— Спасибо… Рекем, — она впервые назвала его по имени, но произнесла его так, чтобы Бернт почувствовал: это милость ее высочества, а вовсе не особое расположение девушки к мужчине. — Мне нетрудно будет исполнить эту просьбу, потому что я тоже хочу жить. Пусть Эль-Элион благословит вас, — Мирела собралась дотронуться до его лба, но комната закружилась. Она бы упала на пол, если бы граф не успел подхватить ее и положить на кровать. Он тут же выскочил.

— Векира! — крикнул он. — Позови доктора срочно!

17 юльйо, лес недалеко от Жанхота. Энгарн.

Пасмурные дни не повторялись. Вместе с непогодой ушла и тревога, навеянная Пустым домом. Ялмари не спрашивал Илкер о том, что она слышала, но иногда смотрел внимательно и тревожно. Девушка старалась не думать о том, что произошло. Она знала, что в любой день Ялмари могут отправить еще с каким-нибудь заданием, и в его отсутствие она взвесит все. Но лесник должен уехать со спокойным сердцем, не переживать о том, что оставляет ее одну.

Гораздо больше, чем происшествие в Пустом доме, волновало ее то, что Ялмари по-прежнему не познакомил ее с родителями. Девушка уже дважды намекала, что женихом и невестой они станут после помолвки в присутствии родственников с обеих сторон. Она даже сказала об услышанном в Пустом доме заверении, что станет его женой, а Ялмари по-прежнему не заговаривал об этом событии.

Они почти каждый день гуляли в лесу: брали хлеб, сыр и уходили так далеко, как могли. Ялмари показывал лесные ручьи, логово лисы, в котором подросли лисята, гнездо редкой в Энгарне рассветной птицы… После обеда они возвращались, и когда солнце начинало клониться к закату, он покидал ее у черного хода во дворец с обещанием прийти на следующий день после завтрака.

Иногда ночью на нее накатывал страх. Она всегда думала, что сильная, что сможет противостоять искушению и не позволит мужчине, даже любимому мужчине, лишнее. Но теперь она начала понимать, что не все так просто. Ялмари хотя и соблюдал определенные границы, установленные ей, но то и дело порывался их нарушить. Илкер начинало беспокоить такое поведение. Девушка привыкала к его прикосновениям, и сопротивление с каждым днем слабело. Собирается ли он вообще жениться на ней? Или все же ищет легкой интрижки в период отдыха в Жанхоте. Следовало бы поговорить с ним серьезно. Следовало бы запретить ему целовать ее… Но такой разговор пугал еще сильнее, и девушка все откладывала его. А когда наступало утро, когда после завтрака Ялмари стучал в дверь, тревожные мысли уходили. Она не могла, не хотела верить, что он задумал что-то дурное…

Сегодня лесник привел ее к озеру, которое Илкер нашла на прогулке около месяца назад. В тот день на обратном пути она заблудилась и впервые столкнулась с Ялмари. Если бы не эта случайная встреча… Они, смеясь, вспоминали первые впечатления друг от друга.

— Я только и повторяла про себя: такой странный!

— А я подумал, что ты необыкновенная — не боишься гулять в лесу в одиночестве…

Ялмари снял куртку, оставшись в черной рубашке, постелил ее на бревно и предложил девушке сесть.

— А у тебя все рубашки черные? — спросила она, устраиваясь удобней.

— Нет, — он сел рядом. — Но таких больше. А чем тебе так не нравятся мои рубашки?

— Ты же знаешь, — смеясь, объяснила девушка, — что в черном обычно ходят злодеи. К тому же это не очень подходящий цвет для праздника.

— Намечается какой-то праздник? — поинтересовался он.

— Марууш — горничная, с которой я работала у леди Асгат, — выходит замуж за сына деревенского старосты. В день отдыха на этой неделе. Я бы хотела, чтобы мы пошли вместе.

— И ты пойдешь со мной, если у меня найдется рубашка другого цвета? — поддел ее лесник.

— Конечно, нет. Но мне бы хотелось…

— Хорошо, — легко согласился он. Илкер залюбовалась им. На память пришел рассказ Ялмари, о том, что какая-то девушка предпочла стать любовницей принца, но не женой лесника… Как такое возможно? Неужели не видела, какой Ялмари необыкновенный? Причем здесь титулы?.. Мысли потекли в другом направлении.

