Что, Метро-2, говорите? Не было и нет его…

Но была, есть и будет Большая Тайна…

Начинавшаяся слухами о скромной узкоколейке двадцатых годов между Кремлём и Лубянкой (по которой бегал забавный такой электровозик фирмы «Симменс»), до… короче, приносите справку о допуске, ладно? Встретимся с вами в центре Москвы, у фонтана. Покатаемся…

Зайдем в «низы» под фонтаном у Большого театра и выйдем «на нулевой уровень» тоже из-под фонтана, но уже, к примеру, у ДАС МГУ, на Ленинских горах…

И эти люди, которые очень неуютно, вплоть до приступов острой агарофобии, чувствовали себя при дневном свете – зато умели проходить сквозь стены, неожиданно и внезапно оказываясь в таких интересных местах, которых на самом деле нет и быть не может, – были всегда готовы. Причём ко всему.

Имеется в виду, что по роковому сигналу «Атом» они бестрепетно, безжалостно и беззаветно действовали бы строго по Инструкции. Погибая сами, спасали бы тех, кого положено – учёных, врачей, детей… Остальные москвичи и гости столицы остались бы наверху.

Крысы-мутанты? Увы. Никаких мутантов, кроме офицеров пятнадцатого главка, в московских глубинах вы не встретите… Но уж этих вам лучше не встречать! Потому что – может оказаться, что вы нехотя прикоснулись к тайне… Диггеры, они ведь далеко не всегда поднимаются наверх.

Да, так вот, конечно, ГУК – объект чисто военный, и служат там (срочную, сверхсрочную и просто по вольному найму) люди из Министерства обороны.

Но вот обслуживают его, охраняют, доставляют всякие припасы и запчасти – люди из «пятнашки».

И напрасно подмосковные садоводы, по ночам вздрагивающие в деревянных скворечниках на своих шести сотках в десятках километров от Москвы, когда под ними проходят тяжело гружённые поезда, клянут военных… Это «пятнашка» им спать не даёт!

Поэтому, когда наверху началась политическая заварушка, люди из этого тихого главка как-то не очень и возбудились…

Это же ведь не атомная война!

Но перешли, от греха, в состояние «Готовность номер два»… В ЗАСах загудели мощные насосы, накачивая в цистерны питьевую воду, взревели проворачиваемые вхолостую судовые дизели подземных электростанций…

И когда Берия, сопровождаемый Попцовым, вместе с верным Заспановым (не хватило у Лаврентия Павловича духа сказать старику – иди, отдыхай!) прибыли на Кирова, дом 35, – генерал Горшков был уже на своём рабочем месте.

Сидел на мягком, удобном кресле, с привязными, как на самолёте, ремнями, у огромной электрифицированной карты Москвы, на которую должны были выводиться места эпицентров ядерных взрывов…

Взрывов, к счастью, наверху пока ещё не было!

…А в остальном пока что там, наверху – всё шло своим чередом.

Стоя у красно-кирпичного Музея Ленина, группа молодых людей, одетых в живописную казачью форму – лампасы у них оренбургские, околыш фуражки – донской, погоны – уссурийские, с какими-то загадочными, но обильно развешанными крестами на перекрещенных скрипучими новенькими ремнями портупей кубанских черкесках – о чём-то горячо спорит. Решили наконец. Скинулись! Вот один уже, сжимая в потном кулаке собранные деньги, помчался к магазину…

Вот трясущийся от злобы к «совку» демократический интеллигент в мятых брюках с расстёгнутой ширинкой, вырвавшийся на защиту свободы, как призывали Стругацкие[22] из институтской курилки, плюясь слюной, что-то доказывает, размахивая руками, постовому милиционеру… А тот, бедолага, затравленно оглядывается, ожидая приезда давным-давно им вызванной «неотложки» из психбольницы имени Кащенко. Вотще. Врёшь! Не возьмёшь! Скоро карательную психиатрию отменят вовзят… И можно будет демократическому интеллигенту и вовсе голым по улицам бегать.

Вот диктор Центрального Телевидения Нина Ермилова, по Первой программе, запинаясь на каждом слове, экая и мекая, зачитывает в который раз «Обращение к Советскому Народу»… Левитан (с его великолепным львиным рыком – «От СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО!!») – переворачивается при этом в гробу.

