– Кроме того, в данной комплектации предусмотрен двухкамерный холодильник «Морозко» и дощатый сортир на две персоны…

Телефон в моем кармане вновь подпрыгнул.

– Ты где, волчья сыть?

– Не горячись ты, Славик, – задумчиво произнес я. – Скоро буду. Тут такие дела творятся, голова кругом.

– И какие же дела отвлекают тебя от нашего мероприятия?

– Не телефонный разговор.

До дома я добрался ближе к десяти вечера и, легко найдя парковочное место – большинство соседей, вероятно, отправились выращивать маринованные огурцы в банках, – поднялся на третий этаж.

Сбросив на кровать костюм, я прошествовал в душ, именно прошествовал, как делает это голый мужчина в собственной квартире, когда на него никто не смотрит. Когда ты один, то и плечи шире, и пивного живота нет, да и не храпишь ты вовсе. Красавец, Аполлон, лакомый кусочек для всех незамужних дев младше сорока. С чувством собственного достоинства приняв душ, я наконец выбрался из ванной комнаты, обмотавшись на манер римской тоги большим махровым полотенцем. Вода смыла дневную усталость, грязь и пот, а заодно и сгладила все те события, которые взбудоражили мое не в меру развитое воображение. В милицию я звонить не стал, в прокуратуру, разумеется, тоже. Последние были не профильными и подобными вещами не занимались, а для первых попросту не было аргументов.

Ну что я им скажу? Что какой-то сумасшедший на дорогом внедорожнике решил поиграть в погоню, а потом разбился к чертовой бабушке, влетев в бетонную стену? В лучшем случае обо мне подумают невесть что, в худшем – привлекут за то, что покинул место дорожно-транспортного происшествия, не оказав помощь людям. Интересно, что с ними стало? Небось, разбились вмиг, даже не поняв, что произошло. Судя по скорости, на которой субурбан ушел в бетон, по-другому и быть не могло. Кто бы вы ни были, парни, ну или девушки, я себя виновным не чувствую.

Облачившись в светлые джинсы и футболку с забавным принтом и вполне удовлетворившись своим внешним видом, я решил более не медлить. Закинул на плечо сумку с ноутбуком и собрался выходить, как вдруг телефон вновь подал признаки жизни. Что ни говори, а популярным я был сегодня как никогда. Бывают такие моменты, когда сидишь в одиночестве дома, раз за разом крутишь один и тот же уже порядком опостылевший фильм или бесцельно щелкаешь пультом от телевизора, надеясь в череде рекламы и мыльной халтуры зацепиться за что-то маломальски стоящее, а телефон молчит, будто партизан. Впрочем, стоит только заняться чем-то нужным, увлекательным и полезным, как кто-то на том конце провода обязательно выдаст будничное «как дела».

Номер на этот раз был абсолютно незнакомым, о чем ярко свидетельствовала мелодия, противно попискивающая из динамика. Все свои контакты я, естественно, комплектовал в группы, прилежно присваивая им узнаваемые рингтоны, что иногда давало мне возможность просто не поднимать трубку, игнорируя ту или иную навязчивую или неприятную особу. Некоторых самородков я даже блокировал, а для желанных звонков наоборот выставлял что-то хитовое, что ни с чем не перепутаешь. Тут же была простая телефонная трель.

Разговаривать, плечом придерживая мобильник, одновременно шнуруя кроссовки и стараясь, чтобы сумка с дорогостоящей игрушкой не рухнула на пол, было крайне затруднительно, так что разговор получился скомканный.

– Але, – недовольно произнес я.

– Здравствуйте, Дмитрий, – раздался из трубки грудной бархатистый женский голос. – Я звоню вам по важному и не терпящему отлагательств вопросу. Я Кристина, секретарь Семена Петровича.

Семен Петрович Подольских был нашим самым главным начальником. Человек старой закалки, начинавший свой бизнес еще до прихода девяностых, прошедший огонь, воду и медные трубы, а заодно с ними и всевозможные рэкетирские наезды, внеплановые проверки налоговой и пожарной в компании с КУГИ, являлся своего рода эталоном российского бизнесмена. Кроме нашей скромной конторы по перепродаже тех же лампочек, Подольских имел пакет акций судостроительной верфи, с десяток автосалонов и туристическую фирму, прилежно снабжающую всех особо отличившихся сотрудников путевками в третьесортные турецкие отели. Народ радовался и ехал, не требуя особых повышений и переиндексации заработной платы, происходившей последний раз еще при царе Горохе. И овцы целы, и волки сыты.

