приносящей только радость и счастье,

любовь там всеохватна и бесконечна.

Если ты попадешь туда, то можешь остаться навсегда, наслаждаясь ее покоем,

и ничто в этом мире больше не будет иметь значение для тебя…

Чудо узнавания. Они стоят на берегу океана, то пылающего золотым и алым, то угасающего муарово-синим. Не в силах вынести буйного сияния с провалами синевы, она закрывает глаза. А он вдруг чувствует, что рядом не девушка — целая планета, прекрасная, непознанная. Он — властелин планеты. Исследует ее, скользя кончикам пальцев вдоль гор и долин, ощущая влагу озер и аромат хвои, и изумляется тому, что она так велика, так необъятна, что у него, наверно целой жизни не хватит, чтобы постичь ее неисчислимые тайны.

От этой мысли все меняется. Какой же он властелин? Он раб, ожидающий милости от величественной госпожи. Он умрет, если она не спасет его, если он не увидит золотых и муаровых всполохов в ее глазах. И эти стоны, и хрипы, искажение лица в муках, полет в пустоту, чернота в глазах и звон в ушах, словно ты теряешь сознание, — как это похоже на преддверие смерти. За гранью — тот же океан неведомого мира, название которого записано в его и ее теле. И чтобы прочесть имя океана надо сложить… сложить…

…Она умирала. Его планета погружалась во тьму, сотрясая землю вулканами. Но через несколько минут произойдет чудо воскресения. Он уже пережил это — побывал за гранью чуть раньше. Она воскреснет, чтобы снова умереть. И так будет каждый день и каждую ночь. Они будут дарить друг другу смерть и жизнь. Узнавать другу друга в бликах золотого и алого. Прикасаясь к запредельным таинствам, постигать уроки Вечности.

2 сабтамбира, Фарала, Лейн

Для встречи с послом Энгарна Тештер надел колет бордового бархата. Пусть он и мог лишний раз подчеркнуть его кровожадность — большого значения это не имело. Но сухощавый и от этого казавшийся почти таким же высоким, как регент Лейна, граф Жабаги был не из пугливых. Недавно Девир Тештер официально побывал на балу, посвященном дню рождения графа — ему исполнилось 48. Его встретила очаровательная графиня и две еще более очаровательные дочери. Вот они регента точно боялись, поэтому Жабаги постарался увести его подальше. И напрасно. С женщинами Тештер предпочитал не воевать, а заниматься более интересными вещами. И зачастую очень быстро развеивал их страх. Хотя, возможно, граф был наслышан и об этой стороне его жизни, и именно поэтому оберегал свою семью.

На этом балу, зная, что посол как и регент, никогда не отдыхает, он бросил намек на недоразумения с Кашшафой. Заметил, как на лице Жабаги промелькнуло удивление и радость, — значит, ему тоже поручили узнать мнение всемогущего Тештера по поводу грядущей войны. Поняв это, Девир тут же заговорил на отвлеченные темы: ему спешить некуда, он подождет, пока посол придет с официальным предложением, тогда можно что-то выгадать из союза с Энгарном.

Ждать пришлось недолго, уже через день граф Жабаги попросил официальной аудиенции. Они встретились как старые друзья, но Тештер чувствовал, что посол ему не доверяет и лишь старательно разыгрывает дружелюбие. Он же в свою очередь отвык кому-то доверять, так же как и кого-то бояться, поэтому к послу относился, как ко всем: он мог стать помехой его планам или помощником. И регент предпочел бы второе. Если бы он имел дар оборотней отличать ложь — он бы поднял страну намного быстрее. Но именно этого он и не мог. Люди часто поражались его проницательности, но на самом деле, он не мог читать мысли, и даже в побуждениях и желаниях тех, кто служил ему, разбирался плохо. Он всего лишь был хорошо информирован. Но как известно, факты можно трактовать по-разному. Поэтому угадывал он ровно столько же, сколько ошибался. Часто приходилось казнить тех, кого он считал своей опорой и самыми надежными людьми, потому что они предавали. Популярности это не прибавляло: говорили, что он расправляется с людьми, когда они становятся ему не нужны. В результате за все время, пока он правит Лейном, он почти ничего не добился. Такими темпами, скоро придется уезжать на другой материк восвояси, да еще и с гадким чувством, что он ни на что не способен… Но до совершеннолетия Айдамиркана он в любом случае как-нибудь дотянет. А может, и дольше задержится: можно ведь подкрасить волосы белым, отпустить длинную бороду, тогда не так будет бросаться в глаза то, что его внешность не меняется…

После вежливых приветствий граф пригубил, вовремя поднесенный слугой бокал вина, и осторожно осведомился:

— Когда мы последний раз виделись… мне показалось, вы что-то знаете о планах Кашшафы.

