"Нам нужно объединить силы!", — мелькнула чья-то мысль в голове у Иных.

Воздух стал горячим. Люди бежали от смерча. Вспыхнувший огонь разносило горячей волной. Ветер обрёл силу! И тысячи смерчей закрутили землю, огонь и воду, поднимая всё это в небо. Всё смешалось и потемнело. Света больше не было. Стало темно. Удар! Винар ловко орудовал мечом. Его левая сторона висела лоскутьями, но это не беспокоило. Он, наконец, обрёл силу. Его мысли стали материальными и осязаемыми на ощупь. Соприкосновения клинков вызывали волну удара. Винар чувствовал, как всё вокруг трещит, словно от электризации. Воздух стал острым. И стало темно от того, что ветер вздыбил землю. Стало нечем дышать. Удар! Поворот, снова удар!

"Иные так просто не сдаются", блеснули стальные глаза, отбивая выпад. Он тоже пропускал удары. Его соперник был для него врагом. И Винар не отступил бы даже перед лицом смерти.

Мира прочитала всё это у него на лице, по его светящимся синим глазам, и поняла, её друзья сражаются из-за неё, потому что решили, что она погибла, а ещё они слишком устали, чтобы выиграть. А если они проиграют: "Мир поглотит зло".

"Мы должны объединить силы!".

Перед глазами вспыхнул луч силы, что вынес их с Винаром прочь. Беспроглядная Тьма…

"Мира… Хранители должны вспомнить".

"Но прежде, чем вспомнят они, я должна знать всё о себе, — звон оружия отрезвил. Каким чудом Мира очутилась на противоположной площадке, девушка не знала, она осознавала лишь то, что должна помочь своим друзьям. Во что бы то ни стало. Любыми средствами и способами. Совсем недавно Аскья научил её пользоваться знанием, а просто так ничего не бывает.

"Знание — сила, но ещё это и наказание, которое ты добровольно можешь принять. Это тяжкое бремя, потому что от него нельзя отказаться, его нельзя забыть. Знание — это кара, на которую ты добровольно соглашаешься ради будущего".

И Мира решилась.

— Анима Пура сит! Пусть очистится душа! — казалось, её голос утонул в собственном крике. Ей показалось, что голову разрывает, а сердце разлетается на куски. Такое не передать, такое не описать, и такого лучше не пробовать. Мира вспомнила всё. Она узнала, как тысячи рук Хранителей держали в руках Ключ. Как некоторым из них удавалось сохранить мир, а некоторым — только спрятать, перебросить Ключ. Она видела причудливые формы и действия Ключа. Она поняла, что такое Битва Времён. Она видела лица Иных — защищающих Хранителя Ключа. Она поняла, что ничего не произносится даром. Она вспомнила, как её друзей вместо неё самой назвали Хранителями, хотя по идее он должен быть одним. Она неожиданно осознала, как они хотели её уберечь от зла. Как старались оградить от опасностей, как переживали, когда она делала и говорила глупости. Она поняла, что за зло пришло в мир, и почему ребята очутились здесь. Она знала, что им может помочь, и поняла, что нужно делать.

Сила заклинания рассеялась, и по ушам ударило тугими искрами и скрипом металла. Перед глазами были её измученные друзья, так до конца и не осознавшие, за что борятся. Но теперь всё это было известно ей.

Иные — хранители Мира.

"Иные — Хранители Миры". Девушка улыбнулась, перефразировав Пророчество. А ведь долгое время она считала наоборот.

Они не принадлежат себе. Их сила в единстве, "потому что они друзья", и различии друг друга, в индивидуальности, "потому что каждый из них Иной", но целостности, "потому что их пятеро". Именно поэтому пятеро являются Ключом.

"Почему в Пророчестве говорилось о четверых? Потому что четверо — Ключ к Пятому!".

Пятеро дополняют друг друга, как единое целое. Четверо делятся по два, как руки и ноги, движущая и действующая части, а пятый не служит головой, ибо трезво рассуждать — удел Иных.

"Пятый — это сердце их силы, это их сильное и слабое место. Пятый — это ключ к Четверым, но вместе они — ключ к миру и равновесию. Потому что без них — я ничто!".

По отдельности Иные сильны и могущественны. Их силы равны, и нет в них преобладания.

