- У вас неприятности, сэр? – с беззаботным видом спросил Харпер.
Феррейра заволновался. Кое-кто из гражданских вытащил пистолеты, громко защёлкали взводимые курки. Майор Феррейра, испугавшись кровопролития, приказал им опустить оружие, но никто не послушался, пока зверюга-великан не прикрикнул на них. Только тогда они, испуганно переглядываясь, поспешно убрали оружие в кобуры. Все в этой шайке выглядели натуральными бандитами, напоминая Шарпу головорезов, которые хозяйничали на улицах Восточного Лондона, где он провёл своё детство, а вот их вожак, тип с мощным телом и лицом убийцы, казался самым необычным и самым страшным из них. Он был в расцвете лет – около сорока - уверенный в себе; выглядел, как уличный бандит со своим сломанным носом и многочисленными шрамами, покрывавшими лицо, но одновременно – как богач: его льняная рубашка была прекрасного качества, брюки сшиты из лучшего тонкого сукна, ботинки с золотыми пряжками – из мягкой дорогой кожи. Громила смерил взглядом Харпера, очевидно, оценивая его как вероятного противника, неожиданно улыбнулся, поднял сюртук и обратился к Шарпу:
- То, что находится в часовне – моя собственность.
Он говорил по-английски с сильным акцентом, и голос был какой-то грохочущий, словно камни пересыпаются.
- Кто вы? – требовательно спросил Шарп.
- Позвольте вам представить сеньора… - начал Феррейра.
- Меня зовут Феррагус, – прервал его громила.
- Феррагус, – повторил Феррейра, представил Шарпа, – капитан Шарп, – и демонстративно пожал плечами, показывая, что не может нести ответственность за происходящее.
- Ваша работа здесь закончена, капитан. Вышки нет. Вы можете уходить, – прогрохотал Феррагус, возвышаясь над Шарпом, словно башня.
Шарп сделал шаг назад, обошёл громилу и двинулся к двери часовни. За спиной он услышал характерный звук взводимого курка.
- Поберегитесь, сэр, – произнёс ирландец. – Когда я отброшу ублюдка выстрелом из этой штуки, боюсь, вас сильно забрызгает.
Видимо, Феррагус попытался перехватить Шарпа, но угроза залпа из семи стволов остановила его.
Дверь часовни отперли. Через несколько мгновений, которые потребовались, чтобы глаза приспособились после яркого света различать что-нибудь в сумраке, Шарп рассмотрел, что внутри, и выругался. Он ожидал увидеть пустое помещение, а вместо этого оно было загромождено таким множеством мешков, что свободным оставался только узкий проход к грубо вытесанному алтарю, на котором стояла статуя Девы Марии в синем одеянии. На камнях алтаря лежали записочки, оставленные несчастными крестьянами, приезжавшими к часовне за чудесным избавлением от гнетущих их бедствий. Богоматерь печально наблюдала за тем, как Шарп вытащил палаш и проткнул один из мешков. На пол посыпалась струйкой мука. Он проткнул другой мешок, ниже, - и ещё больше муки просыпалось на земляной пол. Увидев это, Феррагус что-то сказал Феррейре, и майор неохотно вошёл в часовню и обратился к Шарпу:
- Мука находится здесь с ведения португальского правительства.
- Вы можете доказать это? – спросил Шарп. – У вас есть документы?
- Это касается португальского правительства. Уезжайте, – выдавил Феррейра.
- У меня есть приказ, и он касается всех, – возразил Шарп. - На территории, занятой французами, не должно остаться никакого провианта, – он проткнул ещё один мешок.
В часовне потемнело: огромная фигура Феррагуса заслонила дверной проём. Громила двинулся по узкому проходу, и Шарп, громко кашлянув и шаркнув подошвами, вжался в стену мешков, позволяя ему пройти мимо, но тот протянул широкую ладонь, в которой лежала примерно дюжина увесистых золотых монет, достоинством побольше английской гинеи, что составляло офицерское жалование Шарпа за три года.
- Мы можем договориться, – прогрохотал Феррагус.
- Сержант Харпер! – позвал Шарп, выглядывая из-за плеча громилы. – Чем занимаются чёртовы «граппо»?
- Держатся на расстоянии, сэр.
Шарп спросил Феррагуса:
- Вы не удивлены тем, что здесь оказались французские драгуны, верно? Вы их ждали?
- Уходите, пожалуйста. – Феррагус придвинулся ближе. – Я пока вежливо прошу, капитан.
