладя рукой пушистые зеленые заросли. Дыхание ее совершенно не беспокоило -- в крови нанотельца хранили достаточный запас кислорода.
Светлана вылезла из бассейна, встряхнула гривой, как мокрая лошадь, залезла в косметическую кабинку. Пока манипуляторы сушили и укладывали пряди, растирали чем-то кожу, она блаженствовала, вызвав мысленно пейзажи Артании, родной планеты Кьены, слушая приятную музыку.
Одежду себе проектировать она пока не научилась. Взяла один из приготовленных костюмов-браслетов, повернула на запястье. Осмотрела себя в зеркальной кабине: веселая энергичная молодая девушка, очаровательно курносая, с копной золотистых волос, в глянцевом костюме салатного цвета -- блузка сильно собрана на талии, открытый воротник с дырчатой вышивкой, брюки прямые и длинные. Волосы Светлана забрала тонким гребнем из чистого изумруда, и глаза ее при этом отливали кошачьей зеленью.
Землянка полюбовалась собой. До сих пор к этому очень сложно привыкнуть. Да, кажется, это не сон и не бред -- не может быть бред таким длительным. Но вот здесь точка преткновения -- когда смотришь в зеркало и видишь молоденькую красивую девушку, вместо искалеченной болезнями старухи...
Светлана и в молодости никогда не была так красива, свежа, полна энергии, фигурка ее никогда не была такой точеной и легкой.
Оставалось еще позавтракать. Вообще-то есть не хотелось, но наверное, надо. Светлана села на "чок", тут же принявший форму кресла, и сосредоточилась. Все это мысленное управление пока давалось ей с трудом.
