И вдруг, три года назад, Ллойд собрался жениться. Фрейлина Дьаланка Зимран не стала ждать, когда принц обратит на нее внимание. Она сама подошла и попросила объяснить какие-то тексты в Книге Вселенной. Попросила спокойно и серьезно, без малейшего намека на флирт. Не успели они оглянуться, как Ллойд беседовал с Дьаланкой часами. Когда девушка уходила, он сидел у окна и о чем-то мечтал. Иногда брал книгу, делал вид, что читает, но на самом деле опять любовался небом. Королева была на седьмом небе от счастья, однако на семейном совете Полад попросил принца не торопиться со свадьбой.

Лин, которая тогда была нескладным подростком, а не красивой девушкой обрадовалась такому совету. Она недолюбливала избранницу брата: Дьаланка казалась ужасно умной, но совершенно бездушной. Больше всего раздражало ее лицемерие: нежная и обаятельная с Ллойдом, она становилась надменной и злой, как только он уходил. Заметив, что по какой-то причине принц не торопится просить ее руки, девушка стремилась остаться с принцем наедине. Но тут на помощь брату пришла Лин: она прилипла к брату как репей, не отставала от парочки ни на минуту. Чисто интуитивно она мешала им, хотя по детской наивности не понимала, чем именно мешает.

Но Ллойд то и дело отсылал сестренку, находя надуманные предлоги. Это пробудило еще большую ненависть к будущей невестке: Дьаланка отбирала брата, который раньше так нежно ее любил! Лин готова была сражаться до конца, но леди Зимран внезапно удалилась из дворца и больше никогда здесь не появлялась. Принцесса ликовала… пока не поняла, что девушка чем-то отравила брата. Отравила не тело, а душу: Ллойд разом отстранился от всех; уехал в свой замок, который как нарочно с незапамятных времен назывался Ецион-Гавер — Обитель печали; два года не бывал в Жанхоте и по большим праздникам. С тех пор он никогда не слушал "правил приличия", жил так, как нравилось, там, где нравилось, и королева-мать прекратила всякие попытки женить его.

Недавно принцесса узнала, что же произошло. Герард рассказал, что с самого начала удивлялся, как же принц не видит, что за штучка эта Дьаланка. Он все надеялся, что принц поиграет с ней и бросит, но когда понял, что у друга все всерьез, вынудил его послушать, что говорит предполагаемая невеста, когда принца рядом нет. А девушка как нарочно разоткровенничалась с подружкой-фрейлиной, сообщила, что терпит Ллойда лишь потому, что он принц, что это его единственное достоинство. По ее словам получить в мужья лорда Сорота намного лучше и если бы сохранилась хоть крошечная надежда, что Герарда можно окольцевать, Дьаланка никогда бы не тратила драгоценное время на принца. Но раз ничего лучшего нет, Ллойд — тоже выгодная партия. Он богат, а при умной жене может стать не только принцем, но и королем. Герарда же всегда можно заполучить в любовники… Лин не представляла, что чувствовал любимый брат, услышав подобное. Наверно, если бы такое случилось с ней, она бы не смогла жить дальше.

И вот, когда они уже потеряли надежду вернуть его, Ллойд вдруг ожил, подружился с горничной Илкер и стал то и дело появляться во дворце. Правда, поселился в домике, который раньше занимал лесник. Илкер матери, конечно, не нравилась, в качестве невестки она ее не представляла. Принцесса, собственно, тоже. Она хотела только одного: чтобы брату было хорошо, жениться для этого не обязательно. Конечно, Лин сморозила глупость, предлагая Илкер стать фрейлиной. Во-первых, у Ллойда это вызовет неприятные воспоминания. Во-вторых, "леснику" — как представился Ллойд — проще встречаться с горничной, чем с фрейлиной. Вот только когда-нибудь девушка все равно узнает правду. Разве удержишь воду в ладонях? Так и слухами, которыми полнится дворец, не удержишь. Лин после рассказа брата одарила приданным горничную Пайлун, но та все равно постоянно следила за Илкер, оберегала ее. Горничная узнает правду и кто знает, что тогда будет.

…Принцесса так задумалась, что когда лорд Сорот шагнул из ниши в галерее, она вскрикнула от испуга.

— Прости, я не хотел тебя пугать, — взгляд Герарда наполнился виной. — Можно с тобой поговорить?