— А странно, что я больше месяца служу во дворце, через стену от принцессы и даже ужинала вместе с королевой и Поладом… но так и не видела принца. И главное, что все его видят, то и дело рассказывают о том, что он серьезно болен, что его надо показать врачам на предмет душевного здоровья, а королева почему-то вовсе об этом не переживает. Все его видят, — повторила девушка, заправляя прядку за ухо, — кроме меня. Как ты считаешь, почему?

— Может, ты тоже его видела, но не ожидала, что принц выглядит так… скромно, — предположил Ялмари, серьезно глядя на девушку.

— Может быть, — согласилась она, и отвела взгляд: неожиданно стало жарко. Илкер, присела у озерца, охладила себя водой. Но стоило ей выпрямиться, как Ялмари прижал ее к груди, собирая губами капли воды, с ее лица и шеи.

— Прекрати! — девушка оттолкнула его.

Он улыбнулся, чуть ослабил объятия, казалось, Илкер может вырваться в любой момент… Обычная игра: она свободна, но освободиться не может. Илкер сопротивлялась сильнее, а он, дразня, то будто совсем ее не держал, то в последний момент стискивал руку… Девушка улучив момент, снова дернула руку, и… они оба потеряли равновесие и полетели в воду. Илкер завизжала. Ялмари захохотал, и она невольно тоже засмеялась. Брызнув в него водой, чтобы отвлечь хоть на мгновение, она торопливо выбралась на берег. Отжала юбку на себе, стоя спиной к парню. Он тоже вышел из воды.

— Можем пойти ко мне в дом… — начал он негромко.

— Еще чего! — категорично прервала она. — Такая жара. Высохнет. А вот ты можешь пойти переодеться, — боковым зрением заметила, как он покачал головой. Повернулась к нему, сердито сжав губы. — И не смотри на меня!

Ялмари развел руками: как скажешь. Илкер устроилась на стволе поваленного дерева, он примостился рядом, чуть спиной к ней, чтобы не смотреть, как она просила. Вскоре напряжение ушло, они продолжили беседу. Столько лет после смерти отца у Илкер не было умного собеседника, знающего и Священные книги, и других авторов-ученых. С ним можно было обсуждать историю, географию и многое другое…

Одежда просохла, но сегодня они задержались в лесу дольше обычного. Когда направились по тропинке обратно, Ялмари так же, как в первую их встречу, пошел впереди, не оборачиваясь. Когда показался западный тракт, и он заметно повеселел. Солнце ярко освещало дорогу, тогда как в лесу уже наступили сумерки.

Ялмари задержался, чтобы девушка взяла его под руку, и тут же повернул к дворцу. Но Илкер заметила, что они не одни. Чуть дальше стояла могучая вилланская лошадь, а за ней перекошенная телега с мешками. Вокруг прыгало трое детей пяти-десяти лет. Рядом валялось колесо, у которого колдовал пожилой виллан. Видимо телегу слишком загрузили, и колесо отвалилось, незадолго до окончания пути. Старик прикрикнул на малышей, и они вместе попытались стащить мешок на землю. Сил им явно не хватало.

— Подожди, — девушка придержала Ялмари, — поможем им, — но он не двинулся с места.

— Это не наше дело. Тебе надо вернуться во дворец.

Илкер с удивлением смотрела на него:

— Ялмари… ты шутишь?

— Если тебе так хочется, я помогу им на обратном пути, но сейчас провожу тебя, — предложил он, девушка уловила в голосе нотки нетерпения.

— Ялмари… — недоуменно прошептала она. — Тут же дети. Старик. Они должны ждать до вечера, когда ты вернешься? Почему не помочь им сейчас?

— Илкер, сейчас я не собираюсь таскать эти мешки, — он потянул ее в сторону дворца, — идем. Нам надо спешить, иначе закроют дворцовые ворота, — она вырвала руку, не собираясь никуда идти. Только всматривалась в него, не находя слов. А он заговорил раздраженно. — Илкер, я не обязан помогать каждому, кто попал в беду. Ничего с ними не случится, в крайнем случае, переночуют здесь, завтра найдут помощь.

— Тут дети, — снова прошептала она. — Ты предлагаешь им ночевать в лесу? Я не узнаю тебя. Или я никогда тебя не знала? Я не думала, что ты можешь…