Люцифер попытался сесть. Суити придерживала его, пока Филлида поправляла подушки, стараясь не прикасаться к его плечам. Когда он устроился, Глэдис поставила поднос перед больным.

— Благодарю вас.

Улыбка, сопровождавшая эти слова, заставила Глэдис и Суити счастливо зардеться. Филлида покачала головой. Этот человек опасен. Она очнулась от размышлений, лишь услышав его следующие слова:

— Превосходный бульон. Неужели вы сами его готовили?

Глэдис подтвердила, порозовев от удовольствия. Она удалилась, объяснив этот тем, что ей надо вернуться к своим обязанностям. Но взгляд, который она бросила на прощание, не оставлял сомнений в том, что, если понадобится что-либо еще, ему стоит только позвать.

Филлида раздраженно фыркнула. Она отошла от кровати, пока Люцифер завтракал. Внимательно наблюдая, она не смогла обнаружить ни смущения, ни дрожи в его руках. Сильные, изящно очерченные, длинные пальцы уверенно держали ложку, спокойно отламывали кусочки хлеба.

— О Господи! — всплеснула руками Суити. — Мы же забыли масло. Я сейчас же принесу! — И она резво выскочила за дверь.

Филлида ничего не успела сказать, как оказалась наедине с этим человеком. Впрочем, чего ей бояться? Он беспомощен и лежит в кровати. А она в состоянии держать его в рамках. Не было мужчины, с которым она не могла бы справиться. Скрестив руки, девушка повернулась к кровати.

— Полагаю, у вас есть множество вопросов.

— О да!

Она все еще избегала смотреть ему в глаза.

— Я попытаюсь ответить на них, пока вы завтракаете. Вам необходимо восстановить силы. Итак, вы находитесь в Грэйндже, в доме моего отца. Это к югу от деревни. Вас обнаружили в усадьбе, которая расположена на северной оконечности той же деревни.

— Это я как раз помню.

— Моего отца зовут сэр Джаспер Тэллент.

— Он местный судья?

— Да.

— У него есть какие-либо соображения насчет того, кто убил Горация?

Филлида сжала губы, затем твердо ответила:

— Нет.

— А у вас?

Он не отводил взгляда. Филлида заглянула в эти голубые глаза, всмотрелась в черты его лица, выражение которого не оставляло сомнений в решительности его намерений.

— Нет.

Он ненадолго задержал взгляд, затем склонил голову.

— Возможно, и так.

Филлида едва не вздохнула с облегчением. И тут он, не отводя взгляда от тарелки с супом, сказал:

— И тем не менее вам что-то известно.

Она стиснула руки и подошла к окну. Через какое-то время проговорила:

— Полагаю, вы хищник, но на этот раз вы откусили больше, чем сможете прожевать. Возможно, вы обладаете крепким здоровьем, но слишком серьезно пострадали — так что потребуется время, чтобы полностью поправиться.

Боковым зрением она заметила, что его губы дрогнули, и почувствовала, что он оценивающе разглядывает ее. Филлида мысленно повторила свои слова и осталась ими довольна. Большинство мужчин, которых она знала, смутились бы подобным обращением и оставили всякие попытки активных действий.

— Моя болезнь, — проворчал он, — возвращается, когда я подпрыгиваю или пытаюсь наклониться.

Откровенно угрожающие теплые нотки в его голосе, лаская, скользнули по ее коже.

Вздохнув, она повернулась к незнакомцу лицом, словно он и в самом деле был опасным хищником. Внезапно она поняла, что так оно и есть.

— Вам нужно быть осторожнее. — Ее тон был все так же непреклонен.

Люцифер широко раскрыл глаза, изображая невинность.

— Не пора ли осмотреть мою рану?

— Все, что нужно сейчас вашей ране, это полный покой. — Никакая сила на свете не заставила бы ее подойти ближе к кровати. Филлида перевела дыхание и вернулась к своей роли. Сейчас она диктует условия, а не он. — Папа просил вас присоединиться к нам за чаем, если вы будете в состоянии.

Его улыбка заставила ее слегка забеспокоиться.

— Я вполне готов.

— Очень хорошо. — И она повернулась к двери. — Я распоряжусь, чтобы принесли ваши вещи, и сообщу папе, что вы спуститесь к чаю. Как вас зовут?