Лин игнорировала лорда уже две недели после той выходки с дневником, когда она бегала по всему дворцу, чтобы надрать ему уши. Разве за таким длинноногим угонишься? Принцесса искоса взглянула на широкоплечую фигуру лорда. Эолин точно знала, что половина девушек Жанхота от него без ума, но сама о нем старалась не мечтать.

Напомнила себе проступок Герарда: он взял ее дневник. Личный дневник, в котором она пишет о сокровенных переживаниях! Да, она рассеяна и часто бросает дневник в неподходящих местах. Но это же не повод читать записи… Лорд клялся, что и обложку ни разу не открыл, лишь спрятал, чтобы подразнить ее, но Эолин все равно не простила. Тем более в порыве ярости, она устроила во дворце такое представление, что разговоров еще на полгода хватит. Но сейчас принцесса решила помиловать виновного.

— Пойдем в музыкальный салон, — предложила принцесса. — Я буду играть, а ты будешь со мной разговаривать.

Герард с готовностью согласился. Он шел чуть позади, но это не мешало лорду, затаив дыхание, следить за принцессой пытаясь угадать, что на уме у прекрасной леди. Лин старалась сохранить непроницаемый вид.

Как только они открыли двери в музыкальный салон, слуги помчались зажигать люстру, но Эолин попросила, чтобы принесли еще подсвечники и зажгли камин — так ей казалось уютнее. Она открыла рояль, поставила перед собой ноты:

— Можешь начинать, — и заиграла красивую печальную мелодию. Даже королева, которую называли "леди с ледяной душой" плакала, когда слышала, как принцесса играет.

Сорот облокотился на рояль:

— Лин… — трепетно позвал он. — Ты так и не посмотришь на меня, Лин? Я не знаю, как мне вымолить твое прощение… Если бы я мог вернуть обратно тот день… Честное слово, мне жизнь не мила, когда ты со мной не разговариваешь. Все-таки мы выросли вместе.

— Давай забудем о том, что произошло, — предложила принцесса, не отрывая взгляда от клавиш.

— Давай, — облегченно выдохнул Герард.

— Ты что-нибудь слышал о Ллойде? — продолжила она беседу.

— Мне он не пишет, — с сожалением промолвил лорд.

— Он никому не пишет. А я волнуюсь.

— Не знаю, почему меня не отправили с ним. Даже обидно, откровенно говоря. Но мне кажется, ты напрасно волнуешься. Все будет хорошо. Его нет всего неделю. Еще дня два-три и вернется. Не переживай. Если бы случилось что-то серьезное, Полад бы наверняка знал.

— Спасибо, — благодарно произнесла девушка, мельком взглянув в синие глаза Сорота. — Твое присутствие успокаивает.

Лорд всмотрелся в ее лицо — не шутит ли принцесса — и неуверенно улыбнулся.

— Надеюсь, ты говоришь искренно.

— Искренно, Герард. Скажи, а что ты думаешь, о горничной, к которой ходит Ллойд?

— Думаю, что принцу предоставили слишком большой выбор невест, и он теперь копается в них, как сытая нищенка в отбросах, — лорд засмеялся, но, не встретив поддержки со стороны Эолин, посерьезнел. — У Ллойда удивительная способность выбирать не тех девушек. Полагаю, с этим ничего нельзя поделать.

— Ты считаешь, что она не подходит?

— Эолин! — пораженно воскликнул Сорот. — Принц и горничная — это же смешно!

— Она дочь графа, — пыталась защитить брата принцесса.

— И что же? Да этих графов, как грязи на дороге после дождя. Все равно они не пара. Это же видно.

— Это тебе видно, — опечалилась Эолин. — Мне видно. А он никого слушать не хочет. Я с ним говорила, мама говорила. И Мардан говорил.

— Не надо с ним разговаривать, надо запретить и все. И познакомить с хорошенькой леди.

— Ха-ха, — деланно рассмеялась Лин. — Попробуй его затяни на светский прием. Ты что не знаешь Ллойда?

— Знаю. И хоть он мне друг… Но слишком много королева ему позволяет. Он, конечно, не наследный принц. Но матери-то все равно должен помогать, все-таки вдова.

— А ты ему говорил об этом? — поинтересовалась Эолин.