Вот на танке Т-72 (бортовой номер 110) Гвардейской Таманской Придворно-Лакейской Показательной дивизии маячит некто Ельцин… Окружающие танк москвичи и гости столицы, поедая вкуснейшее мороженое «Сливочный пломбир Розочка», за девятнадцать копеек, с интересом наблюдают бесплатное цирковое представление.

В Доме Советов РСФСР идёт заседание Президиума Верховного Совета.

И.о. Председателя Руслан Имранович Хазбулаткин, уродливый карлик, выходец из маленького, нищего, грязного, вшивого чеченского тейпа, с огромным удовольствием рассматривает зал заседания, где тупые урусы гробят свою великую страну.

Глядишь, и Великая Ичкерия наконец сбросит тяжкое колониальное иго – и у каждого вайнаха будет наконец по десять урусских рабов!

Телеграммы пришли на Старую площадь…

Первый Секретарь ЦК Компартии Латвии Альфред Рубикс сообщил, что «латвийские коммунисты следят за событиями в Москве не только с радостью, но и с гордостью! Это было мечтой нашей Компартии!»

Звиад Гамсахурдиа, грузинский президент и почётный жопник, станцевал гордо лезгинку, съел галстук и полностью поддержал ГКЧП, дав при этом приказ от греха срочно вывести все вооружённые отряды «Мхедриони» из Цхинвала и Сухума… После этого умчался в ватерклозет, где и занял глухую оборону[23].

Ну, обычное дело…

Вот только – экспедиторы Госбанка и Гохрана сегодня напрасно ждали прибытия фельдкурьеров!

Благодаря этому пара тонн золота, десяток миллионов долларов и ведро алмазов никуда не ушли и не пополнили таким образом именные счета прорабов Перестройки в Креди Женевьев и Чейз Манхэттен Бэнк… Как новое мЫшление-то пострадало… а всё проклятущий Берия. Дотянулся проклятый Сталин!

…А между тем там, внизу…

Берия задал Горшкову только один простой вопрос – мечтает ли он о том, чтобы его любимые ЗАСы были разрушены, разграблены, превращены в помойки… В лучшем случае – чтобы рыночные торговцы хранили там гнилые мандарины?

На встречный вопрос – почему это может быть? – Берия пояснил, что ХОЗЯЕВАМ этого бардака абсолютно не нужна Советская Россия, а значит – им не нужно, чтобы в случае нападения на неё хоть кто-то уцелел бы…

Горшков хорошенько подумал и не мог не согласиться с его правотой.

Вы знаете – хороший специалист не только флюсу подобен. Он, в хорошем смысле, в некотором роде маньяк…

Горшков любил своё дело! И детище рук поколений советских людей – Подземную Москву… И ему было бы ужасно жаль, если бы это всё – любовно сбереженное добро пошло бы прахом.

– Но что же делать? – спросил уязвленный в самое сердце Горшков.

– Мне нужно схватить змею за голову, – отвечал ему человек в пенсне…

Так и получилось, что в сторону города Чехова отправился состав в составе дизель-поезда ДПС-01, и отправился он вовсе не с Курского вокзала!

Несколько позднее. Москва, Улица Солянка, дом восемь. Приёмная Попцова.

– Без доклада не пущу! – встав в дверях, секретарь Ольга Тонина гордо смотрела в лицо людей в камуфляжных костюмах незнакомой расцветки, в чёрных вязаных «чулках» с прорезями для глаз и рта на голове.

Ольге было страшно до озноба, но она только повыше вздёрнула подбородок и с отчаянной наглостью повторила:

– Не пущу! Без доклада…

Незваные гости, которые, как известно, гораздо хуже татарина, как котёнка, отшвырнув её в сторону, ворвались сквозь двойные двери в кабинет.

В кабинете никого не было.

– Где твой хозяин, сучка? – схватив секретаря Ольгу за пышные светло-пшеничные волосы (натуральные, между прочим), спросил её, видимо, старший из налётчиков.

– В партком ушел! – трясясь внутренне от ужаса, дерзко пошутила секретарь Ольга…

– Но его там нет?! – удивился принявший шутку за чистую монету старший…

– Тогда… в профком! – продолжала ёрничать секретарь Ольга… Однако старший прекрасно знал, что никакого профкома в этой организации никогда и в помине не было.