— Несомненно, — улыбнулся регент. Обычно от его улыбки у людей мурашки бежали по спине, и ему это нравилось. — Но мне сначала хотелось бы услышать предложение ее величества королевы Эолин.

Жабаги отставил бокал и приосанился.

— Господин Тештер. Ее величество королева Эолин имеет неопровержимые доказательства того, что Кашшафа в ближайшее время нападет на Энгарн. Мы хотели бы заручиться поддержкой Лейна и оговорить ваши условия.

— Граф, мы не на балу, посвященном вашим именинам, — спокойно ответил Тештер. — Выражайтесь яснее.

Жабаги с готовностью продолжил:

— От имени Энгарна и ее величества королевы Эолин, я прошу, чтобы в случае, если Кашшафская армия пересечет границу Энгарна, Лейн стал нашим союзником и его войска вступили в Кашшафу. И я готов выслушать условия, на которых Лейн согласен стать союзником Энгарна.

— Условия, — Девир Тештер погладил подбородок. — Конечно, купцам Лейна нужны льготы на территории Энгарна. Но это не самое главное. Вы прекрасно знаете, в каком положении находится Лейн. Восточную часть нашей страны королевские войска не контролируют. Мы поможем Энгарну в обмен на соответственную помощь в войне с восставшим герцогством.

— Мы согласны с этим условием, — немедленно откликнулся граф, — и готовы подписать соответствующие договоры немедленно. Для этого необходимо согласовать встречу его величества короля Айдамиркана и его представителя до совершеннолетия, регента Лейна господина Тештера, с ее величеством королевой Эолин.

— Разве вам не надо согласовать эти условия с… э-э-э ее величеством королевой Эолин? — предположил регент.

— Ее величество предполагала, что вы выставите подобное условие, — тепло объяснил граф. — И она согласна подписать подобный договор.

Ренет понимающе кивнул.

— Видимо, я недооценил господина Полада, — прямо заявил Тештер. Граф Жабаги чуть поджал губы, пряча улыбку. — На будущее учту. Хорошо. Поскольку по главному пункту согласие достигнуто, остальное будем считать незначительными мелочами. Король Айдамиркан и я согласны посетить ее величество для подписания договора в любой удобный для нее день. Я предлагаю 17 сабтамбира. Передайте это ее величеству. Если ее не устроит эта дата, пусть назначит другую. Мы будем готовы.

— Благодарю, господин Тештер, — посол встал. — Не буду отвлекать вас от важных дел. Очень рад, что мы нашли полное взаимопонимание.

— Я тоже очень рад, — заверил регент, вставая, чтобы проводить посла.

Когда дверь за ним закрылась, он попросил секретаря пока никого к нему не пускать и развалился в кресле, размышляя.

Он принял решение поддержать Энгарн вовсе не потому, что считал войну Полада справедливой. Он давно уже руководствовался в решениях только тем, насколько это приближает его к цели. В данном случае Полад мог помочь ему навести порядок в стране, и посоветовать человека, который способен создать такую же непобедимую армию, как "волки" телохранителя королевы. Тештеру почему-то никак это не удавалось: ему служили либо из страха, либо за деньги. Либо в ожидании, когда к власти придет король Айдамиркан…

Маг, которого он, к сожалению, не убил, хоть и был мерзким пронырой, но он обладал большой силой. Намного большей, чем обладают маги церкви Хранителей Гошты или священники Истинной церкви. Хотел бы он знать, откуда появился этот сморчок. Но за долгие века, которые он вынужден был коротать на Гоште, Тештер убедился, что на этой планете все находилось под контролем. Он не был уверен, что Эль-Элион имеет хоть какое-то представление о существовании их мира, но вот Эрвин… Он делал вид, что отсутствует, на самом же деле, всегда следил за происходящим на Гоште. Что-то подсказывало Девиру Тештеру, что в этой войне он вступится за Энгарн. И Кашшафу в очередной раз отбросят за Проклятые горы — Тештер признавал только старые названия.