Холли гладила его крепкие руки, чувствуя каждый мускул под кожей, ощущая сталь под шелком. Очень медленно она коснулась руками его груди.

— Твоя сила завораживает меня, — произнесла она. — Вещи, которые я не могу сдвинуть с места, ты поднимаешь шутя. Ты обладаешь силой, которая может создать или разрушить целый мир…

Ее глаза потемнели от вновь ожившей тревоги.

— Ты так отличаешься от меня, — прошептала она.

Линк уловил в ее голосе страх и решил, что она вспомнила их первую близость.

— Я никогда бы не поступил так, если бы знал, что ты — девственница.

— Я знаю.

— Правда? — обеспокоенно спросил он.

— Да.

— Но мне кажется, я увидел в твоих глазах… страх.

— Ты прав.

— Но почему?

— Слушай меня, Линк, — прошептала Холли. — Слушай, что говорят тебе мои прикосновения.

Она дотронулась кончиками пальцев до его плоских сосков, затем наклонилась и начала ласкать их языком. Они превратились в крошечные, твердые точки. Когда она сжала один из них зубами, дыхание Линка сбилось.

— Твое тело реагирует по-иному, но и здесь оно так же чувствительно, как и мое, — глухо произнесла она. — Чувствуешь горячие волны, поднимающиеся из глубины живота, когда я делаю это?

Она втянула сосок в рот, повторяя ласку, которой он не раз доводил ее до экстаза.

Не в силах сносить эту сладостную муку, он взял ее за подбородок и повернул к себе лицом, заставляя посмотреть в глаза. В них сквозило неукротимое желание. Несколько секунд он просто смотрел на нее, затем приник к ее губам, вкладывая в этот поцелуй всю силу переполнявших его чувств.

— Я ответил на твой вопрос? — спросил он.

— Да. Но у меня еще осталось немало вопросов. Разреши мне задать их так, как я хочу? Ты слушаешь меня, слушаешь всем сердцем?

Холли заметила в его глазах тревогу, словно он наконец понял, в какую ловушку попал. «Тело, разум и душа». Затаив дыхание, она ждала, что он ответит.

Линк медленно разжал объятия.

— Если бы я знал, во что ты меня втягиваешь, — произнес он, — или, вернее, во что не втягиваешь, я бы никогда не согласился.

Холли заморгала глазами, не поняв, куда он клонит. Но когда догадалась, рассмеялась и, склонившись к его груди, осторожно укусила.

— Ты убиваешь меня, — осипшим от возбуждения голосом произнес он.

— Не думаю.

— Зато я думаю!

— Твое сердце бьется вполне нормально, — продолжала она. — Я чувствую его удары под языком.

Она поймала губами волосы на его груди. Линк тихо чертыхнулся.

— Мне нравятся твои волосы, — глухо произнесла она. — Я это уже говорила. Жесткие и в то же время мягкие, пружинистые, они доставляют такое же удовольствие, как твой язык.

Кончики ее пальцев пробежались по голому торсу до края полотенца.

Линк не смог сдержать дрожи удовольствия.

— Снова по-иному, — произнесла она. — Так мощно…

Его дыхание участилось, когда она пощекотала языком его пупок.

— Но здесь мы реагируем одинаково, — пробормотала она. — Очень чувствительное место.

Она провела языком по узкой полоске темных волос, от пупка до края полотенца.

Линк затаил дыхание и разочарованно вздохнул, когда Холли оставила полотенце на месте.

Холли переместилась в конец кровати.

— Я с тобой расквитаюсь, так и знай, — глухо произнес он. — Я с головы до пят изнываю от сладостной муки.

— Десять пальцев, — со смехом произнесла она. — В этом мы с тобой схожи.

Она слегка ущипнула большой палец его ноги.

— Щекотно! — воскликнул он. — Мы так не договаривались.

Улыбаясь, Холли смилостивилась. Она взяла его ступню и провела рукой вверх по лодыжке, зная, что от этого прикосновения ему не будет щекотно.

— Мне нравятся твои ноги, — произнесла она. — Сильные. Хотя все твое тело сильное. Сила для тебя — нечто само собой разумеющееся.