- Это вредительство, верно? Что будет, если я не уйду? Если исполню приказ, сеньор, и уничтожу этот провиант?
Феррагус явно не привык к тому, чтобы ему противоречили, и с трудом овладел собой.
- Я доберусь до вашей армии, капитан, я найду вас и заставлю сожалеть о том, что вы сделаете, – сказал он своим низким голосом.
- Вы угрожаете мне? – удивился Шарп.
- Ш-ш-ш… - попытался снизить накал страстей майор Феррейра, стоявший позади Феррагуса, но и Шарп, и громила не обратили на него ни малейшего внимания.
- Лучше возьмите деньги, – сказал Феррагус.
Шарп недаром кашлял и шаркал: этим шумом он заглушил щелчок взводимого курка своей винтовки, которая висела у него на правом плече стволом вверх. Теперь он незаметно нащупал спусковой крючок, глядя при этом на монеты, и Феррагус, вообразив, что соблазнил Шарпа, ткнул ему золото почти в нос. Шарп посмотрел ему прямо в глаза и спустил курок.
Выстрел с грохотом и дымом ударил в черепичную крышу, оглушив Шарпа (ствол был у самого его уха), но Феррагус отвлёкся на какие-то доли секунды, и Шарп врезал ему коленом в пах, ткнул растопыренными пальцами левой руки в глаза, а кулаком правой – в кадык. Он понимал, что не имеет никаких шансов выстоять в честном поединке, но, как и сам Феррагус считал такие драки привилегией дураков. С Феррагусом надо было разделаться быстро, причинив ему настолько сильную боль, чтобы громила не имел сил сопротивляться, и это получилось: Феррагус скорчился, задыхаясь. Шарп столкнул его с прохода к свободному месту перед алтарём и прошёл мимо испуганного Феррейры.
- Хотите что-то сказать, майор? – спросил португальского офицера Шарп, и, когда в ответ онемевший Феррейра покачал головой, прошёл мимо, к выходу, залитому солнечным светом. – Лейтенант Слингсби! Чем занимаются чёртовы драгуны?
- Держатся на расстоянии, Шарп. – отозвался Слингсби. – Что это был за выстрел?
- Я показывал португальским товарищам, как действует винтовка. Какова дистанция до противника?
- По крайней мере, полмили. Они у подножия холма.
- Следите за ними, – сказал Шарп. – Тридцать человек ко мне. Мистер Илифф! Сержант МакГоверн!
Он поручил Илиффу чисто символически руководить выгрузкой мешков с мукой из часовни. Извлечённые наружу, мешки вспарывались, их содержимое рассыпалось. Подручные Феррагуса злобно смотрели на это самоуправство, но их было слишком мало, чтобы помешать происходящему. Как только к самому Феррагусу вернулась способность дышать, он выбрался из часовни, согнувшись от боли и резко переговорил с Феррейрой, но майору удалось что-то ему втолковать. Наконец португальцы сели на лошадей и, злобно оглядываясь на Шарпа, двинулись вниз по тропе на запад.
Шарп последил за их отъездом и вернулся к Слингсби. Позади него телеграфная вышка, прогорев, внезапно рухнула, рассыпаясь в вихре искр.
- Где там засранцы?
- В ложбине. – Слингсби указал на пустынный участок у подножия холма. – Спешились.
Шарп с помощью подзорной трубы углядел двух человек в тёмно-зелёной форме, присевших позади валунов. Один из них рассматривал вершину в подзорную трубу, и Шарп приветливо помахал ему рукой.
- Сидят там без толку, верно? – заметил он.
- Может быть, планируют напасть на нас? - взволнованно предположил Слингсби.
- Нет, если, конечно, им жить не надоело.
Шарп решил, что драгуны приехали, увидев на вышке сигнал – белый флаг. Теперь же, когда вместо флага на вершине поднимался столб дыма, они не знали, что предпринять. Он посмотрел вдаль, на юг, где по направлению главной дороги у реки ещё был виден орудийный дым. Арьергард пока держал позиции, но это ненадолго. На востоке, совсем далеко, плохо видимые даже через качественную оптику, по пустоши двигались тёмные колоны вражеской армии, которую французы называли L'Armee de Portugal. Они прибыли, чтобы вытеснить красномундирников из Центральной Португалии к Лиссабону и водрузить, наконец, над страной трёхцветный флаг, но впереди их ждал неприятный сюрприз: пустынная страна и укреплённые линии Торриш-Ведраш.
