— У меня степень доктора в области биологии. Я — ботаник. Фактически…

— Доктор?

— Да.

— У меня в машине парень, которому нужна медицинская помощь.

— Я не такой доктор.

— Что ты имеешь в виду?

— Я — доктор, но не врач. Я специалист по ботанике.

— Биология — это ведь когда режут людей, правда? Разве не поможет?

— Нет. Я ничего не смыслю в лечении.

— Понятно. Хотя паршиво. Он сильно ушибся.

— Сожалею.

День постепенно наполнялся светом.

— Дождь стихает, — сказал Таннер.

— Похоже.

— Мне пора двигаться дальше.

— Прямо сейчас?

— А что?

— Опять может начаться гроза.

— Тем более, пока передышка. Таннер попятился к машине.

— Погодите!

— Что?

— Нет, ничего.

И вдруг Канис бросился на него, сунув руку за пазуху.

Таннер выстрелил два раза.

— Чертов дурак! Зачем ты сделал это? — воскликнул он, подхватывая тело.

Канис закашлялся, сплевывая кровь.

— Сумасшедший… псих… — Таннер оттащил умирающего к скелету лошади. Обыскав Каниса, он не нашел оружия. — Не надо было так, — пробормотал он, возвращаясь к машине и закуривая. Его рука все еще ощущала тепло выстрелившего пистолета. — Сумасшедший. Совсем из ума выжил. Псих.

Он сидел еще очень долго, и холодный влажный ветер обдувал его лицо. Через некоторое время дождь утих, и Таннер вернулся в машину, отметив дурной признак: Грег оставался без сознания.

Таннер проглотил тонизирующую таблетку и, держа руль одной рукой, сжевал бутерброд.

Тихо падал дождь. Он шел по всему Огайо, и небо застилали тучи. У Паркесбурга машина пересекла границу Западной Вирджинии, и Таннер взял немного севернее.

Серый день перешел в темную ночь, а он продолжал ехать.

Летучие мыши не доставляли больше хлопот, однако нередко встречались кратеры, и тогда снова подскакивала радиация.

Где-то по дороге за машиной увязалась стая огромных диких собак. Они лаяли и выли, преследуя автомобиль и пытаясь ухватить зубами шины, но наконец отстали. Гора слева с громовыми раскатами начала извергать клубы светлого дыма. Земля задрожала, стал падать пепел. От внезапно налетавших водяных шквалов двигатель трижды захлебывался и глох. Таннер запускал его и снова упорно двигался вперед по чавкающей и хлюпающей жиже. Потом он выбрался на сухую возвышенность, и там его обстреляли из винтовок какие-то люди, пытавшиеся перекрыть дорогу. Он ответил пулеметным огнем, швырнул гранату и проскочил мимо. Когда на небо взобралась тусклая луна, на машину стали пикировать крупные черные птицы, но вскоре и они отстали.

Таннер вел автомобиль, пока снова не навалилась усталость. Тогда он поел и принял еще одну таблетку. Если бы только Грег очнулся, его можно было бы развязать и посадить за руль…

Таннер то и дело подергивал золотое кольцо в левом ухе, покусывал бороду и нервно чесался; дважды останавливал машину и лез в туалет. Когда он проезжал по очередному мертвому городу, опять заморосило, словно опустилась пелена — холодная, мерцающая…

Таннер затормозил посреди дороги, едва не наехав на то, что он сначала принял за полосы в небе. Очень уж неожиданно они появились…

Это была паутина. Нити толщиной с руку были натянуты между двумя зданиями с обеих сторон улицы. Таннер включил фронтальный огнемет. Когда пламя потухло, он увидел бесформенное создание, спускающееся откуда-то сверху.

Гигантский паук, величиной с человека, спешил проверить свои сети.

Таннер нацелил пусковую установку и пронзил его одной раскаленной добела ракетой.

Паук задергался и повис на паутине. Таннер снова включил огнемет. Секунд десять он поливал все огнем, а затем устремился вперед, стараясь забыть стоящую перед глазами картину.

Далеко справа дымилась гора, но пепла почти не было. Сварив и выпив чашку кофе, Таннер на полной скорости понесся навстречу утру.

Он застрял в грязи где-то в Восточной Пенсильвании и ругался на чем свет стоит. Солнце поднялось к зениту. Грег был очень бледен. Таннер закрыл воспаленные глаза и откинулся на спинку. Сил не оставалось. Он заснул.

