Освальд махал лопатой, а остальные сидели рядком на дорожке и руководили его действиями.

«Прилежней, прилежней!» — говорил Дикки зевая.

Алиса сказала: «Будь мы в настоящей книжке, мы бы давно чего-нибудь нашли. Например, тайный ход».

Освальд остановился, утер пот со своего благородного чела и сказал:

«Тайный ход уже не интересно, когда знаешь в чем дело. Это как с потайной лестницей. Она не годится даже в прятки играть, потому что скрипит. Лучше бы мы откопали тот горшок с золотом, который искали когда были маленькими». Как вы помните, это было всего год назад, но человек начинает взрослеть очень быстро, стоит ему миновать расцвет своей юности, то есть, десять лет.

«А что если ты наткнешься на разложившиеся останки роялистских солдат, подло убитых жестокими пуританами?» — сказал Ноэль, с трудом прожевывая сливу.

«По-настоящему мертвых я не боюсь», — объявила Дора, — «лишь бы только скелеты не разгуливали повсюду и не хватали нас за ноги как раз когда мы собрались ложиться спать».

«Скелет ходит не может», — поспешно сказала Алиса, — «ты говоришь глупости, Дора».

Она уставилась на Дору и Дора тут же пожалела, что ей вздумалось пошутить. Ма- лышам никогда не надо говорить о страшном, не то вечером они начнут плакать, и откажутся ложиться в постель и скажут, это из-за того, что ты им рассказал.

«Все равно ничего не найдем. Чего ты боишься?» — подбодрил ее Дикки.

Как раз в этот момент моя лопата наткнулась на что-то твердое и, судя по звуку, пустое. Я было понадеялся, что и впрямь нашел горшок с золотом, но этот предмет оказался чересчур узким и продолговатым и, когда я потащил его из земли, мне показалось, что одна из косточек, которые Пинчер любит повсюду зарывать. Освальд глянул на свою находку и объявил всем: «Тут лежит скелет».

Девочки отшатнулись, мальчики придвинулись поближе.

«Это голова дракона», — сказал Ноэль, внимательно разглядывая находку. Голова и в самом деле была узкой, вытянутой, очень костлявой, и в челюстях застряли большие желтые зубы.

Тут подоспел Билл, который сказал, что это голова лошади, но Г. О. и Ноэль ему не поверили, да и Освальд потом говорил, что в жизни не встречал лошади с головой такой формы (Освальд, как вы знаете, разбирается в этих благородных животных).

Спорить Освальд не стал, потому что он как раз заметил того человека, который научил его ставить ловушки на кроликов, и побежал к нему, потому что нам надо было обсудить некоторые вопросы. Дикки, Денни и Алиса последовали за ним, Дэйзи и Дора ушли дочитывать очередную книгу о хороших детях, а Г. О. и Ноэль остались наедине с черепом. Они подобрали его и унесли.

За ночь это событие успели изгладиться из памяти Освальда, но на следующее ут- ро, еще до завтрака, Ноэль и Г. О. отозвали его в сторонку. Вид у них был взволнованный, они почему-то еще не умывались, даже руки и лицо не мыли.

Повинуясь их секретным сигналам (все остальные тоже их видели, но из деликатности отвернулись) Освальд вышел вслед за братьями, и Ноэль спросил его:

«Помнишь, мы вчера нашли драконью голову?»

«Ну и что?» — спросил их Освальд, отрывисто, но совсем не сварливо — это очень разные вещи.

«Помнишь эту греческую историю о человеке, который посадил драконьи зубы?»

«Из них выросли вооруженные люди», — вставил Г. О., а Ноэль попросил его заткнуться, потому что хотел рассказывать сам. Освальд терпеливо повторил «Ну и что» — он чуял, что бекон уже подают на стол.

«Что, по-твоему, выросло бы, если бы мы посадили зубы того дракона, которого мы нашли вчера?»

«Ничего не выросло бы, дурачина», — ответил Освальд (ага, уже пахнет кофе). — «И это вовсе не настоящая история, враки. Мы завтракать будем?»

«Никакие не враки, — взвыл г. О. — Мы посадили их.»

«Заткнись, — снова сказал ему Ноэль. — Послушай, Освальд. Мы посадили вчера зубы дракона на лужайке Рэнделя, и что ты думаешь там выросло?»