Легкими прикосновениями пальцев она стала массировать его икры, и это доставило ему неимоверное наслаждение. Он смотрел на себя ее глазами, пока она обводила и исследовала каждую его мышцу, впервые в полной мере давая ему ощутить собственную силу.

Ее прикосновения неистовым томлением отзывались в той части тела, которую она старательно обходила стороной.

Все его чувства сосредоточились теперь в этой точке.

Холли снова переменила положение, поставив колени по обеим сторонам его ног, и сняла заколку, скреплявшую длинные темные волосы.

— Тебе нравится, когда я касаюсь волосами твоей обнаженной кожи? — спросила она, заранее зная ответ и все же желая услышать его.

— Конечно, ты же знаешь.

— Ты никогда не говорил об этом ни единого слова.

«Как и о многих других вещах», — с тревогой подумала она.

Встряхнув головой, она наклонилась, накрывая черной шелковистой волной его ноги.

Линк судорожно глотнул ртом воздух.

— Теперь я действительно вижу, что тебе нравится, — трепеща всем телом, пробормотала она. — Мне нравится познавать, Линк.

Полотенце лишь наполовину закрывало его стройные бедра. Холли склонила голову и чуть укусила его повыше колена. Было приятно ощущать прохладную кожу, ласкать ее языком.

Из груди Линка вырвался сдавленный звук.

— Еще одно место, где мы похожи, но в то же время отличаемся друг от друга, — произнесла Холли. — Твои бедра такие упругие, когда ты напрягаешь их, и сильные, когда расслабляешься.

— Пожалуй, сейчас я не расслаблен, — сквозь зубы пробормотал Линк.

Она посмотрела на полотенце, вздымаемое его восставшей плотью, и мягко улыбнулась.

— Это мне тоже нравится, — прошептала она. Она обхватила ладонями его бедра и развернула мягкую махровую ткань. Теперь Линк был укрыт лишь черным шелком ее волос.

Холли медленно выпрямилась, волосы заскользили по бедрам Линка.

— Боже… — скрипя зубами, пробормотал он.

— Ты совсем другой, — прошептала Холли, проводя кончиком пальца по его возбужденной плоти.

Линк содрогнулся всем телом.

— Почему все слова, описывающие наши различия, либо медицинские, либо грубые? — тихо спросила она. — Почему не существует слов, достойных твоей красоты?

Линк лишь простонал в ответ ее имя.

— Ты красив для меня, — произнесла она. — Так же красив, как я для тебя. Но нет таких слов…

Ее руки двинулись вверх по стройным бедрам Линка. Медленно она склонилась над ним.

— Слушай меня.

Очень осторожно она принялась ласкать его мужское достоинство, как когда-то он ласкал ее женское средоточие.

Линк едва не задохнулся от нахлынувших на него чувств.

Холли почувствовала клокочущую в нем страсть. Его плоть пылала, пульс участился, тело содрогалось от неукротимого желания. Он лихорадочно шептал ее имя.

— Тебе больно? — спросила она.

Линк протяжно застонал в ответ. По движению его бедер она поняла, что он умоляет ее продолжить.

— Мне тоже нравится, когда ты так ласкаешь меня, — прошептала она.

Мужская плоть зачаровывала Холли, подчиняя своей власти. Она ласкала ее, влажное тепло ее рта дарило Линку знойные, сокровенные ласки. Он вскрикнул, давая понять, какое неземное блаженство она дарила ему.

Жгучее желание захлестнуло Холли, она затрепетала от нахлынувшего на нее неукротимого вожделения.

Как облако тянется к вершине горы, так и она тянулась к Линку, стремясь одарить его своей влагой.

Она прижалась к нему разгоряченной плотью, слилась с ним.

Словно молния пронзила его тело, ласка показалась ему гораздо более пылкой и изощренной, чем та, что дарил ее рот.

Холли замерла, удерживая их обоих в самом центре грозы. Затем полностью подчинилась Линку, сливаясь с ним в одно целое, подстраиваясь под неистовый ритм его желания, позволяя грозе разразиться над ними, обрушить на них всю свою неукротимую мощь. Гром и молния, нежность и страсть пронзили их тела, и никто уже не мог ответить, кто из них облако, а кто — горная вершина, поскольку теперь они представляли единое целое…

Когда наконец отгремел последний отголосок улетевшей прочь чувственной грозы, Холли прижалась к груди Линка.