"Но вместе их сила губительна, как атомный взрыв. Мир вот-вот треснет". Иным нельзя было собираться в одном месте. Иным нельзя было встречаться с Воинами. Иным нельзя было выпускать силу. Всё держится в равновесии. Едва Иные и Воины встретились, время Великой Битвы настало и теперь не в зависимости от желания ребят, мир ожидал крах. Если победят Иные — перевес будет на их стороне, если Воины — на их, но Неогея всё равно умрёт, если только…

Теперь всё это Мира вспомнила и поняла, не знала она только одного. Доверятся ли ей друзья ещё раз, поддержат ли в её решении?

************************************

Из-за угла выступил огромный чёрный пёс. Винар уже встречался с ним, и сердце его заледенело от одного только вида этого животного. Это было порождение зла, и каждый его шаг сотрясал землю. Друзья Винара приостановили бой, потому что рядом с этим чудовищем, их силы таяли. Чудовище звали Керберр. Оно было голодно. Друзья уже встречались с ним однажды, и только случай уберёг их.

Винар смутно различил чей-то крик, и смех Самаэля. Пёс прыгнул на него, и Винар задохнулся от тяжести страданий и боли, что несло в себе это порождение. И мир померк, а разум погас.

Мира распахнула огромные глаза. Её друзья застыли, потому что на площадке появился… Хозяин! И перед Мирой пробежала действительность. Реальность прогибалась от его шагов. Её друзья были ослеплены маревом, как и она сама когда-то. Они не видели истинного образа того, кто перед ними, а она знала, кто это, и кровь Миры вскипела.

— Анима Пура сит! Пусть очистится душа! — перед глазами Винара промелькнул образ Миры. Странно, что он услышал её голос так отчётливо. Вокруг становилось светлее. Скоро рассвет. — Пускай знание очистит душу, и мысли сольются воедино.

Керберр оскалился, его глаза полыхнули адским огнём. Винар не поверил своим глазам. Этого не могло быть. Перед ним стоял ухмыляющийся Вавила!

— ТЫ?! — Винар не просто растерялся. Он опешил. Легче не стало. Сила Вавилы давила асфальтным катком, но удивление перешло все границы. Единственное, что радовало: появилась передышка. Иные не замечали того, что с каждой искрой, что высекало их оружие, Неогею распирало от сил Саган. Им и самим было не сладко. Винар, Аслан, Мила и Анри были вымотаны, окровавлены и обессилены.

— Я всегда считал тебя сообразительным, ученичёк, и эту паршивку тоже, — Вавила махнул рукой в сторону. — Самаэль! — Самаэль усмехнулся и исчез. А когда появился, то оттолкнул от себя, стоящую рядом с ним… Миру. Выходит, она не погибла, как подумали друзья. Девушка увидела, как измученные лица друзей посветлели. — Ну, вот. Теперь все в сборе. Итак, Иные, Мира…эль, — Миру передёрнуло от звука собственного имени. Никогда она не знала, что оно ей покажется неприятным, — через четверть часа рассвет. Время пришло для того, чтобы открыть Врата.

— Я не стану этого делать, — твёрдо ответила Мира.

"Нужно напасть всем вместе! — неожиданно чётко прозвучало в голове у Анри и Милы. — Только в этом наш шанс". Но никто ничего так и не успел предпринять.

— Станешь, — уверенно кивнул головой Вавила, — если не хочешь, чтобы твоих друзей скрутило в бараний рог. Торронос балир арэл Моар! — Вавила резко вытянул руку в сторону Винара.

— Рхея церес Хульга Веста! — на полуавтомате отреагировал друг. Однако какая-то сила его поняла в воздух и сдавила так, что Винар почти задохнулся, не в силах даже думать.

— Ты молодец, но тебе со мной не совладать, — чёрные лукавые глазки ехидно буравили Миру. Она видела, как пресс сдавливает друга, и буквально ощущала, как кости трещат от напряжения. Винар задохнулся от собственного крика. Он не мог вынести этого. Анри и Аслан кинулись на Магистра Сикионы, но, словно ватные куклы, были отброшены в сторону. Мила метнулась в сторону своего лука, так как стояла дальше всех. Сердце сжалось и забарабанило, призывая разум. "Отпусти, я согласна", хотела сказать Мира, но не успела.