– Внимательно вас слушаю, Кристина, – вздохнул я.

– Дмитрий, сегодня в восемь вы получили посылку от наших европейских партнеров. Поручение было дано не вам, и человек, не оправдавший столь высокого доверия, будет примерно наказан.

– Приплыл команданте, – довольно хмыкнул я.

– Кто-кто? – вновь полилось патокой на мои несчастные уши.

– Это я не вам, – быстро пояснил я, осознав, что последнюю фразу произнес вслух. – Что же вы от меня хотите?

– Посылку. Груз требуется срочно доставить по назначению. Вы только не волнуйтесь, через пять минут около вашего дома остановится машина, черный седан, она доставит вас с посылкой к господину Подольских.

Плюнуть, что ли, на все и послать всех по известному адресу? – всплыло у меня в мозгу. Транспарантом всплыло, на красном кумаче метровыми белыми буквами.

– Дмитрий, так вы готовы?

Ну что мне оставалось делать.

– Да, конечно, – вяло промямлил я в трубку.

– Замечательно, – возликовала Кристина на том конце провода. – Тогда записывайте номера.

– Ты только не проклинай меня шибко, – как можно веселее сообщил я Славику, спускаясь по лестнице.

– Дай угадаю, – предложил мой старый армейский приятель. – Задерживаешься? Дела? Когда хоть ждать тебя?

– Скоро, – уверенно кивнул я. – В последние несколько часов я, по странному стечению обстоятельств, перестал быть хозяином своего времени. То одно, то другое. Гонки эти еще по КАДу.

– Ты еще и в гонках поучаствовать успел? – хохотнула телефонная трубка. – Какое место? Где приз?

– Не ерничай, – отмахнулся я, преодолевая последний лестничный марш и толкая дверь на улицу. – На самом деле в том, что со мной произошло, нет ничего смешного.

– Куда хоть тебя в этот раз тебя несет?

– К шефу.

– Пошли его на три буквы. У тебя же рабочий день сто лет в обед как закончился.

– Ты не понял, – улыбнулся я. – Этот шеф самый верхний. Босс всех боссов. Владелец заводов, газет, пароходов…

– Сам Подольских? – ахнул Славик. – Ну, тебе поперло, брат. Это что же такого надо натворить, чтобы тебя человек, уверенно держащийся в десятке «Форбс» по России, вызывал к себе на ночь глядя?

– Да вроде все нормально, – пожал я плечами. – Ладно, отбой.

Черный представительский седан, тихо прошуршав широкими колесами, остановился прямо напротив меня. Я мельком взглянул на номерную табличку на переднем бампере, сверяясь с цифрами на бумажке. Все сходилось.

Задняя дверь приоткрылась, и на меня уставился неприятного вида толстяк в сером, слишком теплом для сегодняшней погоды костюме.

– Сбирский Дмитрий Сергеевич?

– Он самый, – кивнул я, ощупывая выпуклость на сумке.

– Вас ждут, садитесь.

– Это надолго? – попытался выяснить я, но ни упитанный в шерстяном костюметройке, ни молчаливый водитель, отгороженный от нас толстым пуленепробиваемым стеклом, не потрудились объяснить. Путь наш, сначала пролегавший по городу, постепенно смещался из центра, и уже через полчаса автомобиль, выбравшись из каменных, нагретых за день джунглей, уверенно понесся по асфальтовой ленте, выхватывая светом фар из темноты двойную сплошную.

Ехали молча, минут тридцать, не меньше, что позволило мне пофантазировать по поводу своей дальнейшей судьбы в целом и в компании в частности. Кристина, секретарь САМОГО, имя это, кстати, мне ни о чем не говорило, вела себя весьма приветливо и даже намекнула на то, что хоть я и впутался не в свое дело, но сделал вроде бы все правильно, и теперь мне самому предстояла почетная обязанность вручить посылку боссу. Увольнение мне точно не грозило, но смущала сама поездка. Ночью, в лес, гадость какая. Спасибо хоть не в багажнике, а вполне комфортным способом, на широком кожаном диване. Если бы не мои планы на выходные и полупьяный голос Славика, который начал употреблять горячительное, так и не дождавшись товарища, то можно было расслабиться и получать удовольствие от внезапной загородной прогулки.