Он проникновенно улыбнулся:

— Люцифер.

Филлида уставилась на него; даже через пространство разделявшей их комнаты все ее инстинкты, обострившись, призывали не поддаваться запугиваниям.

Однако какой-то частью своего существа она знала, что он не из тех, кто прибегает к угрозам.

Она вовсе не собиралась позволить смеяться над собой, но любой спор сейчас был бы ему на руку. Она собрала все свое самообладание:

— Суити — мисс Суит — скоро вернется и заберет у вас поднос.

С этими словами она повернулась и вышла из комнаты.

Позже, умывшись и одевшись, Люцифер сидел у окна своей спальни и смотрел на север, в сторону густого леса. Над верхушками колышущихся деревьев иногда мелькала крыша Мэнора.

Он думал о Горации, и о Марте, и о том, что должен сделать. Каким образом следует начать расследование? Ему пришлось принять смерть Горация как факт, но это было только начало.

За раскрытым окном было тихо. Дремотная тишина летнего полудня окутывала деревню, и где-то в этом мирном покое затаился убийца. Не только он, Люцифер, неожиданно появился на месте действия, но и, похоже, Филлида Тэллент.

Стук в дверь прервал его размышления. Люцифер взглянул на дверь, проверяя свою интуицию.

— Войдите.

Когда Филлида появилась на пороге, он торжествующе улыбнулся. Предыдущее ее отступление, после которого поле битвы осталось за ним, видимо, нелегко ей далось. Он мог утверждать, что эта девушка так просто не сдается. Филлида окинула взглядом комнату, потом посмотрела на Люцифера. Поколебавшись, сделала шаг вперед, закрывая за собой дверь. Он позволил ей подойти поближе, а затем внезапно встал с кресла.

Ее глаза широко раскрылись. С расстояния четырех футов ей приходилось смотреть на него снизу вверх — это потрясло ее. Усилием воли переведя взгляд с его внушительной фигуры на лицо, она тем не менее постаралась скрыть растерянность.

— А-а… вы уверены, что оправились достаточно, чтобы присоединиться к нам в гостиной?

Люцифер продолжал улыбаться, наслаждаясь ее сопротивлением.

— Я вполне оправился, чтобы быть джентльменом в гостиной. Моя голова всего лишь болит, но не более того.

— Ну что ж… — Филлида вновь заглянула в глаза Люциферу. — Дело в том, что моя тетушка и кузены приехали к нам погостить на лето, и, разумеется, жаждут с вами познакомиться. Пообещайте, однако, что вы не будете перенапрягаться.

Люцифер с трудом выносил всяческую светскую суету. Даже мысль о том, что она выбрала себя в его ангелы-хранители и была полна решимости исполнять свои обязанности, несмотря на явное стремление сохранять безопасную дистанцию, была слабым утешением. Он чарующе улыбнулся, стараясь, чтобы улыбка не переросла в ухмылку.

— Если я ослабею и буду нуждаться в поддержке, вы первая об этом узнаете.

Филлида насторожилась, но выражение его глаз было абсолютно невинным.

— Прекрасно. А сейчас, будьте любезны, назовите свое настоящее имя.

Не делая ни малейшей попытки скрыть улыбку, он проговорил:

— Я уже говорил вам. Меня зовут Люцифер.

— Но никто не может носить такое имя!

— Я могу. — Он шагнул вперед; она немедленно отступила на шаг.

— Это кличка. Это не может быть настоящим именем.

Он продолжал медленно наступать, и ей все время приходилось пятиться.

— Это имя, под которым я известен. И многие считают, что оно мне подходит. Если вы спросите кого-нибудь в лондонском свете о Люцифере, вас немедленно направят ко мне.

Выражение ее глаз свидетельствовало о том, что она никогда прежде не встречала такого мужчины. Филлида невольно восхищалась им. Напряжение нарастало.

Он сделал очередной шаг, и ей пришлось переступить через порог комнаты. Оглянувшись, она обнаружила себя стоящей в коридоре и выпрямилась как струна. Взор, которым девушка окинула Люцифера, был определенно разгневанным. И неудивительно. Похоже, никто никогда не обращался с ней подобным образом. Он ведь фактически вытолкал ее из комнаты — не руками, не голосом — лишь своей волей.