Его разбудил стук в дверцу машины. Руки сами собой потянулись к пульту управления огнем и кнопке выпуска «крыльев», а глаза обшарили экраны.

Таннер увидел пожилого мужчину и двух молодых парней. Они были вооружены, но стояли перед левым «крылом». Их можно было перерезать пополам в одно мгновение.

Таннер включил наружные динамик и микрофон.

— Чего вы хотите? — спросил он надтреснутым голосом.

— Застряли? — окликнул его пожилой мужчина.

— Вроде того.

— У меня есть упряжка мулов. Может, вытащат. Но раньше завтрашнего утра их сюда не пригнать.

— Отлично! — сказал Таннер.

— Откуда вы?

— Из Лос-Анджелеса.

Они удивленно зашептались.

— Далеко ж вы забрались, мистер.

— Будто я не знаю… Послушайте, если вы серьезно насчет мулов, это просто здорово. Положение чрезвычайное.

— А что стряслось?

— Слыхали о Бостоне?

— Ну.

— Там мор, гибнут люди. Я везу лекарство, которое должно их спасти.

Они снова зашептались.

— Мы поможем вам. Пойдете с нами?

— Куда? И кто вы такие?

— Меня зовут Самуэль Поттер, а это мои сыновья — Родерик и Калибан. Наша ферма милях в шести отсюда.

— Не подумайте, что я вам не верю, — сказал Таннер. — Просто я вообще никому не доверяю. В меня слишком часто палили, не хочется лишний раз рисковать.

— Вы ведь наверняка можете стрелять изнутри?

— Да.

— Выходит, нам рискованно даже разговаривать с вами. И все же надо помочь. Мы многого лишимся, если бостонские торговцы перестанут приезжать в Олбани.

— Подождите, — проговорил Таннер и вышел из машины.

Пожилой мужчина первым протянул руку, и Таннер пожал руки ему и его сыновьям.

— У вас здесь есть доктор?

— В поселке — милях в тридцати к северу.

— Мой напарник ранен. — Таннер махнул в сторону машины.

Сэм шагнул вперед и заглянул внутрь.

— А чего он повязан, как сноп?

— Спятил. Пришлось его стукнуть. На всякий случай и связал. Но теперь ему совсем худо.

— Мы смастерим носилки, и ребята отнесут его домой, а там пошлем кого-нибудь за доком. Вы и сами не бог весть как выглядите. Спорю, что не откажетесь побриться, принять ванну и лечь в чистую постель.

— Паршиво я себя чувствую, — признался Таннер. — Давайте поскорее с этими носилками, не то понадобятся еще одни.

Он привалился к бамперу и курил, пока сыновья Поттера рубили и очищали от веток тонкие деревца. Волнами накатывалась дурнота, веки налились свинцом. Ноги были словно ватные, шея гудела. Сигарета выскользнула из пальцев, и он откинулся на радиатор.

Потом кто-то потряс его за плечо.

— Все, — сказал Поттер. — Мы развязали вашего друга и уложили на носилки. Будете запирать машину?

Таннер кивнул и едва не упал, однако все же запер дверцы и побрел к группке ожидающих его людей. Они двинулись в путь. Таннер сперва пошатывался, но потом втянулся и шагал автоматически. Самуэль Поттер шел впереди и ни на минуту не умолкал — может быть, для того, чтобы Таннер не заснул на ходу.

— Идти недалеко, сынок. Как ты сказал твое имя?

— Черт, — пробормотал Таннер.

— Не понял.

— Черт. Меня зовут Черт Таннер. Сэм Поттер хохотнул.

— Славное имечко! Если ничего не имеешь против, я представлю тебя жене и младшему как «мистера Таннера». А?

— Валяйте… — выдавил Таннер, с чавканьем вытаскивая ногу из трясины.

— Да, уж как нам плохо будет без этих торговцев из Бостона! Надеюсь, ты поспеешь вовремя. Они привозят товары в Олбани и дважды в год устраивают ярмарку — весной и осенью. У них есть все, что нам нужно: иголки, нитки, перец, посуда, семена, оружие… ну все! А на ярмарках просто здорово! Да в здешних краях тебе всякий поможет.

Они поднялись на возвышенность, и там было суше.

— Отсюда, значит, уже не трудно до Бостона добраться?