«Поганки», — презрительно отвечал ему старший брат.

«Целый лагерь солдат! — сказал Ноэль. — Тысяча вооруженных людей, вот что. Значит, в той греческой истории все было по правде. Мы посеяли зубы дракона, как Кадм, и они выросли. Их очень много, потому что ночью шел дождь».

Освальд готов был усомниться либо в своем слухе, либо в правдивости своих братьев. Оставалось надеяться, что нос еще не подводит его. Он молча развернулся и повел всех к столу.

За едой я никому не стал об этом говорить, и Г. О. с Ноэлем тоже молчали. После завтрака, когда мы вышли в сад, Освальд предложил им:

«Может быть, стоит всем рассказать ваш греческий миф?»

Они рассказали и их история была встречена с заслуженным недоверием. Только Дикки сказал:

«В любом случае можно сбегать посмотреть на Ренделеву лужайку. Я там вчера зайца видел».

Идти было недалеко и мы пошли, по-прежнему не веря ни единому их слову. Любезный читатель, ваш благосклонный автор не в силах описать тех чувств, которые охватили его, когда он поднялся на вершину гора и увидел, что его братья рассказали чистую правду. Не то чтоб они у нас были вруны, но всем людям свойственно ошибаться.

Там внизу был лагерь, настоящие палатки и солдаты в серых и красных мундирах. «Здесь хватит места для двух полков», — объявил Освальд с проницательностью прирожденного полководца.

«Тс-с», — сказала Алиса и мы спустились вниз, чтобы смешаться с толпой в мундирах и добыть хоть какую-нибудь информацию.

Первый человек, на которого мы наткнулись на краю лагеря, сидел на земле и чистил песком котел, очень похожий на те, в которых ведьмы варят детей.

Мы подошли к нему и спросили: «Кто вы? Вы наши или враги?»

«Враги», — сказал он совершенно спокойно, как будто в этом не было ничего постыдного. Для врага у него было на редкость хорошее английское произношение.

«Враги!» — повторил потрясенный Освальд. Для мужественного и патриотичного юноши страшным потрясением было видеть, как враги преспокойно устроились чистить свои котлы посреди английской лужайки и даже английским песочком.

Враг, похоже, умел читать английские мысли. Он сказал:

«Англичане где-то там, по ту сторону холма. Мы постараемся выбить их из Мейдстона».

После этого наш план смешаться с солдатами уже не казался нам столь привлека- тельным. Этот солдат, хоть он и умел читать мысли, был не слишком-то умен, а то он не стал бы выбалтывать тайные планы своей армии, ведь по нашему произно- шению он должен был догадаться, что мы британцы и джентльмены(и леди). А вдруг (при этой мысли кровь Освальда застыла и закипела в его жилах, как это бывает у индийского дядюшки) — вдруг он считает поражение англичан неизбежным и поэтому неважно кому и что он расскажут? Пока Освальд раздумывал, что еще ему следует сказать и как выведать тайные планы врага, Ноэль спросил:

«Как вы попали сюда? Вас еще вчера вечером здесь не было».

«Быстрая работа, верно?» — ухмыльнулся враг. — «Целый лагерь за ночь словно из-под земли вырос».

Алиса, Освальд и все остальные переглянулись. Слова «вырос из-под земли» подтверждали худшие наши опасения.

«Вот видишь», — прошептал Ноэль, — «он сам не знает, как они попали сюда. А ты говорил, враки».

Освальд, так же шепотом, попросил брата увянуть и заткнуться, а сам спросил врага:

«Значит, вы армия вторжения?» (как видите, Освальд отменно владеет военной терминологией).

«Мы костяк армии», — с гордостью ответил солдат.

Тут кровь застыла в жилах у всех остальных (у Освальда, как самого сообрази- тельного, она застыла раньше, о чем я уже говорил). Даже Г. О. приоткрыл рот и лицо у него стало мыльного цвета — сильнее побледнеть он не может, потому что очень толстый.

Денни сказал: «Но вы вовсе не похожи на костяк. На вас и мясо есть и кожа и все остальное».

Солдат уставился на него, словно не сразу понял, а потом рассмеялся и сказал:

«Это наша военная форма. Видели бы вы нас на рассвете, когда мы умываемся!»

Воображению нашему представилась страшная картина. Скелет, с болтающимися костями, плещется водой из тазика — было о чем подумать.